— Да, конечно.

— Ладно, входите. Меня зовут Клер Таунсенд.

— Я знаю.

— Откуда знаете?

— Меня направили сюда парни из клуба «Темп».

Клер смотрела на него спокойно. Это была высокая девушка. Даже босиком она доходила Клингу до плеча. На каблуках она, наверное, создавала проблемы среднему американцу мужского пола. Она была не просто брюнетка, ее волосы были абсолютно черными, такими черными, как беззвездная, безлунная ночь. Над ее темно-карими глазами изгибались черные брови. Прямой нос, высокие скулы и ни следа косметики на лице, ни чуточки помады на полных губах. Она была в белой блузке и черных брюках тореадора, сужающихся на обнаженных лодыжках. Ногти на ногах покрашены ярко-красным лаком.

Она несколько минут изучающе разглядывала Клинга. Затем спросила:

— И зачем они вас сюда направили?

— Сказали, что вы знали Джинни Пейдж.

— Ох. — Девушка немного порозовела. Она помотала головой, словно освобождаясь от первого, ошибочного впечатления, и сказала: — Входите.

Клинг последовал за ней в глубь квартиры. Она была обставлена с хорошим вкусом, характерным для среднего класса.

— Садитесь, — сказала она.

— Спасибо.

Клинг сел в низкое мягкое кресло. В нем было трудно сидеть прямо, но ему удалось устроиться.

Клер прошла к кофейному столику, откинула крышку коробки с сигаретами, взяла одну для себя и спросила:

— Закурите?

— Нет, спасибо.

— Вы сказали, вас зовут Клинг?

— Да.

— Вы детектив?

— Нет. Патрульный.

— О! — Клер закурила, отбросила спичку и принялась изучать Клинга. — Что вас связывает с Джинни?

— Я собирался спросить вас то же самое.

Клер усмехнулась:

— Я спросила первая.

— Я знаю ее сестру. Оказываю ей услугу.

— Угу. — Клер кивнула, обдумывая его ответ. Она затянулась, скрестила руки на груди и сказала: — Ладно, приступайте. Задавайте вопросы. Вы полицейский.

— Вы не присядете?

— Я сижу весь день.

— Работаете?

— Девочка учится в колледже, — сообщила Клер. — Я готовлюсь стать социальным работником.

— Зачем?

— А почему бы нет?

Клинг улыбнулся:

— На этот раз я спросил первым.

— Хочу добраться до людей раньше вас.

— Разумный ответ, — сказал Клинг. — Почему вы вступили в клуб «Темп»?

В ее глазах вдруг появилась настороженность. Он почти увидел, как зрачки затянула тонкая пленка. Клер повернула голову и выдохнула клуб дыма.

— А что, нельзя? — спросила она.

— Похоже, наша беседа будет двигаться по колее «почему — почему нет», — сказал Клинг.

— И это намного лучше колеи «почему — потому», ведь правда?

В ее голосе появилось раздражение. Клинг не понимал, почему первоначальное дружелюбие так внезапно ее покинуло. Взвесив реакцию Клер, он решил продолжать:

— Не слишком молоды для вас парни из клуба?

— Вы начинаете лезть в мою личную жизнь, вам не кажется?

— Да, — согласился Клинг. — Начинаю.

— Мы знакомы слишком недолго, чтобы обмениваться информацией о личной жизни, — ледяным тоном парировала Клер.

— Хаду, наверное, не более восемнадцати…

— Слушайте…

— А сколько лет Томми? Девятнадцать? На двоих у них не более унции мозгов. Почему вы вступили в клуб «Темп»?

Клер раздавила сигарету в пепельнице.

— Может, вам лучше уйти, мистер Клинг? — предложила она.

— Я только пришел, — ответил Берт.

Клер отвернулась:

— Давайте расставим все точки над «i». Насколько мне известно, я не обязана отвечать ни на какие вопросы о моих личных делах, если меня не подозревают в каком-либо гадком преступлении. Чтобы свести дело к формальному моменту, замечу, что я не обязана отвечать ни на какие вопросы, которые задает мне патрульный, если он не действует как должностное лицо, в чем вы мне признались. Мне нравилась Джинни Пейдж, и я хочу помочь. Но если вы собираетесь вести себя так же нагло, то это по-прежнему, мой дом, а мой дом — моя крепость, и можете убираться ко всем чертям.

— О'кей, — пошел на попятную сконфуженный Клинг. — Простите меня, мисс Таунсенд.

— О'кей, — сказала Клер.

В комнате повисло молчание. Клер смотрела на Клинга, Клинг смотрел на нее.

— Простите и вы меня, — сказала наконец Клер. — Мне не следовало быть такой чертовски раздражительной.

— Нет, вы абсолютно правы. Это не мое дело, что вы…

— Все-таки я не должна была…

— Нет, правда, ведь…

Клер расхохоталась, и Клинг к ней присоединился. Она села, продолжая смеяться, и предложила: