не бросил, стараюсь воткнуть его в проплывающую под ногами поверхность. Но, я

слишком высоко, длины копья не хватает. Медленно, но неотвратимо, приближаюсь к

колыхающейся плёнке и, окунаюсь в неё.

Гл.10.

Шрам в виде короны горит как термит и едва не разбрасывает огненные брызги,

боль невыносимая, понимаю, это предупреждение об опасности, но сделать ничего не

могу, меня всасывает в поверхность и, грубо выплёвывает с другой стороны, беспомощно

размахивая руками, падаю вниз.

Удар о камни сильный, едва не теряю сознание. Но я не умер! Сижу на пляже,

место невероятно знакомое. Ну, да, это Кача! Оглядываюсь по сторонам, но спутников

своих не вижу. Неужели ушли в город без меня? Такого быть не может! Князь Аскольд

точно остался бы здесь. Но никого нет. Странно. Встал на ноги, иду к морю. Хрустит

галька, ветер доносит до ноздрей запах гниющих водорослей и... мазута. Останавливаюсь

как вкопанный в землю столб, волной выбрасывает пластиковую бутылку. В потрясении

сажусь на корточки, начинаю смутно догадываться, где я. Пляж изгажен. Валяются

ржавые консервные банки, бутылки из-под пива и вина, арбузные корки, забытые кем-то

мокрые плавки, чернеют безобразные пятна от кострищ. Неужели всё было сном? Сердце

сжимается, разум отказывается верить. Остро захотелось вернуться домой. Домой? А где

мой дом? Там где дышит жизнью озеро Рос, омывая камни Града Растиславль, где ждёт

меня семья, друзья, планы о дальнейшей жизни, мечты и реальность суровой жизни в

девственно чистом мире, или здесь? Зачерпнул горсть мелкой гальки, сыплю сквозь

пальцы, на коже остались воняющие нефтью пятна.

Обречённо встаю на ноги. Зябко. Я лишь в плавках, зато при копье. Хмуро

ухмыляюсь. На что оно мне теперь здесь? Но не выкидываю, опираясь как на посох, бреду

к выходу из Немецкой балки.

Где-то вдали едва просматривается силуэт гигантского корабля. С удивлением

распознаю в нём авианосец, причём американский и ещё с десяток кораблей, но меньших

по размеру, но все они военные. Интересно, что здесь делает эта армада?

Замечаю человеческую фигуру. Некто осторожно, прилагая немалые усилия, чтоб

его не увидели, протискивается между камней, но зрение у меня, с недавних пор,

уникальное.

По привычке беру копьё наизготовку, жду приближения незнакомца. Но тот,

понимает, что его заметили, осторожно выходит на открытое пространство.

– Привет. Тоже дышите свежим воздухом?- вкрадчиво спрашивает он.

Смотрю ему в лицо. Не очень молодой, но хорошо держится, осанка гордая,

худощавый, лицо цвета морёного дуба, глаза цепкие.

– Отдыхаю,- осторожно произношу я и удобнее перехватываю копьё.

– Потеплела водичка?- мужчина близко не подходит, со странным любопытством изучает

моё копьё.

– А что, холодная была?

– Так спад был. Говорят из-за бомбометаний.

– Каких бомбометаний?- не понимаю я.

– Вы словно не отсюда,- удивляется незнакомец.

– Полностью правы, я недавно здесь.

– Понятно,- глубокомысленно изрекает мужчина.

– Что здесь происходит?- не удержавшись, спрашиваю я.

– Однако!- с иронией восклицает он.

– Я недавно здесь,- с нажимом говорю я.

– Действительно ничего не знаете?- не верит мой собеседник.

– Абсолютно,- искренне отвечаю я.

– Не верю!- неожиданно зло говорит он. Глаза недобро блеснули, в руке, непонятно как, появился пистолет.

– Травматика?- съязвил я.

– Переделан под боевые,- неожиданно ласково произносит мужчина.- Теперь признавайся, натовец, заслан наводить ракеты на цели?

– Охренел,- взрываюсь я,- какие цели?!

– Мирные,- голос мужчины дрогнул от ненависти,- завод Орджоникидзе разбомбили, порт

бомбите. И всё под прикрытием защиты прав коренного населения. Якобы выгоняем их с

исконно захваченных ими наших земель. Всё с Югославии началось, вот и до нас

докатилось … а не верили …

– На нас, что, Америка напала?- округляю глаза.

– Сначала Французы, затем все подписались. Как только Россия свои корабли из бухт

вывела, всё и началось. Стоп!- неожиданно словно споткнулся мужчина.- Ты, вообще, кто?