Но Мишка вдруг начал реветь. Ревел и просил:

– А карандашиком можно? Или саней?

Он саней называл свою любимую сангину!

– Красками надо, – непреклонно сказала Светлана. – Давай так: сначала карандашиком, а потом раскрасим. Хорошо?

Насилу уговорила!

Как всегда, Светлана восхитилась уверенностью, с какой мальчик держал карандаш, и впервые подумала: а ведь это от нее у внука талант рисовальщика! От кого же еще? Что Алина, что Олег рисуют в стиле «точка-точка-запятая, минус, рожица кривая». А Мишка… вот уж воистину – ее дитя! Нелепо сейчас пророчить его будущее, но он вполне может стать очень неплохим художником… например, театральным художником!

В это время раздался звонок в дверь. Пришел председатель домового комитета: он мечтал быть переизбранным и предлагал Светлане занять его пост. Она даже не сразу поверила, что эту чушь можно пороть всерьез! Кое-как отмахалась, и понурый председатель пошел искать новую жертву. Все еще хихикая, Светлана поставила греть суп – она непревзойденно варила грибной суп с сыром и гренками, Мишка его обожал, – и пошла посмотреть, что там нарисовал детеныш.

Мишка еще не закончил и увлеченно водил кисточкой по бумаге. В первую минуту Светлана всплеснула руками: снова мазня! Какая-то каша цветов и оттенков! Ну что это такое?!

Но присмотрелась к рисунку внимательней… да ведь нет никакой мазни. Каждый цветочек очень аккуратно раскрашен. Все они синие или желтые – на фоне коричневой травы…

Коричневой травы?!

Мгновение Светлана смотрела на внука, чувствуя, что от волнения похолодели кончики пальцев, а потом осторожно показала на зеленую краску в коробочке с акварелью:

– Мишаня, это какой цвет?

– Желтый, – сказал он пренебрежительно и поглядел исподлобья. – Угадал?

– А это? – потрогала Светлана красную краску.

– Коричневенький, – уже бодрее отрапортовал Мишка. – Правильно?

– А почему ты спрашиваешь, правильно или нет? – прошептала Светлана.

– А мама ругается, когда я не могу угадать, – вздохнул Мишка. – Ты ругаться не будешь?

– Нет, – на глаза Светланы навернулись слезы. – Бедный ты мой малышочек! Бедный ты мой дальтоник!

– Но в кого, в кого?! – разводил руками Олег. – Мама, у нас в роду были дальтоники?

Светлана пожала плечами. Ген дальтонизма может проявиться и через поколения. Насчет своих родителей она могла совершенно точно сказать: они оба видели нормально. И дед с бабкой – тоже. Но как насчет предков первого мужа? Вроде бы нормально. А может, и нет. Она не знала.

– Говорят, ген дальтонизма передается через женщин, – пробурчал Олег. – Это же несправедливо, что только мужчины – дальтоники!

– Да почему, у женщин это просто очень-очень редко встречается, – проговорила Алина. – Мне мама рассказывала. Она знала! Мой отец был дальтоником. Поэтому он никогда не водил машину. Мама водила. Наверное, через меня Мишке папино наследство передалось.

– Правда, правда, – кивнул Вячеслав. – Танюша всегда сама за руль садилась. Василий говорил, реакция у него не та. Ну, он в самом деле был такой… тихий, правда, Алинка?

Та кивнула со вздохом:

– Правда.

– Ой, да как же Мишенька будет жить? – причитала баба-клуша Клава. – Его в школе засмеют! А он у нас такой обидчивый!

– Мы должны узнать – может быть, это излечимо? – решительно сказала Светлана.

Они не единожды побывали у разных врачей, однако выяснили лишь одно: дальтонизм не лечится. Впрочем, утешил доктор, недостаток восприятия одних цветов может компенсироваться способностью различать другие оттенки, которые для людей с нормальным зрением кажутся одинаковыми. Кроме того, некоторые дальтоники способны видеть в темноте.

В темноте Мишка видеть не мог, но тест по различению оттенков цвета хаки прошел с блеском. Там, где взрослые видели два-три тона, он с легкостью отыскал восемь.

– Вообще, – сказал доктор, – некоторые специалисты считают, что широкая распространенность дальтонизма может означать, что в прошлом он давал носителям этого гена эволюционные преимущества. Например, они могли лучше других искать пищу в сухой траве и листьях.

– Это утешает, – усмехнулась Светлана. – Причем весьма. Все, Мишаня, теперь за грибами будем ездить только на пару!

Конечно, обнаружить некую ненормальность у собственного внука было не слишком-то приятно. Тем более у художественно одаренного. А вдруг Мишка захочет стать художником? Ну что ж, посвятит себя графике! Точность рисунка у него необыкновенная!

Да почему только графике? Ван Гог тоже был дальтоником, а ведь писал красками, да как! Гений!

Гений… гений… дальтоник…

Что-то цеплялось за эти слова, но что?..

Ася снова переоделась в Машины подарки, вышла из кабинета, перебежала улицу и уже готова была взойти на крыльцо магазина, как вдруг увидела стоящее рядом такси с зеленым огоньком.