– Я подумал, тебе будет развлечение, – развел руками Ломель и захихикал, а следом за ним захихикали и его люди. Рассказывать о том, что обезглавить пленников ему помешали раненые солдаты, он не хотел.

– Странный ты какой-то, Ломель, Хурхи пристрелил за одно слово, а пленников целиком тащил. Это на тебя уже не похоже.

Пепе замолчал, сосредоточенно что-то обдумывая, и никто не смел его побеспокоить, кроме шуршавших в вентиляции птиц.

– Скажите мне, незнакомцы, вы стреляли в бертуччеров? – спросил Пепе, придерживая фуражку, словно боясь, что ее сдует.

– Совсем немного, мистер, – первым отозвался Джек.

– И скольких ты положил?

– Не знаю, я дал одну очередь, кто-то упал, кто-то убежал. Сосчитать было трудно.

– Какой калибр ты применял?

– У меня девятимилллиметровый пулемет, роторный.

– Ломель? – обратился к своему подчиненному Пепе.

– Э… Там были следы от оружия поменьше, скорее всего пистолет скрытого ношения. Думаю, пять и пять миллиметров.

– Хорошо, этого достаточно. А теперь я хочу, чтобы этих мерзавцев убили где-нибудь в лесу за забором, – сказал Пепе, но вдруг стоявший в углу книжный шкаф непостижимым образом откатился в сторону, и в зале появился Веллингтон – в чистом мундире и даже при фуражке.

Неожиданное появление полковника поразило всех. Охранники схватились за оружие, Пепе – за свою малиновую фуражку, а Шойбле покосился на Хирша и сказал:

– Ну ни хрена себе…

– Обыщите его! Обыщите его немедленно! – заверещал Пепе, указывая пальцем на вышедшего из стены полковника, и тотчас трое его солдат и еще трое солдат Ломеля бросились к незваному гостю, а он, улыбаясь, поднял руки, давая понять, что против обыска ничуть не возражает.

– Ты повзрослел, Пепе! – смеясь, сказал он, когда его стали обыскивать.

– А ты… А ты постарел, и морда у тебя обрюзгла, старый алкаш! – заметил ему Пепе и расхохотался, однако было в этом смехе что-то нервное.

– Ну, время не обманешь, – согласился Веллингтон. – К тому же я до сих пор пью…

– А я не пью… Курить мзем намного приятнее.

– Ну, это твой выбор, Пепе, ты уже вполне взрослый самостоятельный мальчик.

– Пепе, мы не нашли никакого оружия, только вот это! – сообщил один из охранников и поднес вождю плоскую фляжку.

Пепе взял ее, свернул пробку и понюхал.

– Коньяк «Регтайм», жалкое подобие настоящего спиртного. Время идет, но не все меняется, да, Рудольф?

– Да, Пепе, – согласился полковник.

– Проверьте шкаф, из-за которого он вышел, и весь потаенный ход! – приказал Пепе. И, обращаясь к полковнику, добавил: – Ты ведь меня сам этому учил, Руди, я не упускаю деталей.

– Рад за тебя, мой мальчик, пока ты все делаешь правильно.

Обыск шкафа ничего не дал – книги сбросили на пол, но это была только бумага, а вот из потайного хода, толкаясь и борясь за внимание начальника, солдаты вытащили принадлежавший Джеку огромный револьвер.

– Вот, сэр! Вот оружие, которое он прятал! – закричал охранник, подавая Пепе оружие рукояткой вперед.

– Ах ты, ублюдок! – воскликнул Веллингтон и, бросившись к телохранителю, попытался повалить его на пол, но у него ничего не вышло, шестеро более крепких охранников скрутили его так, что он взвыл от боли. Джеку даже показалось, что он слышал треск костей.

– Оставьте его, – милостиво разрешил Пепе, посмеиваясь и оглаживая свой мундир. Он вдоволь насладился сценой унижения прежде недосягаемого в мастерстве учителя.

Солдаты нехотя оставили помятого полковника и разошлись каждый к своей стене. Веллингтон, стоная, с трудом поднялся с пола, поднял свою фуражку и, водрузив на место, тотчас забыл о своем состоянии, превратившись в прежнего, самодостаточного пьяницу.

– Пепе, ты можешь вернуть мне выпивку? – спросил он.

– Нет, Руди, я намерен наказать тебя, – ответил Пепе, нюхая коньяк из открытой фляжки.

– Пепе, ты вынуждаешь меня применить самые жесткие методы.

– Твой револьвер у меня, учитель, ты не опаснее блохи, кусающей кролика в задницу.

Охранники принялись хохотать шутке начальника, а Веллингтон вздохнул, выхватил штатный «пять с половиной» и застрелил сначала Пепе, а потом и всех его солдат.

Все случилось секунды за три, Джек даже не успел ничего понять. Веллингтон подскочил к упавшему Пепе, забрал фляжку и, жадно припав к горлышку, сделал несколько глотков. Потом распрямился и, прикрыв глаза, перевел дух. Ему полегчало, щеки порозовели.

Через полминуты, с трофейным оружием, они выскочили на ступени, по которым их волокли еще несколько минут назад.