С этими словами Бертуччи вышел, а Веллингтон одним махом допил фляжку.

– Ты хочешь спросить меня, капрал? – произнес он, ставя фляжку на невысокий столик.

– Да, сэр. Вы сказали, что никого в форте не трогали, лишь разбили им рацию. Но рация у вас, а люди Бертуччи говорят, что все убиты.

– Да, рация у меня и… Они представляли для меня опасность, капрал, у них были автоматы, а у меня только пистолет.

Вернулся Бертуччи и сел на свое место.

– А можно мне еще бутербродов? – спросил Шойбле, поднимая руку.

– Э-э… Конечно, можно. Ороре!..

Впервые за долгое время Джек спал в постели, не боясь, что ночью может начаться бомбардировка в метеоритном поле или тряска в гравитационной аномалии, а еще хуже – атака вражеских штурмовиков. Но теперь это уже было в прошлом.

Утром все выглядели заметно отдохнувшими, а Шойбле еще и сытым. Еще до рассвета он добыл на кухне какого-то мяса и теперь чувствовал себя прекрасно.

В доме были туалет и душ с приятной, чуть холодноватой водой. Джеку понравилось мыло – натуральное, из каких-то цветов, лепестки которых попадались в желтоватой массе.

Потом все завтракали в просторной столовой, и снова там была Ороре, которая Джеку нравилась еще больше. Она была в том же платье, но теперь у нее в волосах оказался цветок, кажется, голярия, в цветах Джек не очень разбирался.

Сразу после завтрака они спустились во двор, где их ждал трофейный пикап и два потрепанных джипа с вооруженными людьми.

– Кто у вас поведет? – спросил бородатый солдат в заляпанных машинным маслом штанах.

– Я, – вышел вперед Шойбле.

– Я протянул тяги тормозов, но все равно машина старая, поэтому тормози прихватками…

– Как это?

– Короткими качками, – показал рукой механик.

– Понял, – кивнул Шойбле. – А горючка есть?

– Да, полный бак и еще две канистры в кузове.

Помимо запасного горючего в кузове оказались ящики с едой, водой и патронами. Трофейные автоматы, вычищенные накануне людьми Бертуччи, разместили в кабине. Там же Джек нашел и свой крупнокалиберный револьвер, с полным барабаном и еще четырьмя патронами на клейкой ленте – видимо, больше подходящих боеприпасов у хозяев не нашлось.

Договорились, что пикап поедет замыкающим за двумя джипами, первый из которых собирался вести сам Бертуччи. Для связи имелись рации с «вечными» урановыми батарейками.

– А куда мы поедем, сэр? – спросил Шойбле, когда они выезжали за крепостные ворота.

– Мы поедем в славный город Гринз.

– Это далеко?

– Три сотни километров по грунтовой дороге.

– Далеко.

– Напрямую до него меньше ста километров, но прямая дорога проходит через негостеприимную территорию, где нам могут быть не рады.

– Там живут враги Бертуччи? – уточнил Джек.

– Нет, там живут кайманы. Они владеют особым гипнотическим даром и могут обратить человека в послушного раба.

Через пару километров машины стали втягиваться в лес, где дорога петляла между деревьев и огромных каменных глыб величиной с малолитражку.

Перед носом машины то и дело пробегали мелкие животные вроде крыс или зайцев, а когда старенький дизель на поворотах тарахтел потише, можно было разобрать пение птиц и редкие удары крупных капель, которые шлепали по траве, срывались с самых верхних ярусов.

– Лейтенант, а ты чего все время молчишь? – спросил вдруг полковник.

– Я анализирую, сэр.

– Что анализируешь?

– Все анализирую. То, как мы попали на Лимбулу, как штурмовали форт, как перебрались сюда. События мелькают, как в ускоренном видеоролике.

– Тебя это шокирует?

– Все меняется быстрее, чем я успеваю разобраться в ситуации. Это как высадка десанта вслепую – неизвестно где и неизвестно против каких сил. Быстрая нахрапистая атака может помочь, но вести длительные боевые действия не получится.

– А Шойбле, вон, не комплексует.

– А чего мне комплексовать? Я комплексую, когда голодный, а если сытый, значит, события разворачиваются в правильном направлении, – заявил Шойбле, активно вращая руль.

– Вот, лейтенант, учись простой философии и сбережешь нервы.

Сказав это, полковник откупорил очередную фляжку, чтобы полечить нервы собственные, и, сделав пару глотков, толкнул в бок Джека.

– Ну, а ты чего думаешь, капрал, прорвемся мы на асимпторию?

– Я думаю, сэр, что вы ежедневно размышляете о том, чтобы завязать с выпивкой, и всякий раз от этой мысли вас бросает в холодный пот.