Шрифт:
'Будем надеяться, что они дохлые' - думала я, бочком пробираясь мимо.
Стаса в рубке не было. У самой двери валялись еще три гзедда. Я невольно выставила вперед руку с рир гатрасом, но никакого движения не уловила. Кроме них в рубке на полу в разных позах лежали ребята. Все, кроме Антона и Фредерика. Я, забыв про гзеддов, бросилась к ним. Дыхание ровное, но все без сознания. Мое сердце колотилось так, что готово было вырваться из груди. Первой мыслью было рвануть в медлабораторию, но тут в рубке появился Стас.
Он был сосредоточен и бледен. Бросил взгляд на меня, и я попятилась к стене, поскольку вспомнила его наставления. Но Стас меня успокоил.
– Уже все. Все закончилось. Я с гзеддского звездолета. Зачистку выполнил качественно. Больше никого не осталось. Кстати, их было двадцать три особи. Жаль, конечно, но другого выхода не было.
Стас устало потер лоб.
– Стас, а с ребятами что?
– Психическая интоксикация. Хорошо, что у них серьезный защитный барьер, поэтому могу практически гарантировать эмоциональную стабилизацию. Ладьёрские психотехники позволять обеспечивать максимальную сохранность личности в экстремальных ситуациях при различных воздействиях. Надолго мощностей, конечно, не хватило бы, но я успел вовремя. Их только оглушило...
– А они придут в себя? Или...
– Да уж можешь не сомневаться, - с пола, пошатываясь, уже поднимался Ренат.
– Ты первый, - улыбнулся Стас и подошел к нему, - я так и знал. Пойдем, отведу в каюту.
– Нет, - отмахнулся психолог, - давай в лабораторию. Нужны атипические нейролептики. Так. Шесть доз. И еще пара специфических коктейльчиков...
Неужели Игоря первым разбудят, чтобы спирт синтезировал?!
– Стас, - продолжил Ренат, - в каюту нужно тебе. А еще лучше в регенератор.
– Как понял?
– Про перерасход арида и стимулятор? Ха, Стас. Все просто. Зрачки и пульс. Сводный курс по экстриму и спецсредствам.
– Оклемаюсь.
– Не сомневаюсь, - Ренат переключился на меня, - Саша, сделай сладкого чаю, пока мы с ребятами разбираться будем.
– А с этими что?
– я брезгливо указала на трупы гзеддов у стены. Всю рубку изгадили... Даже стало обидно за звездолет.
– Сейчас, - выдохнул Стас, - ничего с ними не случится. Жизненные показатели отсутствуют. А это значит, что времени у нас полно. Разберемся с экипажем, а потом я этих в лабораторию отволоку. Там холодильник есть. Большой.
Ребята ушли. Я занялась чаем. У тех, кто лежал на полу начался отходняк. Я маялась, не зная, что делать, то ли бежать за одеялами, то ли ждать. В конце концов, не выдержала, подошла к Яну, он был единственным, кто громко стонал и сжимал руки в кулаки до дрожи, села рядом с ним на пол и стала гладить по волосам, шепча что-то нежно-успокаивающее. Успокаивала скорее себя, он вряд ли меня слышал...
Ренат вернулся бодро и неожиданно. Один. Он бесцеремонно расстегнул сенсор на моем скафандре и воткнул мне в плечо иглу инъектора.
– Так. Без паники! Поверь, тебе это нужно!
– Что это?
– Успокоительное. Слабое. Нельзя же на одном адреналине жить. Ты и так себя измотала.
– Где Стас?
– В регенераторе. Пришлось его усыпить.
– Он дался?
– удивилась я.
– А кто его спросил? Я очень качественно умею усыплять бдительность ладьёра, чтобы усыпить самого ладьёра...
Я бросила на него подозрительный взгляд.
– И не надейся, - улыбнулся Ренат, - ты сейчас спать не будешь. У нас тут целый лазарет, а мне нужен хоть один вменяемый сотрудник.
– Что нужно делать?
Ренат посерьезнел.
– Возьми на кухне термос. Литра на два. Перелей туда чай, чтобы не остыл. Берешь, и идешь в медлабораторию. Я там уже все приготовил.
– И Ренат подхватил на руки Яна.
Я вскочила с пола и пошла за чаем.
В медлаборатории Ренат уже сгрузил Яна на кушетку.
– Разденешь его. Укроешь. Я сейчас.
– Психолог сделал Яну укол, а потом поставил капельницу.
– А это зачем?
– Он пострадал больше всех. Нервная система наименее стабильна. Но, надеюсь, быстрее всех восстановится.
Дальше Ренат занимался транспортировкой ребят, которые так и не пришли в сознание, а я их обслуживанием. Чувствовала себя практически сестрой милосердия. Но угнетало то, что существенно я ничем не могла им помочь...