Шрифт:
Ледогоров кивал, стараясь как можно быстрее съесть горячую шаурму. Аппетит окончательно улетучился. Опарин тараторил без умолку, даже не интересуясь, слушают его или нет,
— Я тут в уважухе. Может, скоро старшим объекта сделают. Там майор бывший с ПВМ. Он ни хрена не справляется. В частном бизнесе, Саня, выживает не всякий! Это в ментовке все равны, а здесь свое место заработать надо.
Создавалось впечатление, что Опарин лично раскрутил самую крутую в городе «охранку». Ледогоров усиленно жевал, продолжая кивать в такт его излияниям. Большой размер порции неожиданно начал раздражать. Было очень душно. Нагретый солнцем воздух смешивался с жаром из кухни.
— Жизнь на «гражданке» — это не ментура…
В кафе вошли двое: высокий седой мужчина в строгом костюме, с явно военной выправкой и коренастый парень в таком же как у Опарина черном «милитари». Паша сидел спиной к выходу, продолжая болтать без умолку. Они подошли. Седой тронул его за плечо.
— Опарин! Почему отвлекаемся?! Почему посторонние за служебным столом?! Почему спиной к входу?! Работать надоело?! Хочешь свалку металлолома охранять?! Где дубинка? А?!
Паша вскочил. Он был похож на старшеклассника, застигнутого военруком курящим в школьном туалете. Ледогоров доел шаурму, допил кофе и потянулся за салфеткой.
Седой смерил его командирским взглядом.
— Вы кто? Ваши документы!
Ледогоров вытер губы и бросил розовый бумажный шарик в тарелку.
— А ваши?
Не вставая, он показал удостоверение. Седому пришлось согнуться, чтобы его прочесть. Парень в форме равнодушно смотрел в стену.
— Извини, майор. — Седой выпрямился. — Я сам бывший подполковник милиции. Вот проверяю несение службы охранниками фирмы.
Ледогоров убрал «корки» и кивнул.
— Все-таки документы можно?
В принципе, все это ему было на хрен не нужно. Просто хотелось чуть осадить нагловатого бывшего «подпола». Напомнить ему, что он «бывший». «Бывший»! А ведь через пять дней…
— Пожалуйста!
Он только чуть глянул в массивное удостоверение с оттиском «ОП „Смерч"». Поликарпов А. А. состоит в должности начальника первого дивизиона.
«Хорошо, что не эскадрона или батареи.»
— Спасибо. Счастливо, Паша.
Он начал протискиваться между уже порядком заполненными столиками и усмехнулся, услышав, как у него за спиной Седой повернулся к своему спутнику.
— Костя! Пометь себе, — выписать этому барану штраф в размере оплаты трех смен.
Вечерело.
В отделе стояла мертвая тишина. Все двери заперты. Никого. Ледогоров открыл кабинет. На столе тихим потрескиванием бурчал телефон. Утром он убавил громкость звонка до минимума.
— Да?
— Саша! Это Копылов! Я слышал, что ты уходишь? А я? А дело? А Кобалия?
В голосе Лени слышалась почти детская обида. Ледогоров молчал.
— Так же нельзя! Мы поймаем его! И посадим!
Ледогоров облизнул губы.
— Леня! Я перезвоню попозже.
Едва трубка легла на аппарат, он снова разразился своим тихим бормотанием.
— Да, Леня.
— Это я, — Полянского было слышно как из соседнего кабинета. — Я уже знаю. Это все из-за меня.
— Еще один. Все прогрессивное человечество солидарно…
— Не юродствуй! Если бы я…
— Хватит, Серега! Как теща?
— Плохо. Но я…
— Даже и не думай! Сиди там. Жаннку поддерживай. Ни один бандит не стоит близких.
Полянский молчал.
— Слышишь?
— Слышу. Ты только глупостей не делай, а?
— Не буду! — соврал Ледогоров. — Пока. Звони.
Жара не спадала. День.клонился к вечеру. Он достал из стола деньги, принесенные Че-лышевым и пересчитал их. Снова заговорил телефон. Юлька.
— Привет. Ты как?
— Нормально.
— Точно?
— Точно.
— Точно-преточно?
— Да.
В ее тоне чувствовалось явное недоверие. Она даже вздохнула.
— А я работу нашла. Лучше прежней.
— Здорово.
— Ты правда рад?
— Конечно.
— Я уже дома. Жду тебя и очень люблю.
Он сунул деньги в карман.
— Я скоро.
Последние языки солнца выползали из кабинета, оставляя следы в виде глубоких синих теней.
— Точно кушать не будешь?