Затем делегация югославского руководства отправилась в Черногорию, где отдыхали Тито и Йованка. Тито согласился с их предложениями. Делегаты отправились к Йованке и потребовали, чтобы она вернулась в Белград. Как ни странно, она согласилась. В Белграде ее ознакомили с новой структурой администрации президента. Ей ничего не оставалось, кроме как признать свое поражение. С тех пор она всегда говорила, что такие люди, как Доланц, Любичич, Стамболич, Кардель (он все это тоже одобрил), и стали причиной их разлада, а также смерти Тито и развала Югославии.

Но даже не эти события послужили поводом для их первого «развода». Поздним вечером одного апрельского дня 1975 года Тито в домашних тапочках в сопровождении адъютанта сбежал из своей резиденции в Белый дворец [762] . Скандал якобы произошел из-за того, что Тито, по совету врачей, просил Йованку обследоваться у психиатра. Йованка возмутилась и обвинила Тито в том, что он живет с одной из сестер Грбич. Потерявший терпение Тито с силой ударил своей тростью по столу так, что сломал ее, и потом, что называется, «хлопнул дверью» [763] .

Он вызвал в Белый дворец Стане Доланца и Петара Стамболича, сказал, что больше не в силах выносить скандалы своей жены, и попросил сообщить Йованке, чтобы она хотя бы на время оставила его в покое. Йованка кричала, что ее хотят поссорить с мужем, но все-таки согласилась пока не тревожить Тито. Однако уже на следующий день написала ему письмо. Вскоре после этого они помирились.

Новый, 1976 год они встречали вместе в Загребе. 31 декабря были на приеме в отеле «Интерконтиненталь», затем их ждал прием в Народном театре, где собралась уже вся политическая элита Хорватии. Ожидалось награждение Йованки: по инициативе Тито ее представили к ордену Югославской Звезды «за заслуги перед народом». Однако «новогоднего подарка» не получилось — Йованка вдруг отказалась принимать орден, потому что вручать его ей должны были руководители Хорватии, а не Тито. Тито с тяжелым сердцем распорядился отменить церемонию награждения [764] .

Разлад в их отношениях, видимо, все же действительно усугублялся «политическими» подозрениями Тито. Во время визита в Загреб Тито с женой ехал по городу в открытом автомобиле и приветствовал собравшийся народ. Йованка же встала и ехала стоя. Создавалось впечатление, что встречали именно ее. Был и такой случай. В Белград прибыл генсек компартии Японии Миямото с супругой. Как и полагается, для жен была предусмотрена отдельная программа, однако Йованка села рядом с Тито и начала беседу с Миямото сама. Тито раздраженно попросил ее удалиться.

В августе 1976 года Тито находился в Коломбо на встрече глав государств и правительств движения неприсоединения. Там он себя плохо почувствовал и не смог встретиться с несколькими иностранными делегациями. По государственному протоколу его должен был заменить заместитель в делегации. Но это сделала Йованка. Кстати, Тито стало плохо именно после ссоры с ней.

Прежде чем рассказать об этой ссоре, следует представить еще одного человека, чье имя уже упоминалось ранее. Это врач Тито Александр Матунович. Через 20 с лишним лет после смерти Тито он опубликовал несколько весьма сенсационных и противоречивых книг о нем. Он, например, утверждал, что стал для Тито и Йованки кем-то вроде конфидента, с которым они иногда делились своими семейными тайнами. Ничего необычного в такой ситуации нет, но следует оговориться, что содержание разговоров, которое воспроизвел Матунович в своих мемуарах, остается на совести автора.

Однажды поздно вечером в октябре 1976 года Йованка попросила Матуновича зайти к ней. Он нашел ее грустной и подавленной. Причина была в новостях из Китая: там, после недавней смерти Мао, арестовали его жену. «Я знаю, что меня ждет такая же судьба, — сказала Йованка. — Я позвала вас посоветоваться: что сделать, чтобы и меня не постигла та же участь после смерти Тито?»

Она много говорила о том, что у нее нет друзей. «Когда Тито умрет… многие были бы счастливы увидеть гордую Йованку униженной или даже за решеткой», — говорила она. Затем разговор перешел на политические темы, и Йованка заявила, что именно ей принадлежит идея проведения политики неприсоединения и главная роль в подавлении национализма в Хорватии. Тито, по ее словам, тогда встал на сторону хорватов, и только она смогла переубедить его. «Тито сейчас все приписывает себе… Вы не знаете его. Тито — злобная змея. Националистическая змея», — сказала Йованка.

Она просила Матуновича помочь ей. «Мне нужна политическая должность. Скоро одиннадцатый съезд, и это последний шанс… Вы знаете многих югославских руководителей… Вы должны им указать на мои политические и государственные заслуги и просить, чтобы они предложили мою кандидатуру в ЦК».

На следующий день доктор рассказал Тито об этом разговоре. «С каких пор вы занимаетесь кадровыми вопросами, товарищ доктор?» — спросил президент. «Это означает „нет“, товарищ президент?» — спросил Матунович. Тито ничего не ответил. Все стало ясно. Матунович спросил, следует ли ему отказаться от дальнейших бесед с его женой. «Нет, разговаривайте. Вы мне даже облегчаете ситуацию, потому что мне меньше канители», — ответил на это маршал [765] .

В августе 1976 года Тито отправился на очередной саммит движения неприсоединения в Коломбо. В столице Шри-Ланки для него приготовили президентские апартаменты на восьмом этаже отеля «Интерконтиненталь». Рядом были помещения его врачей, охраны, адъютантов, секретаря и массажистки Дарьяны Грбич. На этом же этаже жила Йованка.

Однажды вечером, после того как Дарьяна сделала Тито массаж, появилась Йованка и потребовала, чтобы та «выметалась», и попыталась буквально вытолкать ее из номера Тито. Президент вынужден был их разнимать, а потом даже дал Йованке пощечину. У него от волнения прихватило сердце, так что он не смог встретиться с иностранными делегациями [766] .