Теперь они бросились догонять меня все вместе, по лучам их бластеров, метавшихся вокруг меня на уровне груди, я понял, что они решили меня уничтожить. Проскочив в лес, я направился к пещере.

Это был единственный путь, я просто не знал, все ли ловушки использовались.

Подлетая к пещере, я проскользнул к его подножию, спрыгнув со скейта, бросился со всех ног в пещеру.

Ребята были уже на месте и прикрывали мое отступление, лучи бластеров опаливали меня, просто чудом я уцелел, прыгая от камня к камню. В пещере, кроме наших, были трое мужчин и одна девушка из племени.

Девушка освоила бластер и ловко управлялась с ним. Другие размеренно, как будто делая свою обычную работу, посылали стрелы в заросли.

— Остальные где? — спросил я первым делом Грига.

— Кто уцелел, уводят ланитов в противоположную сторону от пещер, а они — кивнул он на аборигенов — захотели остаться с нами.

— Сколько ланитов?

— Примерно пятнадцать.

— Сколько у нас бластеров?

— Шесть, — Ромка оглянулся — вместе с твоим, и все стреляют.

Только тут я заметил, что девочки, присев за камнями, тоже стреляют в сторону зарослей. Наташа, правда, иногда закрывала глаза, но и это для нее было большим достижением.

— Экономьте энергию, — посоветовал я, — мы должны продержаться до темноты. Рома за мной.

Мы вылезли на скалу по внутреннему ходу и устроились на верхушке, поливая лучами бластеров ланитов сверху. Было видно, что они чего-то ждали, не шли в атаку.

— Привыкли иметь дело с беззащитными дикарями, — улыбнулся я, пускай теперь повоюют… — я запнулся, упершись взглядом на куртку Ромы. Он проследил взглядом направление, куда я смотрел.

— Что с тобой?

— Эта куртка твоя?

— Моя, я всегда ее ношу.

— И тогда, когда открывал корабль на Земле?

— Конечно.

— А здесь, ты открывал в куртке?

— Нет, я же купаться ходил. Да ты толком скажи, при чем здесь куртка? — не выдержался он.

— А вот причем — я показал ему пуговицу на куртке, на котором красовался рисунок, похожий на карточку ланитов. — Тебе просто повезло, что на твоей куртке оказалась пуговица, и что на нее открылась дверь, но в одном тебе не повезло, это то, что я тебе сейчас надаю по шее.

— Значит, мы можем лететь домой? — обрадовался Ромка, нисколько не обидевшись.

— Сначала надо выбраться от сюда, — я бросил взгляд вниз и похолодел, с десяток новых ланитов приближались со стороны реки, — вот почему не было атаки.

— Стреляй, когда они подойдут близко, а я сообщу ребятам о переходнике, время сматываться, племя уже в безопасности. Я надеялся, что наступающие сумерки скроют наш отход.

Когда я спустился в пещеру, началась атака ланитов, и моя помощь оказалась очень кстати.

Мы стреляли, силы были неравны, это понимали все, и хотя наша позиция была лучше, мы понимали, что это только временно.

Я сделал луч узким пучком, тогда бластер не успевал так сильно разогреваться, и испаритель тихи гудел, подсказывая, что с ним все в порядке и он готов действовать, но индикатор показывал, что энергия на исходе.

— Пора уходить через запасной выход, — крикнул я, — переходник работает.

— А как же аборигены? — спросил Григ, посылая очередной заряд огненной плазмы в кусты, — даже если бы мы их смогли спасти на нашей планете, они не пролезут через запасной выход,… и я тоже.

— Надо прорываться через главный вход, мы с Ромой обойдем их с тыла и ударим сзади, а вы воспользуетесь суматохой и…

— Это самоубийство.

— Но оставаться здесь, тоже самоубийство, у нас есть хотя бы возможность спастись.

— У тебя есть возможность спасти девчат и Ромку, пока мы будем сдерживать их.

— А ты спросил аборигенов, согласны ли они погибать?

— Когда они отделились от основной группы, они сказали что умрут, но задержат ланитов.

— И даже девушка?

— Я попробую уговорить ее идти с вами.

Девушка видимо поняла, что речь шла о ней, она подошла к Григу, взяла его руку и приложила к своему сердцу, давая понять, что остается с ним. Он обнял ее за талию.

— Идите, пока не началась атака, она может быть последней, как и этот закат солнца для нас.

— Но как же твоя бабушка, родные?

— Я соврал, нет у меня никакой бабушки, она умерла год назад, отец и мать еще раньше, на севере, так что я свободен, меня там никто не ждет.