— Т-т-ты че? — пролепетал он, — ты к-к-кто?

— Да так, прохожий, шел мимо, дай думаю, поприветствую, — прикинулся я простачком.

— А п-по ше-ее не хочешь прохожий, за такой п-привет? Че-чего тебе? — он поднял мобильник, который уронил после моего покашливания.

— Это настоящая корова?! — спросил я.

— Ты что, никогда коровы не видел? Ты откуда, прохожий? Я понял, что неудачно пошутил.

— Понимаешь, я с Земли, а у нас коровы только в диком виде, стадами по заповедникам бегают, я не говорю про тех, что в двадцать первом веке еще в коровниках водились. Он присвистнул от удивления.

— А как же молоко, мясо?! Вы все там вегетарианцы что ли?

— Нет, мясо я люблю, просто у нас специальные фабрики, там мясо выращивают в специальных блоках, одни мышцы говяжьи, другие свиные, а если спец заказ, то можно и оленя или любого другого животного и убивать никого не надо.

— А молоко?

— Молоко тоже из специальных мышечных тканей берут. Мальчишка недоверчиво посмотрел на меня.

— Я, конечно, слышал, что все земляне свихнулись на технике, но теперь понял, что они еще и дураки, как же может сравниться мясо от настоящей коровы с искусственным мясом?

— Да мясо то у нас не искусственное, а самое настоящее.

— Ага, так я тебе и поверил? — усмехнулся он. Я понял, что переубедить мне его не удастся.

— А что это ты у нас делаешь? — спросил пастух, он подозрительно посмотрел на меня и обошел вокруг.

— Я путешественник, хотел спросить как у вас дела?

— У нас? — спросил он, — у кого это у нас?

— Ну-у, у вас, у жителей этой прекрасной провинциальной планеты, может помочь кому-нибудь?

— У тебя все дома? — спросил он обидевшись. — Ты сам провинциальный!

Я понял, что характеристика, которую я дал его планете, ему не понравилась. Он отвернулся, помахивая хлыстом.

— Да ладно тебе, — сказал я, пытаясь примириться, — ну извини, у меня случайно вырвалось, что ваша планета провинциальная. А если приглядеться не такая уж она и провинциальная. Парнишка взглянул на меня исподлобья.

— Лучше не извиняйся, а то действительно плеткой огрею, — пробурчал он, — а ты, правда, с Земли?

— Ага. Он провел пальцем ноги по пыли, вычерчивая полукруг.

— Ничего у нас нет интересного, каждый день похож один на другой, зря ты сюда прилетел, как бы сыщики тебя не выследили, они не любят землян.

— А ты?

— Слушай, ну чего ты пристал?! Делать нечего? Ты проходил мимо, так иди дальше, прохожий.

Он щелкнул кнутом, отвернулся и побежал к дальней корове, которая исчезла среди деревьев.

Ладно, первый блин комом, придется попробовать разведать ситуацию по другому. Я огляделся и включил антиграв.

Первым делом, я решил заглянуть в интернет-клуб, это же цивилизованная планета, значит, здесь должен быть интернет, местных жителей я больше решил не расспрашивать, вряд ли они расскажут что-нибудь интересное. Приземлившись недалеко от окраин, я отключил антиграв и «вырулил» на дорогу. Стараясь не привлекать к себе внимания, я расслабленной походкой шел по пыльной улице. Каменные заборы как будто огороженные не только от непрошеных гостей, но и от всего мира. Обвитые плющом и диким виноградом они вносили экзотику. Такие улицы я видел в старых городах-музеях на востоке, какой-то серый асфальт, весь покрытый трещинами, сквозь которые пробивалась травка, на улицах практически ни души, маленькие, одноэтажные домики постепенно переходили в двух и трехэтажные. В воздухе парили пушинки с тополей, собираемые в белоснежные сугробики, подгоняемые редкими машинами, работавшими на моторах внутреннего сгорания. Все было так, как на Земле, лет четыреста тому назад. Было душно, меня так и подмывало скинуть антиграв и курточку. От нечего делать я стал читать названия улиц. Надписи на стенах домов читались легко. Хорошо, что они не изменили язык и алфавит.

Я уже отчаялся найти нужное мне кафе, как на одном из перекрестков, увидел нужное мне название, оттуда очень вкусно пахло, в желудке заурчало, и тут я вспомнил, что давно не ел. Дирли высунул свой носик и поводил им из стороны в сторону.

— Если не хочешь, чтобы я умер от голода прямо у тебя за пазухой, то мы обязательно должны зайти в эту дверь, — показал он ручкой на дверь кафе.

— Я как раз туда и собираюсь, — успокоил я его.

— Купи мне побольше того, что так вкусно пахнет.

И тут я остановился как вкопанный, вспомнив, что мои кредитные карточки здесь наверняка не действуют, а местных денег у меня естественно нет.

— Ну, чего встал, — дернул меня Дирли, — не видишь разве, что я на последнем издыхании.

— Боюсь, что придется есть консервы, — я стоял в нерешительности у двери.

— А ты не бойся, ты ешь, а мне главное фруктов побольше, шоколад и конфеты тоже подойдут, нет не подойдут, подбегут.

— У нас денег местных нет, а кредитки мои у них не действуют.

Дирли так громко засопел от обиды, что некоторые прохожие стали оглядываться на нас.

— Я придумал, — восторженно вскрикнул он из-за пазухи, — ты сделай представление. Я буду кувыркаться, ходить на передних… руках и скакать, как делал в зоопарке, а ты главное денежку собирай.

Честно говоря, мне его предложение не очень понравилось, но делать было нечего, это был единственный вариант.

Вытащив из рюкзака маленький коврик, я расстелил его на тротуаре и Дирли, привычно, как будто он делал это сто раз, вежливо раскланявшись, начинавшей собираться публике, сделал первые па. Кто-то из толпы, включил музыку, и медвежонок стал зарабатывать.