У Нисаргадатты Махараджа был необычный подход к духовности. Для него открытие, или реализация, того, кто вы есть, устраняет не только «я» и его корень, Я ЕСТЬ, но и концепцию «духовности» и «пути» как такового.

Нисаргадатта Махарадж знал, что даже концепции духовности и пути были полны концепций о том, что является «духовным». Концепции эти могли быть какими угодно: о том, что надо всегда быть любящим, соблюдать вегетарианскую диету, воздерживаться от секса, пребывать в молчании, поклоняться божеству, остановить мышление, прощать всех, преодолеть «плохие» привычки и, что является недавним изобретением, добиться желаемого и исправить себя. Таким образом психология и духовность утратили свою изначальную цель, выяснение того, кем вы являетесь.

Махарадж понял, что существование данных концепций и идей о «духовности» и «духовных путях» зависело от Я ЕСТЬ. И если Я ЕСТЬ нет, то не может быть ни «духовности», ни «духовного пути». Я ЕСТЬ представляет собой образ в Сознании, иллюзию, которая, подобно клеевой основе, держит на себе мираж. В «моем» случае Нисаргадатта Махарадж приложил огромную силу, чтобы разрушить мои концепции о духовном пути, о большей части которых я даже не знал, что это концепции.

Одной из первых вещей, что Махарадж мне сказал, было: «Какое духовное знание ты сегодня получил?» Я ответил: «Что вы имеете в виду под „духовным знанием“?» Смотря на это, задним числом я понимаю, что он предлагал мне возможность взаимодействия, чтобы я мог посмотреть, что «я» считаю, или представляю себе истинным и духовным – чтобы «я», или «мы» могли это исследовать и выявить ложность этого. И за это я чувствую смиренную признательность и любовь.

Духовность, духовные пути и духовный образ жизни включают в себя бесчисленное множество концепций, варьирующихся от обетов бодхисаттвы до прошлых жизней, от Сущности до развития сострадания, от ненасилия и спокойствия до безусловной любви. Все это – не более чем «духовные» концепции и идеи о том, что означает быть духовным. Эти идеи не только не имеют ничего общего с выяснением того, кем вы являетесь, но и в действительности препятствуют ему. Почему? Во-первых, потому что вы начинаете верить в несуществующее «я», личность, которая должна развивать «духовные» качества. Во-вторых, что еще более важно, попытка развить подобные духовные концепции, именуемые качествами, лишь укрепляет «я» и проекцию Сознания через посредство Я ЕСТЬ. Более того, все эти духовные концепции истинны лишь внутри миража Я ЕСТЬ. Говоря коротко, нет Я ЕСТЬ – нет и духовности.

Нисаргадатта Махарадж спонтанно знал о подобных концепциях и противостоял им – и это поистине было не шуткой. Он обладал способностью узнавать о наиболее глубоко сидящих концепциях – о которых вы могли даже не подозревать – противостоять им, «выводя их на обозрение», и заставлять вас смотреть на то, на что вы смотреть не хотели. Он держал зеркало перед «моим» лицом и показывал «мне» не только мои духовные концепции, но и мою теневую сторону, которая без моего ведома питалась за счет осознания Я ЕСТЬ.

Поистине, Нисаргадатта не старался кому-либо понравиться или стать наиболее популярным. Его «работой» было уничтожать концепции, так чтобы Я ЕСТЬ стало явным; он не обращал внимания на чьи-либо заявления, что он (Махарадж) бездуховен или, на западный манер, что он страдает некой формой невроза. Например, один новоприбывший пожаловался: «Как вы можете быть духовным, если вы сидите на оленьей шкуре, если вы не вегетарианец, порой сильно раздражаетесь и курите сигареты?» Нисаргадатта Махарадж ответил:

Многим людям, живущим в настоящее время в Западной Европе или Соединенных Штатах, такой подход может показаться грубым или даже жестоким, подлым, осуждающим или оскорбительным. Однако результат его был безошибочен. После шока от подобного противостояния было сложно снова полностью поверить в то, во что вы верили прежде. И хотя некоторые могли обвинять посланника – послание, будто спичка, брошенная в стог сена, сжигало в конце концов всё. В тот день, когда я впервые «лично» встретился с Нисаргадаттой Махараджем, противостояние было столь сильным, что я чувствовал себя так, будто мое тело охватил огонь. Я был буквально разрушен и немедленно попытался придумать какой-то выход. Первый раз за всю мою жизнь мое «я» (эго) действительно хотело сбежать. К счастью для меня, хотя 49 % меня стремились уйти, оставшийся 51 % держал меня до тех пор, пока – по прошествии незначительного времени – мне не стало даже недостаточно того времени, которое я там проводил.

Нисаргадатта Махарадж никогда не позволял людям просто продолжать приходить. Многих он прогонял, включая меня. Несмотря на это, я снова возвращался – и иногда он разрешал мне оставаться, а иногда – нет. Ему приходилось так поступать, поскольку «я» был привязан к каждому его слову. Именно его слова, пусть они часто и причиняли боль и были неприятны, заставляли «лампочки в моей голове выключаться». Поначалу это противостояние приносило боль, но в конечном счете – только свободу. И, что более важно, противостояние с Махараджем подтверждало многие вещи, которые, как я знал, были истинными и относились ко мне, или те, в которых я не вполне себе признавался, которые оставались на периферии моего сознания. Итак, противостояние начало громить и крушить мои концепции.