Куин поднялся с пола вместе с обхватившей его Маркейл и уложил ее на спину.

— Мне так нравится чувствовать тебя, — шепнула она ему на ухо, когда он лег на нее всем телом.

Куин застонал в ответ и снова накинулся на нее с поцелуями. Он мог бы целоваться с ней целую вечность, и все равно ему было бы этого мало. Маркейл гладила его по спине, по плечам, а Куин взял ее груди в ладони. Когда большими пальцами он нашел соски и погладил их через платье, то ощутил, как они начали твердеть, а ее ногти впились ему в спину.

Маркейл не остановила его, когда он закатал юбку, чтобы погладить ее по внутренней части бедер, а потом двинуться вверх к сокровенному месту.

Не в силах остановиться, он положил руку на лобок, палец скользнул внутрь.

— Куин, ради всего святого, — пробормотала она, уткнувшись ему в плечо. — Что ты делаешь?

— Ласкаю тебя.

Он снова поцеловал ее, круговыми движениями легонько лаская чувствительный бугорок. Маркейл затрепетала всем телом. Куин еще только начал прелюдию, а она уже была готова достичь пика.

Тогда он ввел в нее второй палец и принялся ласкать одновременно изнутри и снаружи, нежно и неторопливо. Ее дыхание участилось. Куин в жизни не видел ничего прекраснее.

И тут она обмякла.

Он не мог оторвать глаз от ее счастливого лица, и ему сразу стало понятно, что одного раза ей будет недостаточно. Ведь это Маркейл!

Открыв глаза, она улыбнулась ему с довольным видом.

— Что ты со мной сделал?

— Ты раньше никогда не испытывала подобного?

Она покачала головой.

— Это часто бывает?

— Теперь будет каждый раз, когда я дотронусь до тебя, — пообещал Куин.

Маркейл взяла его лицо в ладони, а потом поцеловала. Медленно, не торопясь.

— Ты не взял меня, как это делают мужчины, — тихо проговорила она.

Ему захотелось вытащить ее мужа из могилы и растерзать на куски, потому что нельзя было быть настолько бесчувственным с такой женщиной, как Маркейл.

— Я хотел. Больше всего на свете я хочу тебя, Маркейл. — Он взял ее руку и положил себе между ног. — Я хочу целовать тебя снова и снова, наслаждаться твоим вкусом.

— Надеюсь, так и будет…

Он вздохнул и уперся в нее лбом. Только сейчас он понял, как ему были нужны эти ее слова.

— Что ты чувствуешь? — спросила она.

Тут Куин внезапно понял, что жуткое состояние, владевшее им после потери Йена, прошло. Он поднял голову и заглянул ей в глаза.

— А ты что со мной сделала?

Маркейл пожала плечами.

— Это магия. Она, правда, не всегда действует. Помнишь, я говорила тебе, что воспринимаю чувства других людей? Еще я могу забирать эти чувства у них.

Куин захлопал глазами. У него сердце ушло в пятки от мысли, что его гнев и ярость перетекли в Маркейл.

— Ты все вобрала в себя?

— Я проделывала такое и раньше, но в этот раз… С тобой было по-другому.

— То есть?

— Когда я делала так раньше, мне всегда было плохо. А с тобой — нет. Совершенно неожиданно я получила настоящее удовольствие.

Куин внимательно посмотрел на нее, а потом поцеловал опять…

Но все разлетелось вдребезги, когда раздался рев Дункана.

Дункану потребовался один миг, чтобы вспомнить о том, что Дейрдре утащила его брата с собой.

Йен!

С самого рождения близнецы никогда не расставались. Между ними существовала устойчивая внутренняя связь, возникшая еще до того, как их бога освободили. Сила же только укрепила ее.

Дункан уже не справлялся с яростью, бушевавшей внутри.

— Спокойно, Дункан, спокойно.

Он пропустил мимо ушей слова Аррана и попытался вскочить. Но потеря Йена тяжким грузом придавила его к земле. Когти впились в ладони, ярость застилала глаза.

В пещеру ворвался Куин и как вкопанный замер напротив Дункана.

— Если бы я знал, что она задумала…

— Не надо, — остановил его Дункан. — Никто не мог этого знать. Ты поступил так, как сделал бы любой из нас, и я ни в чем тебя не виню.

— Должен был бы, — возразил Куин. — Я виню себя сам.

Если кто и мог понять, что переживает Дункан, то это Куин. Дункан с трудом поднялся и посмотрел ему прямо в глаза. Самое простое — обвинить во всем Куина, но ведь главный виновник — Дейрдре.