Шрифт:
— Родители должны гордиться твоим умением читать.
— Так и есть. Они купили мне пони и много еще чего, когда я пересказал «Кота в шляпе».
— Это было до или после того, как ты похвастался, что читал Толстого?
— Так ты меня слушаешь? Это я чтобы удостовериться. Он протянул руки к горизонту:
— Прекрасная ночь, верно? Я всегда любил такие. Есть что-то успокаивающее в шуме ночного прибоя, не находишь?
Она закрыла книгу.
— Это массированное наступление?
— Люблю людей, которые любят черепашек.
— Так иди пообщайся со своими дружками из «Аквариума». О, погоди! Ты не можешь. Потому что они спасают других черепашек, а остальные твои приятели красят ногти и завивают волосы, так что у них нет времени, верно?
— Возможно. Но мне показалось, что ты не против побыть в компании.
— Мне и одной хорошо, — отрезала она. — А теперь иди.
— Это общественный пляж. Мне здесь нравится.
– Так ты останешься?
— Думаю, да.
— Тогда ты не будешь возражать, если я уйду в дом?
Уилл сел прямее и почесал подбородок.
— Не знаю, такая ли уж это хорошая идея. Откуда ты знаешь, что я останусь на ночь? А с этим нахальным енотом...
— Что тебе от меня нужно? — вышла из себя девушка.
— Для начала: как тебя зовут?
Она схватила полотенце и накинула на ноги.
— Ронни. Сокращенное от «Вероника».
— Ладно, Ронни, расскажи о себе. Почему ты так настроена против меня? Ну дай же мне возможность оправдаться! Я ведь стараюсь. Так?
Он не знал, что она думает обо всем этом. Но Ронни стала собирать волосы в хвост, очевидно, смирившись с мыслью о том, что его так легко не прогонишь.
— Хорошо. Моя история. Я живу в Нью-Йорке с матерью и младшим братом, но она отправила нас на лето к отцу. И сейчас, пока я нянчусь с черепашьими яйцами, игрок в волейбол-тире-волонтер паршивого грязного «Аквариума» пытается склеить меня.
— Я не пытаюсь тебя клеить, — запротестовал он.
— Нет?
— Поверь, если бы это было так, ты бы сразу поняла. И не устояла бы против моего обаяния.
Впервые за весь разговор он услышал, как она смеется. Посчитав это добрым знаком, он продолжал:
— Собственно говоря, я пришел, потому что меня совесть грызла из-за клетки. И я не хотел, чтобы ты была здесь одна. Как уже было сказано ранее, это общественный пляж. Никогда не знаешь, кто сюда забредет.
— Вроде тебя?
— Меня в расчет не принимай. Повсюду встречаются подонки. Даже здесь.
— И дай предположить: ты защитишь меня, верно?
— Если дело дойдет до этого, я немедленно встану на твою защиту.
Она не ответила, но он чувствовал, что удивил ее. Прилив уже наступал. И вместе они наблюдали, как волны, накатываясь на берег, вспыхивают серебром. В окнах дома трепетали занавески, словно кто-то наблюдал за ними.
— Ладно, — прервала она наконец молчание. — Твоя очередь. Расскажи о себе.
— Я игрок в волейбол-тире-волонтер паршивого грязного «Аквариума».
Он снова услышал ее смех, полный юного задора. Такой заразительный...
— Ничего, если я немного посижу с тобой?
— Это общественный пляж.
Уилл показал на дом:
— Может, скажешь отцу, что я здесь?
— Уверена, он уже знает. Прошлой ночью то и дело прибегал проверять, как тут я.
— Похоже, он хороший отец.
Она немного подумала, прежде чем покачать головой.
— Так ты любишь волейбол?
— Он позволяет мне держать форму.
— Это не ответ.
— Мне нравится. Вот не знаю, люблю ли я игру.
— Но ты любишь сбивать людей с ног, верно?
— Это зависит от того, кого я сбиваю. Но несколько дней назад, полагаю, все получилось отлично.
— Считаешь, что обливать меня водой — это здорово?
— Если бы я не облил тебя водой, меня бы здесь не было.
— И я бы наслаждалась спокойным, тихим вечером на пляже.
— Не знаю... по-моему, спокойные, тихие вечера на пляже сильно переоценивают.
— Но сегодня мне покоя не видать, верно?
Уилл рассмеялся:
— В какой школе ты учишься?
— Уже не учусь. Закончила две недели назад. А ты?
— Только что закончил старшую школу Лейни. Там учился Майкл Джордан.