Я дотронулась до его плеча. Бэрин оглянулся.

– Мне тоже нравится, – пробормотала я и скользнула мимо него.

– Берта, а я… красивая? На ваш… людской или… Волчий взгляд?

Берта отложила одежду, которую чинила – на мальчишках, что на том, что на другом, та просто горела. Встала, взяла за руку и развернула к свету.

– Ну-ка, ну-ка, – сказала серьезно, но улыбка все равно пряталась в глазах и в уголках губ. В этом она напоминала мне Бэрина. – Давай-ка мы тебя, девочка, хорошенько рассмотрим! Кожа белая, веснушки. Глаза медовые, волосы – тоже как мед, только темный. Шея длинная, тело тонкое, голос звонкий… Груди да бедер еще не нагуляла, но с таким парнями, как наши, – она неожиданно подмигнула, – живо в тело войдешь… Красотка, что ни говори… Недаром на тебя Бэрин да Гэвин пялятся и Вокер поглядывает. Так что твое дело – выбирать и «да» говорить, если кто предложится.

И с этой неожиданной концовкой вновь уселась за шитье.

– Ты будешь делать Лиссе детей?

Он поперхнулся, проливая воду из кружки. Рыжий братец сидел напротив, терпеливо пережидая его кашель. Бэрин вытер повлажневшие глаза, протер шею и грудь. Спросил осторожно:

– Что?

– Дэвин сказал, вы тискаетесь, а потом детей делаете. Будешь их делать?

– Э-э-э… – Он с тоской огляделся. Будь здесь друзья, они бы сейчас со смеху померли. Но хотя бы нашли, чем отвлечь этого звереныша, с ожиданием глядящего на него медовыми – Лиссиными – глазами. Отважный маленький лисенок, пришедший призвать к ответу здоровенного похотливого волка…

– Ну… я надеюсь на это… – выдавил наконец Бэрин. Правда, ему важнее скорее процесс, чем результат. – Если Лисса согласится, конечно…

– Я спрошу!

Он еле успел схватить за рубашку стремительного звереныша.

– Нет! Так у нас дела не делаются!

– А как?

– Мы сами договариваемся.

Братец посидел, раздумывая.

– Скажи ей – пусть не боится. Здесь много еды.

– Х-хорошо…

Ускакал рыжий. Бэрин проводил его взглядом – звереныш по дороге далеко обогнул встречного Гэвина. То ли действуют запреты Лиссы, то ли Рыжик и сам чувствует неприязнь парня.

Проклятый лисенок точно колдовскую пелену навел – Бэрин вдруг представил себе парочку волчат с рыжей шерстью… Да-а, кажется, теперь он понимает тревогу Инты!

Гэвин подошел, постоял рядом, вместе с ним наблюдая за мальчишками на берегу. Спросил неожиданно:

– А Фэрлин разрешит Лиссе остаться, если его, – кивок узким подбородком, – не будет?

– Ну да, – рассеянно сказал Бэрин. – Вернее, возможно, если кто-нибудь хорошенько попросит.

– То есть – ты? – напряженным голосом спросил парень.

– Я или кто другой… – Бэрин очнулся. Остро взглянул на Гэвина: – Не вздумай!

– Что? Ухаживать за Лиссой?

Он втянул воздух.

– Ухаживать – ухаживай. Не вздумай причинить зверенышу вред! Она никогда тебе этого не простит.

Гэвин пренебрежительно фыркнул – Бэрин схватил его за плечо, прежде чем тот ушел:

– Тогда запомни – я не прощу! И еще совет!

– Не нужны мне твои советы, понял? Я и сам знаю, что делать!

Он отпустил парня, сказал – спокойно:

– Не торопись с Лиссой. Она… действуй осторожно. Очень тебя прошу, не испугай ее.

Гэвин дернул плечами, показывая, как относится к нежданному совету. Ушел, независимо прямо держа спину. Наверняка сразу направился к Лиссе. Вот что тут будешь делать?

Бэрин подивился своему раздражению и острой неприязни к юному оборотню. Ты же сам хотел, чтобы у нее был выбор. Вот и терпи. И не представляй, как она будет вздрагивать и таять в объятиях Гэвина… Этого проклятого наглого щенка!

Самое умное сейчас – предоставить событиям идти своим чередом, а ему убраться подальше, вон хоть в озере искупаться, чтобы снять напряжение и нежданную ревность. Вода оказалась ледяной. Самое то: нырнул – и вылетел, как ошпаренный, мечтая лишь скорее выбраться на берег. Отфыркиваясь и отбрасывая с лица прилипшие волосы, он вышел из воды. На берегу сидела Лисса. Выглядела озабоченной и настороженной – точно охраняла его одежду. Он встряхнулся, стараясь, чтобы брызги попали на нее, но девушка даже не вздрогнула. Поджав губы, следила, как он неторопливо вытирается собственной рубашкой.

– Приходил Гэвин.

– И что?

– Сказал, попросит Фэрлина, чтобы я осталась здесь.

Ах ты… хитрый мальчишка!

– Ну и отлично.

– А еще сказал…

Бэрин пытался сделать вид, что ему не особо интересно, но, когда Лисса замолчала, кинул на нее быстрый взгляд. У девушки был такой несчастный вид, что он с проклятьем отбросил мокрую рубашку и уселся перед ней на колени.

– Лисса, он что… обидел тебя? Что он сделал?

– Он… – Девушка прерывисто вздохнула, словно сдерживая слезы, и Бэрин поклялся себе придушить щенка бестолкового. – Он сказал, что я ему нравлюсь, и…

– И?! – убью, точно убью.

– …поцеловал меня.

Бэрин подождал продолжения, но так как его не последовало, спросил осторожно:

– И все? Ну и что ты так расстроилась? Радоваться надо: всем ты нравишься, все тебя целуют…

– Но мне-то не понравилось! И что, я теперь должна…

Он выдохнул и осел на пятки.

– Ничего ты ему не должна! Не нравится – значит, не соглашайся, только и всего! Просто сам Гэв тебе не нравится…

– А ты – нравишься?

– Ну, только ты сама можешь ответить…