— Тоже мне! Какой-то облезлый кот строит из себя царя зверей! — со смешком сказал Лютов, будто бы обращаясь к своим приятелям, но достаточно громко, чтобы слышать его могли все, кто находился поблизости.

Берти воинственно развернулся в его сторону, услышав оскорбление в свой адрес.

— Да ты… — вспыхнул он. — Назвать котом льва — это самая большая ошибка в твоей жизни!

— Да неужели? — с издевательской ухмылкой поинтересовался Лютов. — И что ты мне сделаешь? Может, заиграешь меня в «Поймай зеленого человечка» до смерти? Говорят, ты в этом деле большой специалист.

Берти тяжело задышал, а Лютов громко рассмеялся и добавил:

— Большой специалист проигрывать малолеткам-первокурсникам!

Смех златоделов, среди которых была и визгливо хихикающая Алюмина, обрушился, как камнепад, и, казалось, прямо на голову Берти. И, конечно, Берти такого выдержать не мог.

— Да я тебя…

Он шагнул в сторону Лютова, но на пути встала Белка.

— Да не крутись ты под ногами! — прикрикнул он на сестру, пытаясь оттолкнуть ее в сторону.

— Да ты никак собираешься со мной драться? — продолжал подначивать Берти Лютов.

— Именно… это… я и собираюсь… — пыхтел Берти, борясь с Белкой, которая еле удерживалась на ногах, но все же с завидным упорством не пускала брата в драку, — … сделать.

— А у тебя разве денег потом хватит на похороны? — смеясь спросил Лютов.

Берти на секунду замер, поняв на чьи похороны намекает Нил, потом зарычал и оттолкнул Белку от себя.

— Брысь!

Лютов, не переставая ухмыляться, согнул кисть в кулак, держа наготове свои перстень с черным камнем.

Мила, не отрывая глаз от этой сцены, вдруг поняла, что Берти, вместо того чтобы воспользоваться колдовством, собирается драться кулаками, и тут же увидела знакомое иссиня-черное свечение, еле заметно вспыхнувшее вокруг перстня на руке Нила. Отреагировав молниеносно, она бросилась к Берти и схватила его за руку, пытаясь оттащить от Лютова.

— Пусти, Рудик, — прорычал Берти.

— Стой, Берти! — громко крикнула ему в самое ухо Мила. — Он не собирается с тобой драться! Он только хочет тебя спровоцировать. И если он это сделает — будет доволен.

— И я буду доволен, если поставлю ему фонарь под глазом! — отозвался Берти.

Однако осуществить свою угрозу Берти не успел, потому что в этот самый момент в коридоре появился профессор Лирохвост. Он шел, что-то напевая себе под нос, и, наверное, поэтому не сразу заметил, что в коридоре творится что-то неладное. Это дало возможность всем участникам потасовки сделать вид, что ничего особенного не происходит. Берти с явным сожалением на лице демонстративно засунул кулаки в карманы, а перстень Лютова больше не источал угнетающего света черной магии.

— Добрый день, профессор Лирохвост! — чересчур громко воскликнула Белка, улыбаясь учителю полубезумной улыбкой.

Берти хмуро покосился на сестру.

— День добрый! — откликнулся профессор, приближаясь к группе ребят. — Отличная погода, не правда ли? Просто петь хочется, такая сегодня благодать на дворе!

Белка согласно что-то пролепетала в ответ.

— Кстати, госпожа Векша, я знаю, вы интересуетесь музыкой, — сказал профессор, — а у меня сейчас в кабинете та-а-акой диковинный музыкальный инструмент! Он, знаете, такие уморительные анекдоты травит. С музыкальным сопровождением. Наверное, какой-нибудь горе-экспериментатор сотворил. Но, право, очень интересно. Не хотите ли взглянуть?

Белка бешено закивала головой.

— Да, очень хочу! А можно мой брат тоже посмотрит?

Берти с мукой на лице закатил глаза к потолку.

— Конечно! Отчего же нет? — обрадовался профессор.

Берти прикрыл глаза рукой.

— Я, пожалуй, тоже не против глянуть, — сказал вдруг Ромка, как сразу поняла Мила, желая поддержать Белкиного брата.

Берти посмотрел на него как на неизлечимо больного человека.

Но вдруг оказалось, что помешательство это массовое, потому что еще несколько человек: и меченосцев, и златоделов, и даже белорогих, случайно оказавшихся поблизости, — также озвучили желание послушать какой-то диковинный инструмент, который травит анекдоты под музыку.

Когда процессия во главе с профессором Лирохвостом отошла на приличное расстояние, Мила обернулась к Лютову. Он все еще стоял здесь и ухмылялся.

— Ты там что-то говорил о похоронах? — невозмутимо глядя ему в лицо, припомнила Мила. — Так вот: на похороны мы скинемся всем Львиным зевом. Чтобы тебя похоронить, Лютов, никто из наших денег не пожалеет, это я тебе обещаю.

Когда ее последняя фраза угрожающе зависла в воздухе, Мила увидела, что улыбка сползла с лица Нила. А еще через мгновение она заметила на его лице знакомый прицел темных глаз.

Больше ни секунды не медля она повернулась к нему спиной и поспешила пойти прочь, прекрасно зная, что Лютов — если дать ему такую возможность — в долгу не останется. Его исключительно злобный характер не позволил бы ему такой роскоши.

Когда Мила завернула за угол и оказалась для Нила за пределами видимости — а значит, его взгляд больше не буравил ее спину, — она уже знала наверняка, что, не дав Лютову ни малейшего шанса ответить ей сразу же какой-нибудь отменной пакостью, сама напросилась на хорошо продуманную месть с его стороны в ближайшем будущем.