Из долины вышли в ущелье. С двух сторон поднимались отвесные скалы, а небо виднелось вверху узкой полоской. С каждым шагом оно темнело, поэтому скоро путь освещали только белые рога инорогов, которые излучали серебристый свет.

Ущелье сузилось так, что они могли идти только гуськом, друг за другом. Но закончилось и оно, выведя путешественников на грязную дорогу под сумрачным небом.

Мгла сгущалась с каждой минутой. В воздухе раздался свист крыльев, на Вейдома спикировал сверху нетопырь, задев когтистой лапой круп. Вейдом вскрикнул от боли и встал на дыбы. По шкуре расплылось кровавое пятно.

Над ними взлетел огромный белый орёл и ринулся в атаку. Это Вирцана поменяла обличье и билась с нечистью в воздухе. Сорго с Вейдомом трубили, пространство вокруг них расчищалось, и уже не клубились тёмные сгустки вдоль дороги. Фонарь Ладона в руках Митяя горел ровным светом. Это означало, что цель уже близка.

Лина повернулась к Митяю и крикнула:

— Я слышу Голос! Он совсем рядом!

Сорго повернул туда, куда указала Лина. Им пришлось ехать по бездорожью, но для Инорогов любой путь лёгок, они стремительно мчались, а белый орёл летел следом.

Повсюду были видны следы разрухи: брошенные поля, разорённые селенья. Ни разу им не встретились люди. Видимо, все давно покинули эти места.

Вдалеке показались очертания замка. Митяй спросил:

— Это замок Альвура?

Ему ответил Сорго:

— Нет, это родной замок Вилоны. Когда-то его окрестности считались самыми красивыми в Аринуане. Вилона, ты узнаешь?

Лина покачала головой. Глаза её подозрительно блестели. Митяй только раз видел, как она плакала. Тогда, на пороге в свой мир.

Замок был разрушен почти полностью. Хорошо, что навесной мост опущен и каким-то чудом держался надо рвом, заполненным чёрной, стоячей водой. Но в ней кипела своя жизнь: высовывали головы змееподобные гады, они набрасывались друг на друга, разрывая на куски и пожирая.

Путники миновали мост и оказались в замке. И его полностью освоила нечисть: в порушенных залах прятались злыдни и упыри. Изредка мелькали смутные тени, но никто не рискнул напасть. Всадники спешились и осторожно двинулись вперед, пока не оказались в центральном, тронном зале.

Трон, затянутый паутиной сохранился, но златотканая парча висела рваными лоскутами. На троне шевельнулась тёмная фигура. Митяй загородил собой Лиину и приготовился к отпору, когда непонятное существо метнулось к ней. Но она сама рванулась навстречу, обняла и прижала к себе странного уродца, который обливался слезами и крепко держался за неё, обхватив волосатыми ручонками шею.

Он сбивчиво говорил, не переставая плакать:

— Вилона, моя госпожа. Ты вернулась! Днями и ночами я звал тебя, иногда казалось, что ты меня слышишь. Я ждал от тебя знака. Я так верил, что ты жива. Ты жива!

— Анчут, и я узнала тебя! А почему ты звал меня — Эллина?

— Твое имя искажалось. Не получалось — Вилона. Я старался.

— Ты молодец, Анчут. Я слышала твой голос. Только забыла, кто я.

— Так я и думал! Тебя украли и заколдовали. Но ты пришла! Ты всё равно пришла!

— Но я ничего не помню, Анчут. Ничего!

— Я расскажу тебе всё и ты вспомнишь! Вспомнишь, что ты — Богуна Вилона, хранительница белого огня — камня Алатырь.

— Зачем нужен этот камень? И где он теперь?

— Камень был в твоей короне. Только ребёнок чистой души может хранить его. Это ты и есть, Вилона.

Анчут вытащил из-под трона истрёпанную книгу в потрескавшемся кожаном переплете.

— А что за книга у тебя, Анчут?

— Ты и этого не помнишь… Все чародеи шли к тебе, ты давала им силу. Ты касалась их Оберегов, передавала часть Белого Огня, на благие дела. А я писал в книге — кому и сколько. Так вёлся учёт. В книге возникали белые письмена о добрых делах.

— И никто не совершал тёмных?

— Ну, как же без этого. Случалось. В этой книге они отражались чёрными записями. И тогда Богун Вит вызывал колдунов, нарушивших обещание, на поединок. И всегда побеждал.

— А где сейчас Вит?

— В замке Альвура. Он не может прервать свою работу. Иначе мгла поглотит остатки Аринуаны. И погибнет всё.

— Это мне уже рассказал Сорго. А ты знаешь его?

— Конечно, я знаю Сорго. И он меня. Раньше мы никогда не расставались с тобой. И с ним тоже.

Анчут подбежал к Инорогу и прижался к нему всем телом. Тот ласково потёрся о него шеей и пощекотал кончиком рога. Анчут принялся так хохотать, что все рассмеялись, а вокруг будто стало светлее.