И, на самом деле, я попытался посмотреть на нее вновь, но нас уже разделяла проезжая полоса. И только ее голос все так же хорошо доносился до меня, и я видел, какого диаметра ее зрачки, и как она все так же едва подергивает носом в перерывах фраз.

— Что. Это. Значит?! — повторил чуть громче. — Только что мы были рядом, а теперь за несколько метров друг от друга! — между нами тем временем проносились машины. — Да и я… Я ведь был в столице пару часов назад, не подозревая, что ты оставила ВСЕ и вернулась сюда. Как ты можешь с уверенностью утверждать, что мы теперь вместе? Да, может мне показалось, но ты права, я 'упустил реальность'.

Я отвернулся от девушки, чтобы не видеть обиды в ее глазах.

Энск вовсе не изменился, все осталось таким же, как и пять лет назад. В тот единственный летний месяц, который мы провели вместе. Все те же занавески на окнах; те же пенсионеры, гуляющие по центральной улице; та же детвора, бегающая с бутафорскими пистолетами; и да, все тот же застывший диск солнца на небе.

— Ты, правда, не помнишь? — теперь ее голос звучал глухо. — Ты не помнишь, как ты силой забрал меня? Как твои нелепые фразы сыпались одна за другой, а я беззвучно плакала на твоем плече, как ты… да, как ты мог забыть?!

— Что я сделал?

Дурацкий розыгрыш! Дешевая игра! Я, уж точно, не позволил бы себе совершить ТАКУЮ глупость. Надо быть психом или находиться под влиянием сильнейших психотропных средств, чтобы силой забирать Кси из ее дома. Один раз она уже отказала мне.

И все-таки, что-то толкнуло меня проверить карманы джинсов и ветровки. Я почти не удивился, обнаружив в итоге крохотный клочок бумаги с текстом: «Москва, Лихов переулок, д.3, кВ…**.» — Вот видишь, ты даже записал мой адрес.

Это она так смеется?

Я крепче стиснул зубы. Мое недоверие продолжало расти, не смотря на находку. Я не мог этого сделать, не мог ее забрать!

— Неужели, ты просто так поехала со мной? — усмехнулся, стараясь подловить ее… на лжи?

— Нет, — она опустила голову в попытке спрятать слезы.

Почему, она плачет?

— И что теперь? — спросил у нее, но вопрос бумерангом вернулся обратно. Я успел забыть, что Она тоже сильна в этих играх.

— А ты не знаешь? — Она снова смотрела в мои глаза. — Это ты добился того, чего хотел. Так ответь мне, зачем все это? К чему, ты искал встречи со мной? Зачем говорил, что виноват? Зачем клялся, что хочешь все исправить? Для чего-то это ведь было нужно?

— Я… я думал, что люблю тебя.

— А сейчас ты думаешь иначе?

Воцарилось молчание.

Тем временем мы уже миновали городскую поликлинику. Немного осени, немного весны, и микро-доля лета висели в воздухе, и то ли это был рассвет, то ли закат. Я почувствовал ее духи… Этот незабываемый запах ванили. Все детали остались прежними, все, кроме их владельца.

— Тебя не было бы здесь, если бы ты не любила меня. Так в чем же подвох?

— Я поверила тебе, — последовал короткий и полный грусти ответ. — Я предала все, что было мне дорого… Из-за тебя. Я не знаю теперь, в какую сторону был сделан мой шаг. Быть может, это еще один шаг по лезвию ножа. А может, за ним последует новое падение в пропасть. Я не знаю, что ждет меня впереди. Но я сделала выбор. Я — с тобой.

Щелкнула зажигалка, табачный дым наполнил легкие. Мы оказались около ее старого дома. Балконы четырнадцатиэтажки безо всякого интереса смотрели на нас, а мы старались понять, что нас до сих пор связывает.

— Ты помнишь ту субботу, за неделю до сессии? Тот день, когда я фотографировал тебя? Неожиданную непогоду, которая проявила себя на 100 %, как только мы начали съемку, помнишь?

Подвешенное и нервное состояние владело мной, и, наверное, в тот момент она тоже была напряжена.

— Помню… — она откликнулась после паузы и отвела взгляд. — Я показывала тебе улицы Старого города, а ты обстреливал меня очередями кадров… — в памяти сохранялись эти моменты. — Хороший был день, только погода была против этого фотосета. Кстати, давно хотела спросить, ты сохранил те фото?

Ч-что?

Я открыл было рот, собираясьей ответить, но…Память — все тот же долбанный чистый лист, была пуста. Куда же я дел ее фотки? На секунду я почувствовал себя так, будто одним только ЭТИМ я предал ее.

И она все равно вернулась вместе со мной в Энск?

— Может, присядем? — спросил тихо, пытаясь уйти от неприятной темы. Мне нечего было ей сказать. И это тоже — пугало.

Она одобрительно кивнула.

Мы сели на бетонный бортик какого-то офисного здания. И она без предупреждения вдруг положила голову мне на колени. Наши взгляды снова встретились.

Сколько можно?

Мне больше не хотелось сопротивляться. Я дал слабину и впервые за этот сумасшедший день осторожно поцеловал ее в губы. Всего один маленький поцелуй. А потом — отодвинуться на несколько сантиметров, заглянуть в ее глаза и безмолвно задать очередной вопрос: 'ты не против?' Она вновь ободряюще мне улыбнулась. И я почувствовал себя так, словно после долгой поездки, наконец, вернулся домой. Именно туда, где меня все это время ждали. Может быть, это называется счастьем?