— Товарищи… товарищи, — и совсем не замечал, что стоит с полотенцем через плечо.

Наконец, аплодисменты стихли, но Александр Николаевич так и не нашел нужных слов, он растерянно смотрел в улыбающиеся и понимающие его лица и улыбался сам. Вдруг его руки наткнулись на будильник, стоявший на краю стола, он взял его и сказал:

— А ведь я ни разу не опоздал на работу.

Партийное расследование установило, что по наветам редактора заводской газеты почти двадцать лет назад безвинно пострадали три коммуниста. На заседании парткома клеветник еще пытался изворачиваться, но на партийное собрание явиться не осмелился и тишком, неизвестно куда, уехал из города. Редактирование газеты временно возложили на члена парткома, инженера из планово-экономического отдела Леонида Петровича Бутурлина. Занятый по своей основной должности, Бутурлин не мог взять на себя и малой толики каждодневной хлопотной работы, которой так много даже в маленькой редакции заводской газеты; эта работа целиком легла на единственного штатного сотрудника — Женю Балакову.

Для Жени давно миновала пора робкого ученичества. Она теперь была настоящей хозяйкой «редакционной кухни», набила руку в быстрой и решительной правке любых материалов, без труда составляла макеты и без стеснений подсказывала метранпажу, как лучше, с настоящим вкусом сверстать полосы многотиражки. Выпустив с Женей несколько номеров, Бутурлин сказал, что секретарь редакции «вполне на высоте» и с ней можно работать точно по графику. Но, разбирая «персональное дело» клеветника, партком оценил и работу газеты как плохую, бездушную, а это относилось уже и к Жене; неважно, что она беспартийная, она работала честно и не могла не чувствовать себя виноватой и обязанной работать как можно лучше.

Женя попросила Бутурлина собрать редколлегию, чтобы составить план работы, который бы Женя и принялась выполнять.

Леонид Петрович согласился с ней, да все тянул, ссылаясь на недосуг.

Женя не понимала, как можно так относиться к важнейшему партийному поручению. Решение парткома заставило ее подумать о том, что заводская газета не только не сгусток общественной мысли, но и собственных мыслей не имеет, что газета отражает жизнь завода кусочками, всего лишь как карманное зеркальце, да еще и кривое: не мог человек с нечистой душой работать как подобает советскому честному газетчику. И кто бы мог подумать, что он именно такой?..

В субботу, 28 апреля, Женя взяла у машинистки написанную ею передовую статью для первомайского номера. Вычитывая статью, она вдруг увидела целые абзацы, вписанные Бутурлиным.

Во вставках говорилось, что завод работает плохо, ритмичности в его работе нет, с выполнением плана опаздывает на пять дней, и в попытках «свести концы с концами» приходится работать без выходных, «штурмовать», что приводит к большому браку.

Это показалось Жене слишком горькой правдой для праздничного номера газеты. Но Бутурлин не мог вписать это без ведома, а скорей всего прямого указания парткома.

Так вот чего не видела газета, вот о чем она не тревожилась, не кричала! Но какого же она тогда курса держалась хотя бы с начала этого года?

Женя нашла в подшивке номер, вышедший в день открытия Двадцатого съезда партии. На первой полосе бросилась в глаза напечатанная жирным курсивом заметка о пятнадцатилетии завода.

Просто и здорово!

Женя перелистала еще несколько номеров.

Перепечатанная из областной газеты статья «Шире развертывать критику и самокритику» заставила Женю призадуматься. Бывший редактор был вынужден перепечатать эту неприятную для него статью, в которой говорилось, что секретарь парткома и директор подшипникового завода предложили редактору заводской газеты согласовывать с ними все материалы с критикой руководящих работников.

Так и было: редактор носил, как он говорил, на одобрение начальству все самое острое и интересное, что получала газета от рабкоров.

Областная газета вспомнила и о случае, когда заместитель секретаря парткома дал указание снять стенгазету в цехе № 16, потому что в ней критиковался начальник планово-диспетчерского бюро. И это было. Было и то, что Женя сочиняла (как это вдруг стало стыдно вспоминать!) по указанию редактора уклончивые ответы рабкорам, почему их корреспонденции нет возможности печатать.

Редактор считал, что главное дело газеты — пропагандировать большие вопросы, мобилизовать массы на решение важнейших задач, а не оказываться в плену у мелочей, С этим была согласна и Женя.