Все по счету, я готова, —

Что ж не видно дорогого?"

Шорох-шелест меж листами —

Молвит пава ей устами :

"Полечу во мраке ночи

И раскрою другу очи.

В грезе образ твой навею,

В сердце зов запечатлею:

Он проснется, хвать метелку

И верхом — в твою светелку.

"Я примчался издалека,

Радость жизни, светоч ока,

И хочу не шелк прозрачный,

Но любовь в подарок брачный.

Что мне в роскоши наряда!

Мне приданого не надо:

Твои косы — шелк прекрасный,

Твоя грудь — как пух атласный.

И за мной казна большая:

Чуб — и удаль молодая.

Выходи ж навстречу друга,

Нареченная супруга..."

Вот и ночь. Туман пронзая,

Взмыла пава золотая,

Взмыла к небу и пропала —

И обета не сдержала.

И с утра до темной ночи

Подымаю к тучкам очи:

Тучки, белые туманы,

Где же милый мой желанный?..

II. «Над колодцем, что в саду…»

Над колодцем, что в саду,

У ведра я тихо жду:

По субботам он стучится

У меня воды напиться,

Жарко. Все в глубоком сне:

Листья, мухи на плетне,

Мать, отец... Не спим мы двое:

Я да сердце молодое.

Да не спит еще ведро,

И роняет серебро

Кап-кап-кап на дно колодца...

Милый близко... сердце бьется...

Чу — в саду шуршат кусты —

Это пташка или ты?

Это милый! Скоро, скоро!

Я одна, нигде ни взора...

Сядем рядом, руку дай

И загадку отгадай:

Отчего так жадно рвется

Мой кувшин к воде колодца ?

И зачем мое ведро

Плачет, сея серебро,

Без утехи, без ответа

От рассвета до рассвета ?

И зачем так больно мне

Где-то в сердце, в глубине?

Правда ль — мама говорила —

Что тебе я опостыла? —

Отвечает мой жених: —

Сплетни недругов моих!

Через год мы, той весною,

Будем мужем и женою!

Будет чудная весна,

Небо в золоте без дна,

И деревья все с приветом

Нас осыплют сладким цветом.

Братья, сестры, вся семья,

Свахи, дружки и друзья,

Тьма гостей за скрипачами

Поведут нас со свечами.

На ковер тебя взведу —

Пред колодцем, здесь в саду;

Ты подашь мне дар богатый —

Белый пальчик розоватый.

И промолвлю громко я:

"Посвящаю — ты моя" —

А враги придут к нам в гости

И полопают со злости...

1906–1908

Перевод В. Жаботинского

* * *

Взвойте вы к змеям, и пусть разнесут вашу ярость по свету.

Брошены вы средь пустыни, на камнях ее раскаленных;

Вкруг — нагота мировая в безмолвном проклятии Бога.

Род отлученный от персей земли, вы их запах забыли,

Вид позабыли травы, благовонье цветков после ливня,

Мощь многолетних лесов, ликование водного плеска,

Свежесть и влажную тень вечно-юного дерева жизни.

Съедены крохи души, не осталось ни цвета, ни корня,

Гложете щебень земной и, алкая, лижете камень,

Ваша надежда — пустыня, молитва — шипенье гадюки,

Взор утомлен наготой и земли, и нависшего неба —

Нет ничего там для вас, и не брезжит ни сердцу, ни взору;

Яростна Божья десница, и гневно нещедрое око,

И не пошлет Он ни тучки, ни ласковых крылышек ветра —

Так догниете в тоске, в обнаженьи вселенской засухи,

Смерти моля и, как зверь, вопия под потугами жизни…

Взвойте к орлам — пусть домчат ваши вопли до вышнего неба …

Вспомнил Господь, и взыскал вашу пустошь и ветром, и тучей