— Ладно…

Уходя, Рейли напоследок со смешанным чувством жалости и отвращения бросила взгляд на жилище отца. Нынешний Майк Стил разительно отличался от некогда сильного, остроумного и трудолюбивого папочки, уделявшего все свое свободное время дочерям, когда они росли и ходили в школу. Но с той поры произошло много всего — такого, что заставило бы искать прибежище в бутылке и более сильного духом человека. И не столь уж важно, что она прилагала максимум усилий, чтобы поддержать его, даже помогла с переездом в родную Ирландию в надежде, что здесь он избавится от угнетенного состояния, сумеет справиться с пороком. Но теперь Рейли совершенно точно знала, что ничто не заставит его забыть о случившемся с Джесс. Ведь и сама она, как ни старалась, не могла избавиться от мыслей об этом.

Оказавшись часом позже у себя в офисе, Рейли испытала облегчение. Лаборатория предоставляла ей своего рода убежище от жизненных невзгод и внутреннего неустройства. Здесь все находилось в идеальном порядке и обладало смыслом.

Но сегодня она даже в лаборатории чувствовала себя не в своей тарелке.

Опустив голову, Рейли посмотрела на распечатку, которую сжимала в руке.

Допущена ошибка, подумала она. Это должно быть ошибкой. В противном случае…

У нее возникло необоримое желание протереть глаза, как это делали герои мультфильмов, которые она смотрела в детстве. Вдруг, если она как следует их протрет, а потом снова глянет на распечатку, все в бумаге встанет на свои места и приобретет нормальный вид?

Но нет, сколько ни протирай глаза, результаты не изменятся. Все данные напечатаны черным по белому, и их невозможно превратно истолковать. Тем более если учесть, что она сама проводила исследования образцов…

Повинуясь мгновенному импульсу, Рейли торопливо поднесла бумагу к глазам и в который уже раз проверила содержавшиеся в ней данные. Нет, никакой ошибки, все правильно: вот сведения по образцу А, а вот сведения по образцу Б — один образец принадлежит покойной, идентифицированной как Клэр Райан, другой — тоже покойному, но до сих пор не опознанному молодому мужчине.

Хотя никто не застрахован от неудач, Рейли, когда дело касалось улик, подходила к работе с особым тщанием и в глубине души знала, что не испортила препараты — ни тот ни другой. Она вообще за всю свою жизнь не испортила ни одного препарата, подготовленного для анализа. Потому что слишком высоки были ставки и слишком многое зависело от результатов.

И еще одно. Ее учителя в Квонтико имели обыкновение говорить, что, как бы странно ни выглядела та или иная вещь и какими бы невероятными ни казались полученные данные, результат всегда результат, так как улики никогда не лгут.

Особенно если ты провел тесты дважды.

Глядя в бумагу, Рейли на мгновение унеслась мыслями в годы учебы и вспомнила одного из своих преподавателей, Дэниела Форреста, вколачивавшего в головы студентов принципы так называемой бритвы Оккама [2] .

«Интуиция, — говаривал он, обращаясь к группе будущих судебных экспертов, — великая вещь и бесценный инструмент, но только в том случае, если она основывается на свидетельствах».

Рейли вспомнила, что произошло, когда преподаватель впервые предложил этот философский труд на их рассмотрение. Многие никогда в жизни ничего о нем не слышали, но нашелся-таки один парень, чье имя не сохранилось в ее памяти, у которого всегда были наготове ответы на все вопросы.

— Кто-нибудь из вас слышал о «бритве Оккама»? — осведомился Дэниел.

— Я слышал, сэр. Оккам утверждал, что простейшая теория всегда справедлива, — сказал господин Умник.

— Неверно.

Господин Умник побледнел.

— Я думал…

— Увы, многие так думают, — сверкнув очками, произнес преподаватель. — Но то, что имел в виду Оккам, гораздо тоньше по своей сути и куда больше подходит будущим экспертам. — Он указал на обсуждаемую ими на лекции улику, на основании которой можно было сделать два разных вывода. — Так, в «бритве Оккама» сказано, что когда перед нами две версии и отсутствуют аргументы, позволяющие определить истинность одной из них, следует уделить максимальное внимание изучению простейшей.

Некоторое время после этого он наблюдал, как у студентов, словно электрические лампочки, начали зажигаться пониманием глаза.

— Иными словами, Оккам не гарантирует, что простейшая теория окажется верной, но, во всяком случае, расставляет приоритеты.

Расставить приоритеты — вот что требовалось сейчас Рейли. Исходя из полученных ею результатов можно сделать два вывода.

Первый — она неправильно провела тестирование, ее методы никуда не годятся и цепочка умозаключений в корне неверна.

И второй…

Честно говоря, принять второй было ничуть не легче.

Рейли поняла, что с образцами крови что-то не так, когда пришли данные токсикологической экспертизы. Хотя образцы не содержали стандартных вредоносных химических соединений, обнаружилось нечто иное, к чему более всего подходило определение «неожиданное». Разумеется, Рейли, чтобы убедиться, что здесь нет никакой ошибки, провела аналогичные тесты с новыми образцами, взятыми у трупов, и, разумеется, получила точно такой же результат.