– Вы случайно не француз? – поинтересовался Юлиан.

– Нет. Но я знаю названия всех блюд во французской транскрипции.

– Мы попали в правильное место! – щелкнув пальцами, произнес Устинов.

– Как твой Совиньон? – спросил Юлиан Виолу.

– Неплохо, я правда никогда не пробовала Шабское, и мне не с чем сравнить…

– Никогда не сравнивай прошлое с настоящим, – сказал Гельман.

– Потому что сравнение всегда в пользу прошлого, да?

– Нет не всегда… Иногда прошлое горчит, но есть люди, которые это любят…

– По-моему, такая любовь называется мазохизмом, – заметила Верочка, пудря свой носик.

– Пино Нуар в самый раз! – объявил Юлиан. – А как насчет холодных закусок? Есть идеи?

– Жюль, они хорошо делают моллюсков на пару, закажи двойную порцию на всех и какой-нибудь салат, – подсказала Виола.

Юлиан кивнул головой и начал диктовать официанту заказ. Под его диктовку Устинов какими-то непонятными ловкими движениями связал зайчика из салфетки и поставил его перед Виолой.

– Какая прелесть! – воскликнула Виола. – Где ты этому научился?

– В круизе. Когда мы с Дашуней плавали по Багамским островам, нас обслуживал официант из Турции, и он каждый день из салфеток вязал зверушек. Секрет фокуса в том, чтобы салфетка была хорошо накрахмалена, тогда она держит форму.

– Зайчики! – Юлиан постучал вилкой по бокалу. – Вы готовы заказывать второе блюдо? Человек мается…

Не дожидаясь ответа, он кивнул официанту. Тот встряхнул своим блокнотиком, будто освежал его перед главным заказом, и взглянул на Виолу:

– Что желает мадам?

– Truite, s\'il vous plait [6] , – сказала Виола.

– Прекрасный выбор! – огласил официант.

– Простите, что она заказала? – спросил Устинов.

– Форель. Наш шеф готовит ее по особому рецепту: форель обваливается в сухарях из мускатного ореха и обжаривается во фритюре, а в качестве гарнира подаются итальянские вареники с картошкой, грибы порчини [7] , и сверху все это присыпается молодой стручковой фасолью.

– У меня началось такое слюноотделение, что я, пожалуй, тоже закажу форель, – объявил Устинов.

– Но в этом рецепте есть какой-то уклон, отход от принципов французской кухни, – сказал Гельман, продолжая активно поглощать ноздреватый ломоть хлеба.

– Да-да, согласен, явно не нашенский уклон, – кивнул головой Юлиан. – Скажите, а шеф у вас француз?

– Француз, стопроцентный француз, но он много лет жил в Италии и отсюда влияние «кучина итальяна».

– Понятно, французская рыбка заплыла в итальянские озера и заговорила с итальянским акцентом, – подмигивая официанту, сказал Устинов.

– Нет, просто поменяла «се ля ви» на «дольче вита», – поправил Юлиан.

Официант расплылся в улыбке и, повернувшись в сторону Верочки, бросил почтительный взгляд на ее бриллиант.

– Что для вас, мадам?

– Мне, пожалуйста, обжаренную гусиную печенку в персиковом соусе.

– Исключительно удачный выбор! – объявил официант, ставя какие-то иероглифические значки в блокнотик и одновременно перенося взгляд на мужскую половину стола. Здесь выбор блюд не сопровождался одобрительными восклицаниями. Гельман заказал курицу по-провансальски, а Юлиан филе миньон.

– Я остаюсь при рыбе, – играя желваками, произнес Устинов, – но если она меня не насытит, откушу у тебя, Мишка, кусок курицы. Тебе ведь не жалко…

Юлиан поднял свой бокал.

– Дамы и господа, пока изыски французской кухни нарезаются, обжариваются, тушатся и выпендриваются, предлагаю выпить. Тем более что есть достойный повод – у нашей Виолы сегодня день рождения. Когда-то в советском прокате шел такой фильм: «Возраст любви» с аргентинской звездой Лолитой Торрес. Мой папа в то время – а это была середина пятидесятых – ухаживал за моей мамой, но все никак не делал ей предложения. И вот они посмотрели «Возраст любви», после чего мой папа решился поменять свою бурную холостяцкую жизнь на что-то менее подверженное эрозии…

– Ой, неужели?.. – сделала огромные глаза Верочка.

– Спокойно, сюрпризов сегодня не будет, – засмеялся Юлиан. – У нас другой повод. Я, собственно, о фильме вспомнил вот почему. Когда мне было лет двенадцать, папа повел меня в Кинотеатр повторного фильма на «Возраст любви». До этого я честно думал, что любить можно только родину, но с первых кадров я влюбился в Лолиту. И вот, много лет спустя, мне встретилась женщина моей мечты. И должен вам сказать, что любовь к такой женщине важней организму, чем любовь к родине. Потому что у настоящей женщины возраст любви не имеет никакого отношения к биологии, а относится к области даже не физических, а лирических качеств. И в этом смысле именинница для меня – муза без возраста!