— Господи! — Звезды посыпались из его глаз. Потрясенный и тем, что она сделала, и силой удара, Эйдан поднес руку к лицу. Из носа текла кровь.

— И держись от меня подальше, — бросила Джуд, направляясь к выходу. Притихший зал взорвался аплодисментами.

— Держи, — Шон передал брату тряпку. — Отличный удар правой у нашей Джуд.

— Я понял. — Ему просто необходимо было присесть, и Дарси, почувствовав это, подтолкнула его к свободному табурету. — Какой бес в нее вселился? — Он с благодарностью взял у Шона лед.

В зале оживленно делались новые ставки на будущую свадьбу.

С изумлением и отвращением Эйдан уставился на окровавленную тряпку.

— Эта женщина сделала то, что тридцать один год не удавалось никому. Она сломала мой чертов нос.

Эйдан сидел на кухне, прижимая лед к пострадавшему носу. Шон невозмутимо жарил рыбу и картошку.

— Я не побегу за ней, как нашкодивший щенок.

— За последние двадцать минут я слышу это уже в десятый или двенадцатый раз.

— Все равно не побегу.

— Отлично. Оставайся непрошибаемым тупицей.

— Не нападай. — Эйдан опустил пакет со льдом. — Я могу и сдачи дать.

— Как обычно. Я уже со счету сбился, но от этого ты не станешь умнее.

— И почему это я идиот? Это она ворвалась сюда в самый час пик, изрыгая огонь. Это она обзывала меня и сломала мне нос.

— Поймала тебя врасплох. — Шон положил золотистую рыбу с картошкой на тарелки, добавил шинкованную капусту и украсил блюдо петрушкой. — После стольких лет и отличных драк крохотная женщина добралась, наконец, до твоего носа.

— Ей просто повезло, — пробормотал Эйдан. Его уязвленное самолюбие пульсировало в одном ритме с многострадальным носом.

— Она обвела тебя вокруг пальца, — подлил масла в огонь Шон. — Сосунок, — нанес он последний удар, распахивая дверь и исчезая в зале.

— А еще говорят о братской солидарности! — Эйдан поднялся, стал искать в шкафчиках аспирин. Лицо горело огнем.

В других обстоятельствах и он восхитился бы и гневной вспышкой Джуд, и точностью ее удара, но только не сейчас.

Она оскорбила его. Разбила его лицо и сердце. Нанесла удар по его самолюбию. Впервые в жизни женщина разбила его сердце, и он понятия не имел, что с этим делать. Он еще мог понять, что поспешил со своим предложением на вечеринке, но был уверен, что в следующую ночь все исправил.

Романтические ухаживания, напор и убеждение. Что еще нужно этой чертовой женщине? Они же идеально подходят друг другу. Всем это ясно.

Как она может отказываться от него, если он ее хочет так, что дышать нет сил? Почему она не видит, как прекрасно они жили бы вместе, если он видит это так отчетливо?

Во всем виноват ее первый брак, мрачно размышлял он. Ну, он-то с этим справился, почему она не может?

— Она просто упрямая, — объявил он вернувшемуся Шону.

— Прямо как ты.

— Добиваться того, что считаешь необходимым, не упрямство.

Шон покачал головой и принялся делать сложный сэндвич. Паб был забит до отказа. Свидетели потрясающего спектакля не расходились, а те, кому не повезло, прослышав о случившемся, спешили из первых уст узнать новости. Шон уже мобилизовал Майкла О'Тула и Кейти Даффи, вызвал Бренну. Он не думал, что Эйдан в таком состоянии, физическом и моральном, вернется за стойку разливать пиво и общаться с посетителями.

— Наверное, ты прав, — согласился Шон, помолчав. — Но есть столько способов убедить женщину.

— Много ты знаешь о женщинах!

— Наверное, побольше тебя, по крайней мере, ни одна из них не всаживала кулак в мою физиономию.

— И в мою до сих пор. — Нос, даже замороженный, болел ужасно. — Не такой реакции ждет мужчина от женщины, которой сделал предложение.

— Дело не в самом предложении, а в том, как ты его сделал.

— И сколько есть способов? И в чем я виноват, интересно знать?

— Дураку ясно, что она тебя любит и взамен тоже хочет любви. Так что, если бы ты сказал, что любишь, она не отказала бы и не сломала бы тебе нос.

Эйдан тупо смотрел вслед Шону, удалившемуся в зал с очередным заказом. Подумал, не пойти ли за ним, но решил, что на сегодня хватит потешать деревню своими личными проблемами. Он вскочил и заметался по кухне в ожидании брата.

Шон вернулся с пустыми тарелками, опустил их в раковину.

— Чем метаться без толку, принеси пользу, вымой посуду. Мне снова заказали рыбу с картошкой.