— Родственники и сейчас приезжают?

— Иногда. Вот ты приехала, Джуд. — Ему понравилась ее улыбка, милая и застенчивая. — Но почти все время мы здесь с Дарси одни. Так и будет, пока один из нас не решит завести семью. Дом перейдет к тому, кто женится или выйдет замуж первым.

— И другие двое не станут возражать?

— Нет. Так заведено у Галлахеров.

— И двое других будут знать, что им всегда здесь рады, что это все еще их дом.

— Верно, — тихо согласился Шон. Он хорошо различал оттенки и нюансы и почувствовал грусть Джуд. — У тебя в Чикаго дом?

— Нет. Квартира. — Ее голос вдруг стал тусклым, невыразительным. Квартира, просто квартира, а не родной дом, подумала она. — Дом расположен в чудесном месте. Из окон видно озеро. Оно огромное, как море.

Джуд встала, направилась к окну, но остановилась у старого, потертого пианино. Клавиши пожелтели, некоторые облупились, по исцарапанной верхней крышке были разбросаны ноты.

— Кто у вас играет?

— Мы все. — Шон подошел, встал рядом с ней, прикоснулся длинными пальцами к клавишам и быстро проиграл несколько аккордов. Инструмент, хоть и выглядел непрезентабельно, звучал очень чисто. — А ты играешь?

— Немного. Не очень хорошо. — Джуд решительно выдохнула, напомнив себе, что пора уже отказаться от старых дурацких привычек. — Да.

— Так какой ответ верный?

— Да, я играю.

— Я не прочь послушать. — Шон подтолкнул ее бедром, удивив так, что она покорно опустилась на скамью.

— Я давно не играла, — по привычке завела Джуд, но Шон уже поставил ноты перед ней.

— Попробуй это.

Джуд думала взять пару аккордов и не потрудилась достать из сумочки очки для чтения. Без очков ей пришлось придвинуться поближе и прищуриться. Она занервничала, вытерла взмокшие ладони о брюки, напомнила себе, что это вовсе не сольное выступление, в детстве пугавшее ее до тошноты.

И все же она дважды глубоко вздохнула, не заметив, как дрогнули губы Шона, и заиграла.

— Ой! Чудесная музыка! — Она легко сыграла несколько первых тактов и забыла о волнении, получая удовольствие от сентиментальной мелодии. — И трогательно. Прямо сердце разрывается.

— Так и задумывалось. — Шон склонил голову, слушая музыку, разглядывая Джуд. Он понимал, чем она привлекла брата. Красивое лицо, сдержанные манеры, удивительно выразительные мечтательные глаза.

Да, думал Шон, именно это сочетание сначала привлекло внимание Эйдана, а потом зацепило его сердце. А что касается ее сердца, оно тоже жаждущее. Это он хорошо понимал.

— Ты очень хорошо играешь, Джуд Фрэнсис. Почему сразу не призналась?

— Я привыкла говорить, что делаю что-то не очень хорошо. Обычно это правда, — рассеянно ответила она, увлеченная мелодией. — Но эту мелодию любой может хорошо сыграть. Чудесно. Как это называется?

— Я еще не придумал.

— Ты автор? — Джуд перестала играть и изумленно взглянула на него. Она испытывала благоговение перед любыми творцами. — Правда? Шон, чудесная мелодия.

— Ох, не льсти ему, он и так невыносимый. — Бренна вошла в комнату, сунула руки в карманы мешковатых джинсов.

— Эта представительница рода О'Тулов признает только песни мятежников и то после пинты пива.

— Когда ты напишешь такую, я подниму стаканчик и за тебя.

Они дружески улыбнулись друг другу.

— Что ты тут делаешь? У нас вроде ничего не сломано?

— Ты видишь мой ящик с инструментами? — Почему он никогда по-настоящему на нее не смотрит? Слепой идиот, черт его побери! — Я еду в Дублин с Джуд и Дарси. — Бренна дернула плечом. — Мне надоели насмешки Дарси, ну, я и сдалась. — Она подошла к лестнице и крикнула: — Дарси, бога ради, сколько можно возиться? Я жду тебя битый час.

— Теперь тебе придется признаваться во лжи на исповеди перед отцом Клуни, — поддразнил Шон. — Ты ведь только что вошла.

— Это простительный грех, и, может, она спустится сюда на этой неделе. — Бренна рухнула в кресло. — Почему ты не помогаешь Эйдану в пабе? Сегодня же день поставок.

— Потому что, мамочка, он просил меня развлечь Джуд, пока Дарси не изволит спуститься. Но раз уж ты здесь, я побегу. Обязательно заглядывай к нам, Джуд Фрэнсис, и поиграй еще. — Он улыбнулся ей. — Приятно было послушать свою музыку в таком прекрасном исполнении.

Проходя мимо кресла Бренны, он, дернув за козырек, натянул бейсболку ей на глаза. Бренна раздраженно сдвинула бейсболку обратно как раз в тот момент, когда за Шоном захлопнулась парадная дверь.

— Он обращается со мной так, будто мне все еще десять лет и я надрала ему задницу в футболе. — Она ухмыльнулась. — Между прочим, классная задница, правда?

Джуд расхохоталась, поднялась, сложила разбросанные ноты в стопку.

— И остальное в нем неплохо. Он пишет прекрасную музыку.