— Ты хочешь пойти в собор? — спросил Лукас.

— Сегодня нет, — ответила она, — на сегодня я запланировала кое-что другое.

Ее целью была Понте Веккио. На пьяцца делла Репубблика они выпили по чашке кофе, затем прогулялись по Виа Калимала, возле Лоджиа дель Меркато Нуово и в конце концов свернули на Виа Пор Санта Мария, которая вливалась в Понте Веккио.

Здесь Магда остановилась и посмотрела на него. Лукасу показалось, что он еще никогда не видел столько тепла и любви в ее глазах.

— Давай купим кольца, — сказала она и улыбнулась. — Я больше не могу выносить, что у меня на руке нет обручального кольца. Я чувствую себя незамужней, никак не связанной с тобой. Давай сделаем это еще раз, точно так же, как и тогда.

Лукас кивнул и поцеловал ее.

И подумал о своем брате, которого она убила.

Магда выбирала два с половиной часа. Она заходила в каждый магазин и требовала показать все обручальные кольца. Хотя ей нравились многие, она тащила Лукаса дальше, боясь пропустить самое красивое, самое подходящее.

Лукас стоял рядом и молчал. Он чувствовал себя каким-то придатком, молчаливым сопровождающим, рабом страсти этой женщины к покупкам. При выборе колец он не испытывал никакого подъема, и у него было такое чувство, что Магда наслаждалась тем, что демонстрировала его продавцам в качестве мужчины, за которого собиралась выйти замуж.

В конце концов она решилась в пользу довольно широких тяжелых колец из белого золота с тремя маленькими бриллиантами, которые заметила еще в первом магазине. Лукас воспринимал такое кольцо на своей руке как нечто вызывающее, он почти стыдился его, но ничего не сказал. Он не хотел, чтобы она расстроилась, и боялся, как бы их одиссея по магазинам не началась сначала.

— А что будем делать теперь? — спросил Лукас, когда они вышли из магазина и очутились на Понте Веккио, на которой сейчас, после обеда, было намного больше туристов. — Может, пойдем куда-нибудь пообедать?

Магда покачала головой.

— Нет. Мне вообще не хочется есть. Давай поедем домой, и там, за бутылкой шампанского, отпразднуем нашу вторую свадьбу.

Лукас, хотя и был голоден, не стал возражать и подчинился судьбе. Коробочка с кольцами в кармане пиджака казалась ему мельничным жерновом, способным утащить его в пропасть. Лукас понимал, что он — с тех пор как больше не было сомнений, что Йоганнес похоронен в Ла Рочче, — оказался полностью беззащитен перед Магдой. Он жил с убийцей своего брата и, хотя не был ни в чем виноват, становился главным подозреваемым в случае, если труп будет найден. Полное безумие!

Магда держала его под руку и тихонько напевала, пока они шли переулками Флоренции к вокзалу.

— Ты снял со счета двадцать пять тысяч евро, — внезапно сказала она. — Зачем?

Лукас вздрогнул. Она поймала его.

— Ох, Магда… — простонал Лукас. — Я, собственно, не хотел сваливать на тебя свои проблемы…

— В чем дело?

— Некоторые затруднения на фирме. Между прочим, мне еще и из-за этого нужно в Германию.

— Двадцать пять тысяч евро! Йоганнес, я тебя прошу… С каких пор мы вкладываем в фирму наши личные деньги? Ты этого никогда не делал. А проблемы с ликвидностью уже бывали, и часто!

— В этот раз так нужно. Поверь мне, Магда, это временное явление.

У Магды испортилось настроение.

— И все же я не согласна.

Он хотел закончить этот разговор, но не знал, что придумать, кроме как притянуть ее к себе и поцеловать, хотя ему самому это показалось довольно неуклюжим.

Магда посмотрела на него с тревогой.

— Больше так не делай, amore, — сказала она. — Я боюсь. Именно сейчас, когда на фирме дела идут не очень хорошо, как ты выразился. Если дела станут совсем плохи, мы останемся ни с чем. Деньги, которые ты вкладываешь в предприятие, можно списать. В этом я убеждена.

Лукас понял, что больше ничего не сможет снять со счета. И если Топо после двадцати пяти тысяч будет продолжать выставлять требования, у него начнутся серьезные трудности.

Несколько недель назад разорванный контракт на спектакль был для него катастрофой средней величины и проблемой казалось то, что он не может найти новую работу. Но тогда, в принципе, он был свободным и беззаботным человеком, а сейчас у него было ощущение, что он по самое горло увяз в сложностях и постепенно утопает в них. И на горизонте не маячило даже намека на спасение.

— Нам нужно идти быстрее, — сказал Лукас, — следующий поезд на Монтеварки отправляется через двенадцать минут. Если мы не успеем на него, придется ждать почти час.

Магда ускорила шаг и почти побежала. Лукас с трудом поспевал за ней.

Они приехали в Ла Роччу, когда раскаленное солнце скрылось за холмом перед Солатой. Но сегодня не было ветра, который обычно поднимался в сумерках и держался почти час.

Магда не любила этот ветер, он мешал ужинать на террасе.