Пошатываясь и глупо улыбаясь при этом, Фабий поднялся.

– Приветствую! — воскликнул он. — Не подскажешь, дружище, где тут поблизости караван? А то я заплутал немного. А хочешь вина? Отличное вино! — Фабий протянул незнакомцу больше чем наполовину опустошенный мех. — Выпей, не пожалеешь.

Но незнакомец мех не взял. Он, что-то резко произнёс на совершенно не знакомом Фабию языке и ударил жулика древком копья. Удар пришёлся по лбу. Перед глазами разом вспыхнули тысячи звезд и закружились в бешенном разноцветном хороводе. Фабий и пикнуть не успел, как сзади ему на голову накинули мешок. Звезды исчезли, ноги Фабия подкосились, и он провалился во всепоглощающую тьму. Мех выпал из его руки, и вино заструилось между камнями.

Нарбо брел между нагромождениями валунов и постоянно озирался по сторонам. Солнце почти скрылось за горизонтом, виден был лишь краешек оранжевого диска. Следовало, уже подумать о возвращении. Фабия он так и не нашёл, хотя казалось, это будет совсем нетрудно. И куда только запропастился дружище Фабий? Могучий негр был в отчаянии. Наверное, следовало бы зайти, подальше, в саванну и поискать там, но он опасался слишком удаляться от каравана. Сейчас, до него было шагов четыреста. И это, уже далеко, с учетом того, что до слуха Нарбо уже доносилось рычание львов и злобный лай гиен. О том, что могло произойти с Фабием, ему даже думать не хотелось. Звать и кричать Нарбо не решился. Наконец, остановившись и в который уже раз оглядевшись по сторонам, Нарбо решил возвращаться. Через несколько минут совсем стемнеет и вести поиски станет невозможно.

Нарбо повернулся и решительно зашагал в обратном направлении в сторону уютно мерцающих в ночи костров, остановившегося на ночевку каравана.

Тут, внезапно на шею ему упала волосяная петля. Нарбо сдавленно вскрикнул и быстро обернулся. На соседнем валуне он увидел человека, державшего другой конец веревки. Незнакомец был одет в желто-оранжевый плащ, на нём были, также мешковатые штаны и сапоги из бычьей кожи. На голове — тюрбан. Напавший самодовольно ухмылялся, видимо довольный своим удачным броском. Нарбо, не долго думая, ухватился за веревку, чуть пониже стянувшей его шею петли и дернул на себя. На такое гарамант не рассчитывал. С воплем он слетел с валуна и грохнулся на россыпь более мелких камней. Но едва Нарбо освободился от веревки на него упала другая петля, захватив при этом правую руку и плечо. В этот раз аркан бросил всадник на верблюде. Нарбо, разгневанно вскрикнул и одним рывком, просто выдернул обидчика со спины дромадера, затем подтащил к себе и огрел наглеца кулаком по макушке. И тут, гарамантов стало много. Они начали появляться из-за камней, одновременно со всех сторон. Нарбо успел насчитать не меньше десятка. Арканы взвились в воздух. Три петли разом захватили шею и ещё две стянули правую руку. Негр зарычал и сильным рывком сдёрнул со спин верблюдов сразу двоих противников. Тут, очередная веревка захлестнула Нарбо левую ногу. Всадник, набросивший ее, пришпорил коня. Нарбо не устоял на ногах и сыпля проклятиями, свалился. Его поволокло среди обломков острых камней, больно ударяя о них, да ещё петли на шее стягивались все туже, лишая дыхания. Из последних сил Нарбо ухватился за аркан, стянувший его ногу, и что есть мочи рванул. Всадник слетел с лошади. Немилосердный заезд между камней прекратился, но на негра уже набросились с веревками со всех сторон. Впрочем, возиться напавшим пришлось ещё долго. Немало гарамантов лишились зубов, немало носов было расквашено кулаками Нарбо. Одному из нападавших он сломал нижнюю челюсть, а другому так наподдал коленом в пах, что тот заголосил на всю саванну. Но, в конце концов, гараманты одолели полупридушенного негра и связали его по рукам и ногам. Чтобы не орал и не кусался, рот ему заткнули какой-то грязной тряпкой. После, сразу четверо разбойников, пыхтя и отдуваясь, поволокли пленника к верблюду. Взвалить негра на спину животного удалось с огромным трудом. Когда, наконец, это было сделано, гараманты отправились в сторону своего лагеря. Пленников следовало поскорее показать предводителю.

В шатре Багоза собрались его помощники — шестеро руководителей отдельных отрядов гарамантов, решивших год назад объединиться и признать Багоза лидером. Всех их занимал сейчас лишь один вопрос: нападать или не нападать на караван. Если бы не такая многочисленная охрана, да ещё сирийские лучники, точная численность которых, так и не была выяснена, разбойники бы не колебались. Но сейчас, караван, лично Багозу представлялся слишком хорошо защищённым. Не стоило забывать, также о самих торговцах, их слугах и погонщиках. Все они, при необходимости умели неплохо драться. Таким образом, трем тысячам воинам Багоза будут противостоять не меньше двух тысяч вооруженных защитников, а значит, потери нападающих будут немалыми. Такого же мнения придерживались старый, опытный в налетах на караваны Авал, осторожный Орхамад и льстивый хитрец Барипас, приведший всего полсотни человек и постоянно добивающийся особого к себе расположения со стороны Багоза. Киван, тоже опытный и всякого повидавший налётчик, пока помалкивал, сохраняя нейтралитет. А вот более молодые вожди Валал и Мидад считали, что такой большой и богатый караван ни в коем случае упускать нельзя.

– Хватит нам захватывать ковры, да кувшины с кислым вином, — ворчал Мидад. — По словам того римлянина, один из торгашей везёт деньги, другие везут специи и пряности с Востока, драгоценности и золото. Как можно пропустить их? Римлянин сказал, что новобранцы не смогут нам сопротивляться, да и лучников сирийских немного. Что же мы медлим?

– И ты доверяешь словам римлянина? — усмехнулся Багоз.

– Он показал кольцо Ахамаса! — воскликнул Мидад.

– Мы не знаем, как оно к нему попало, — заметил Авал, качая седой головой.

– О караванах, идущих из Александрии, мне всегда сообщал Мсахи, — произнёс Багоз задумчиво. — В этот раз он вдруг заболел, как утверждает римлянин и Ахамас поручил доставить сообщение ему. Странно все это.

– Да, что тут такого странного? — удивился Валал, встряхивая в нетерпении и раздражении своими длинными, связанными в конский хвост волосами. — Мсахи и вправду мог заболеть. С кем не случается?

– Я что-то подозреваю, чувствую какой-то обман, — глухо произнёс Багоз. — На ловушку всё это похоже.

– Не может быть никакой ловушки, — отмахнулся Мидад. — Не припрятали же римляне в своих повозках целый легион! Даже если там с полсотни лучников, они нам не помеха.

– А тебе когда-нибудь приходилось драться с сирийскими лучниками? — усмехнулся Орхамад, поглаживая при этом на своей левой щеке давно зарубцевавшийся, но глубокий и уродливый шрам.

– Нет, не приходилось, но хотелось бы посмотреть какого цвета их кишки! — запальчиво воскликнул Мидад. — Я жду этого с нетерпением.

– Таким нетерпеливым сирийцы быстро режут глотки!

– А с тобой, промашка получилась? — рассмеялся Мидад. — Промахнулись мимо глотки, только рожу попортили.

Орхамад побагровел и схватился за кинжал.

– Щенок! Сейчас, я тебе разрисую рожу!

– Лучше свою побереги, а не то, я добавлю тебе украшений!

И Мидад, тоже вскочил, сжимая в руке кинжал.

– Уймитесь! — рявкнул Багоз. — Оба!

Орхамад шумно засопел, сверля молодого противника яростным взглядом. Тот, ответил ему дерзкой, насмешливой ухмылкой, но оба, все же сели на свои места.