Сергей хмыкнул.

Закружилась голова — как же…

С таким же успехом Надя могла жаловаться ему на низкое давление, или насморк. С некоторых пор, Сергей научился читать мысли жены, словно дирижер партию с нотного листа. Это было так просто, и бегающий взгляд Надежды, лишь подливал масла в огонь.

(Твоя любимая женушка что-то скрывает, парень. Я имею в виду все эти маленькие женские секреты, которые не дают спокойно спать. Хотелось бы вывести на чистую воду, окончательно завравшуюся лгунью, чтобы посмотреть в ее глаза, что сейчас сияют невинностью…)

— Я надеюсь, твоей голове стало хоть немножечко лучше? — холодно поинтересовался Сергей.

Надя слабо кивнула. Сил спорить почти не оставалось. Что-то изменилось в их отношениях, с некоторых пор Сергей стал чужим. Он словно отгородился от нее.

— Идем спать. — Сергей зевнул.

Надежда расстелила постель, и нырнула под теплое одеяло, свернувшись калачиком. Сергей некоторое время ворочался рядом, прежде чем окунуться в сон.

В спальне воцарилась тишина. Чуть слышно тикали часы на трюмо (в прозрачном пластмассовом корпусе выделялись большие латунные шестеренки, пугая своей прозаичностью), а из библиотеки доносилось чуть слышное гуденье обогревателя.

(Все идет своим путем детка, и поверь, не стоит тебе становиться на пути, пытаясь изменить положение вещей. Поверь, не стоит…)

Что и говорить — праздник Рождества выдался на славу. Не хватало только разбитой (на счастье) посуды, да шумной, непоседливой компании, что смогла бы хоть немного разбавить провинциальную скуку.

Оставался дом, в котором жили они вдвоем. Дом, который в ее снах становился чем-то вроде небольшого замка, с множеством комнат, потайных коридоров и аллей, что раскинулись в неведомом парке, наводя ужас одним только своим существованием.

— К черту!!! — прошептала Надя, закрывая глаза.

Сергей уже спал, и его широкая грудь опадала и поднималась в такт дыханию.

— Все будет хорошо… — Прошептала Надя, и провалилась в темную бездну снов, которые только и поджидали удобного случая, чтобы забрать к себе молодую наивную дурочку, что ходит на цыпочках перед своим муженьком, даже не думая о том, что все в этом мире зависит только от нее, и все нехорошие поступки окажутся лишь тенями деревьев, растущих вдоль дороги, что протянулась от станции "Рождение" к станции "Смерть".

(Все будет просто чудесно, если ты только поверишь в ЭТО!)

— К черту — повторила Надя, и провалилась в сон.

Надежда тихонько спустилась вниз. Сергей еще спал, и она не собиралась будить мужа. Февральское утро наполнило дом неимоверным холодом, и Надя вздрагивала каждый раз, когда касалась босыми ногами пола. На ночь Сергей поставил обогреватель на максимум, и тот теперь гудел так, что казалось еще немного, и дом взлетит. Обои в зале тихонько потрескивали в такт гуденью, и Надежда с тоской наблюдала, как желтеет и пропадает на них рисунок.

Внизу, в кухне, Сергей оставил зажженной печь. Надежда прошла мимо холодильника, даже не остановившись, чтобы заглянуть внутрь, хотя в последнее время, частенько наведывалась в железное нутро старого скряги, чтобы выловить что-нибудь вкусненькое. Сегодня ей было не до еды.

В руках она сжимала маленький запаянный пакетик. Его она достала из сумочки, украдкой поглядывая на спящего мужа. Вот так-то, и у нее могут быть свои секреты.

Надежда вошла в ванную, и закрыла дверь на шпингалет.

Пять минут спустя, она отрешенно смотрела, как на узкой полоске теста, проявляется синяя черточка. Чуть позже появилась еще одна.

(Хей-хо, детка, ты выиграла главный в жизни джек-пот…)

Твой муж сделал один меткий выстрел, и теперь стоит хорошенько подумать о том, как сообщить ему эту чудесную новость.

(Ты же прекрасно понимаешь, что мы не можем позволить себе ребенка…)

Надежда уселась на краешек ванны. В глазах набухли слезы.

Что дальше? Толстая глупая дуреха, которая решила, что достала с неба звезду.

Тебе ли не знать что будет, как только Сергей узнает обо всем. Даже не нужно смотреть в старое зеркало на втором этаже, чтобы представить себе состояние мужа. Она уже увидела эту недобрую усмешку, и руки, которые сами собой сжимаются в кулаки.

А еще яркий свет хирургической ламы, запах лекарств и руки в резиновых перчатках, которые несут смерть маленькому существу, что поселилось внутри. Ее ребенку.

Прошло больше месяца с тех пор, когда она завела тот печально памятный разговор с мужем. Сергей дал ясно понять, что в его планы не входит возиться с ребенком. Он не позволит ей стать матерью.