Шрифт:
Тамара оглянулась на сестру: она о чем-то беседовала с Лешкой. Догонять их не хотелось. Тамара никак не могла простить Сазонову безобразные сцены в болотах.
Она проклинала свой язык!
И старалась не вспоминать ужасные обещания, данные с отчаяния.
Лешка уж точно не раз о них напомнит, Тамара просто поклясться готова!
Тамара проводила взглядом понурого Колю: он, казалось, стал меньше ростом. Похудел и посерел. И смотрел все время в землю, словно потерял последнюю надежду на нормальную жизнь.
«Ну да, он же шел за удачей!»
Тамара зачем-то обернулась, болота они оставляли за спиной. И сиреневые цветы тоже, если странный Лелькин знакомый не соврал.
Тамара нагнулась, погладила Крыса по голове и с невольной грустью сказала:
– Осталась я без волшебных цветов, Крысеныш. Фиолетовых, пахнущих летом, медом и счастьем. Лелька уверяла – найду их, мгновенно влюблюсь. – Она покосилась на Лешку и грустно вздохнула: – Пусть в Лешку.
Крыс лизнул ей руку и сочувственно заскулил. Тамара поправила лямку и пояснила:
– Пунктик у меня такой, понимаешь? – И уже сердито воскликнула: – Имею я право влюбиться, нет? По-настоящему, Крысеныш, по-настоящему!
Крыс слушал внимательно, будто что понимал. Тамара почесала ему за ухом и расстроенно буркнула:
– Теперь все! Забыли, Крысеныш. – И помолчав, стыдливо шепнула: – А я почти поверила в сказку, представляешь?
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
– Теперь – внимание, – Саша коснулся Катиного локтя. – Сейчас мы выйдем к тем елкам.
– Повезло, Леля с Лешей как раз туда идут, – заметила Катя.
– Я вначале собирался их обогнать, – кивнул Саша. – Так, на всякий случай. Потом смотрю – нет смысла.
Самое забавное, Лелька с Лешей наверняка прошли бы мимо, ничего не заметив. Настолько увлеклись разговором. Лешка что-то доказывал, а Леля растерянно внимала, оба смотрели под ноги.
Катю с Сашей выручил Миша. Остановился как вкопанный, глаза стали безумными, рот открыт – вид сбежавшего из сумасшедшего дома, не иначе.
Снежана попыталась обойти его, но Миша плотно закупорил неширокую тропу между тесно стоявшими елями. Топтался на месте и странно дрожал, не в силах вымолвить слова: вид собственных новых штанов нешуточно потряс его. Две елки не могли поделить их!
Снежана съездила по белобрысому затылку – Мишину спину прикрывал огромный рюкзак – и нетерпеливо закричала:
– Окаменел? Что ты там увидел?
Миша раскрыл рот шире, но звук не шел. Зато сильный толчок помог ему сдвинуться с места, и Снежана наконец тоже смогла рассмотреть удивительно украшенные деревья.
Она протерла глаза, но дикая картина не изменилась: кто-то повесил на елки их пропавшие вещи. И… о, Боже! Прямо перед ее носом висел полиэтиленовый пакет с украденной косметикой!
Снежана радостно взвизгнула и со всех ног рванулась к волшебному дереву. Ощупала пакет и едва не разревелась в голос – не мираж!
Она заглянула в него: настоящее чудо – все на месте. Даже любимый немецкий крем для рук. С ромашкой. И французские духи. И лосьоны. И губная помада. И карандаши…
Ее восторженный визг вывел из ступора Мишу. Он побледнел. Потом покраснел. Потом бросился к своим спортивным штанам.
Осторожно снял их, осмотрел и неверяще прошептал:
– Целенькие…
Лелька фыркнула, она деловито шнуровала свою исчезнувшую кроссовку. Миша жизнерадостно шлепнул ее по спине, обернулся к далекому уже болоту и закричал:
– Спасибо, лешак! Мы уходим, и ты зла не держишь! Охраняй свою поляну и дальше, удачи тебе!
Тамара пожала плечами: точно, с ума сошел. И Коля тоже. Стоит столбом у своей куртки, в глазах панический страх, будто привидение увидел. Даже снять ее с дерева не решается. А Тамаре раньше казалось, он самый серьезный среди них. Солидный бизнесмен все-таки, пусть и невезучий.
Оттолкнув Колю в сторону, к его куртке вдруг бросилась Снежана. Подпрыгнула, пытаясь дотянуться, но куртка висела слишком высоко.
Снежана беспомощно обернулась и возбужденно крикнула:
– Вы не ослепли? Там мой кошелек! Вон, в правом кармане! А в левом… Саша, наверное, твой бумажник!
Тамара ахнула.
Бледный как полотно Коля не сводил глаз со своей куртки, но с места по-прежнему не двигался.
Снежана снова подпрыгнула, коснулась рукава и радостно сообщила:
– Тоже не галлюцинация! Настоящая!