— Господи, тогда я срочно возвращаюсь.

В 1970-е гг. появился и зажил самостоятельной жизнью один из многочисленных вариантов расхожей поговорки: «Елисеев торгует, Мариинка танцует, Романов правит». Поговорка дошла до наших дней как напоминание о нашем недавнем прошлом, хотя мало кому из современных читателей известно, что возникла она из обыкновенного политического, как считали в то время, анекдота:

Иностранец, бывший петербуржец, возвращается из Советского Союза на родину. Его встречают тревожными вопросами:

— Ну, как в Петербурге?

— В Петербурге по-прежнему, — отвечает он. — Зимний стоит, Романов правит, Елисеев торгует.

Напомним, что «хозяином» Ленинграда в описываемое в анекдоте время был случайный однофамилец русских императоров, первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Григорий Васильевич Романов, которого с ядовитой издевкой называли в народе «последним Романовым». Кстати, именно он возглавлял армию партийной и советской челяди, которая не без удовольствия пользовалась услугами «Спецхавальника» Елисеевского магазина.

Бывший владелец прекрасных Елисеевских магазинов в Москве и Петербурге уже в советское время побывал там. У него спросили:

— Ну, как нашли разницу до революции и после?

Он ответил:

— Ходят в них, как и прежде, и знать, и челядь. Только раньше с парадного хода входила знать, а с черного — челядь, а теперь наоборот.

В начале 1990-х гг., когда все стало постепенно возвращаться на «круги своя», одним из первых был переименован гастроном № 1. Он вновь стал Елисеевским. В фольклоре к этому времени был проведен своеобразный референдум, который выявил характерный для того времени разброс мнений. Сегодня он кажется странным, хотя результат «референдума» выглядит вполне предсказуемым.

На заседании комиссии по переименованию.

— У кого есть предложения по переименованию продовольственного магазина № 1, бывшего Елисеевского?

— Предлагаю в честь его основателя назвать «Магазин имени Елисеева».

— В связи с изменением ассортимента товара предлагаю назвать: «Магазин памяти Елисеева».

— Предлагаю магазин передать потомкам его основателя и назвать: «Магазин Елисеева».

Надо полагать, услугами старого, еще дореволюционного Елисеевского магазина пользовались не только рядовые покупатели, но и многочисленные питерские рестораны, в том числе, возможно, и ресторан «Вена», что находился неподалеку от магазина, в доме № 13/8 по Малой Морской улице. Не зря же в фольклоре о нем сохранился характерный анекдот:

— Чем отличаются заседания в ресторане «Вена» от заседаний Венского конгресса?

— Тем, что из заседаний в ресторане «Вена» всегда уходят сытыми.

Советская власть разрушила традиции петербургской торговли сразу и надолго. Скучно и однообразно стало в немногочисленных ресторанах и пусто на прилавках магазинов. Городской фольклор не мог не отреагировать на эти достижения большевиков в области экономики.

Стоит человек перед пустым прилавком мясного магазина и материт Романова. Его тут же забирают в КГБ, где вежливо интересуются, чем же так не угодил гражданину товарищ Романов.

— А тем, что триста лет Романовы правили, а продуктов не смогли заготовить и на семьдесят.

Приехал в Ленинград Сенькин, первый секретарь Карельского обкома КПСС. Гуляет по Невскому с Романовым, первым секретарем Ленинградского обкома. Все проходящие здороваются с Сенькиным:

— Здравствуйте, Иван Ильич!

— Здравствуйте, Иван Ильич!

Романов обиделся.

— Что это вы так популярны в Ленинграде?

— А это не ленинградцы, это наши карелы за мясом приехали.

Идут по Садовой улице русский и американец. Видят: на углу огромная толпа.

— Что это? — спрашивает американец.

Русский подходит к толпе и вскоре возвращается.

— А-а, это яблоки выбросили, — успокоил он американца.

Американец извиняется, подходит к толпе, заглядывает внутрь, возвращается.

— Да, — соглашается он, — у нас такие тоже выбрасывают.