Герцогини аж подались вперед, не спуская глаз с лица сообщника.

Стирпайк достал из кармана шелковый носовой платок – между прочим, с вензелем Альфреда Прунскваллера – и изящным жестом вытер губы. После чего принялся изучать содержимое рюмки на свет.

– Что там такое? – несмело поинтересовалась леди Кларисса.

– Отравлено, да? – спросила Кора с расширенными от ужаса зрачками.

– Кто отравил вино? – допытывалась Кларисса.

– Конечно, – это дело рук Гертруды, – повернулась к ней сестра, – когда-нибудь она все-таки прикончит нас!

– Но она не может сделать этого, – возразила леди Кларисса резонно.

– В любом случае нам нужно как можно скорее вернуть себе утраченную власть.

– И авторитет.

– Само собой разумеется.

Герцогини заговорщически подмигнули друг другу.

В этот момент Стирпайк подал наконец голос:

– Сударыни, вино отличное. Очень изысканный букет. Я бы даже сказал – бесподобный. Спешу вас обрадовать – вино не отравлено. Разумеется, Гертруда делает все возможное, чтобы отравить вам жизнь, но до этой бутылки у нее руки не дотянулись. Может, налить вам по рюмочке? Оценим букет вместе, а заодно отпразднуем сегодняшнее событие. Ну как?

– Верно, верно, – закивала леди Кора, – плесни мне вина.

Стирпайк величественным жестом наполнил рюмки и поставил бутылку на стол.

– Ну-ка, привстанем! – предложил он.

Близнецы послушно поднялись. Едва Стирпайк открыл рот, чтобы произнести заготовленный заранее тост, как Кора опередила его:

– Предлагаю выпить за наше дерево. Оно такое милое. Итак, за дерево!

Кларисса, раскрыв рот, с удивлением смотрела на сестру. Но секунду спустя она взяла себя в руки и нарочито бодрым голосом сказала:

– Да, да… Выпьем, друзья!

Стирпайк хитро подмигнул женщинам – неожиданная инициатива леди Коры не только не обидела его, но, наоборот, обрадовала. В конце концов, он лишний раз убедился в несокрушимости духа сообщниц. К тому же сегодня – решающий день. Он долго и кропотливо все готовил, теперь пришла пора испытать свои возможности на практике. К тому же расслабиться всегда неплохо.

Пить – так пить. Хоть за сухое дерево. Пусть сухое дерево его прежней жизни в конце концов зацветет самыми крупными цветами и даст спелые плоды. А пока польем его вином…

За первым тостом последовал второй, третий. Покончив с бутылкой, конспираторы отправились на балкон – путь на который лежал через Комнату корней.

Несколько минут они молча смотрели вниз. Стирпайк поразился – герцогини нисколько не боялись головокружительной высоты, на которой прилепился балкон к башне. «Впрочем, – подумал юноша, – в этом нет ничего удивительного – они же давно привыкли ходить сюда и стоять. Времени у близнецов хоть отбавляй…»

Стирпайк не был бы Стирпайком, если бы в его бездонных карманах не оказалась еще одна бутылка и крохотные стаканчики. Все это богатство юноша под восхищенные аханья сестер поставил на широкие перила балкона.

На сей раз пробка поддалась быстро, и Стирпайк привычным жестом наполнил стаканчики. Откашлявшись, он заговорил:

– Во-первых, предлагаю тост за ваше здоровье. Выпьем за него, ведь вам предстоит наслаждаться возвращенной властью. Потерпите, остается немного. Выпьем и за вашу смелость. За ваш ум, смекалку и решительность. Выпьем! – С этими словами он пригубил вино.

Кларисса поднесла было полный стакан к губам, но Кора толкнула ее локтем в бок. «Не пей пока!» – прошипела она.

Стирпайк и тут не растерялся:

– А теперь выпьем за светлое будущее. За его скорейшее наступление. Оно придет, как только мы успешно выполним задуманное. Сегодняшний день – особый. Он отмечает череду великих дней, что последуют за ним. Дни вашего восхождения на положенные вам высоты. Положенные… э-э-э… в силу природных и исторических прав. Итак, сударыни, за светлое будущее!

Все трое поднесли вино к губам. Кора первой опустошила стакан и швырнула пустую посудинку в сторону дерева. Кларисса тут же последовала ее примеру. Будущее рисовалось сестрам в самых радужных тонах. Чтобы вступить в это лучезарное будущее, нужно было сделать совсем немногое…

Хотя формальным организатором семейного совета был лорд Сепулкрейв, церемонией тем не менее заправлял вездесущий Саурдаст. Перечить книжнику не смел никто – впрочем, к его распоряжениям все относились безразлично и выполняли их беспрекословно. Сейчас Саурдаст возвышался возле мраморного столика и величественно разглядывал присутствующих. Он упивался собственным положением, считая, что знает больше, чем все взятые вместе люди, собравшиеся в библиотеке волею хозяина замка. Хранитель традиций Горменгаста думал, что в том и состоит его положение, его авторитет, чтобы выделяться из общей толпы. Быть в некоторой степени даже выше господ. Потому совсем не случайно архивариус был очень скромно одет – строгий темный камзол безо всяких там кружев и лишних пряжек. Все строго по необходимости. Хотя Саурдаст знал – стоит ему только заикнуться, и лорд Гроун предложит ему на выбор несколько дюжин одежд. Сепулкрейв всегда был внимателен к запросам окружающих и считал, что хорошо выполняющие свою работу люди должны хорошо вознаграждаться. Кроме того, герцог считал своим долгом разрешать все проблемы своих помощников, чтобы направить их мысли исключительно на работу. И это ему обычно удавалось.