— Еще один робот,— выкрикнул он.— Крепко, черт, застрял...

Разведчик повернулся к флайеру, но, сделав несколько шагов, грузно сел на землю.

— Рейшен! — окликнули его. Он пополз на зов, но упал, уткнувшись лицом в землю, и затих.

— Рейшен!

Айяр увидел, как высунулась рука с бластером. Хватит ли дыма на второго, в кабине? Скорчившись, разведчик вылез из флайера, огляделся и с подозрением посмотрел на кустарник, окутанный дымом. Схватив своего спутника за куртку, он попробовал втащить его внутрь машины, но Рейшен был тяжел, к тому же разведчик не хотел выпускать из руки бластер. Он с отчаянием тянул на себя обессилевшее грузное тело. Ветер переменился, и дым пошел на него. Человек закашлялся, бросился к флайеру и свалился у входа.

Айяр тоненько свистнул. Как долго действует их средство, можно было только гадать. Закрыв нос и рот мокрым рукавом, он побежал к машине. Чувствовался лишь запах тлеющего кустарника — похоже, кора уже прогорела. Преодолевая отвращение к механизмам, юноша забрался внутрь. Коммуникатор был встроен в панель управления. Если бы Джервис воспользовался передатчиком хотя бы для одного сообщения... Впрочем, у людей могли быть и переносные рации.

Тело дрожало как в лихорадке, и оттого Айяр ощущал себя куда хуже, нежели от укуса давиза. Трясущимися пальцами юноша нащупал на запястье пилота, лежавшего около входа, передатчик. Застежка не хотела поддаваться, но все-таки он расстегнул ее. А теперь оставалось вытерпеть прикосновение к ладони этого крошечного металлического кружка и еще теплого от человеческой руки браслета.

Айяр бросился к берегу, огибая до сих пор окутанные редеющим дымом кусты. Рацию он уронил на камень и, почуяв рвотные спазмы, отскочил в сторону. В дрожи, в холодном поту он вернулся и обнаружил рядом с камнем лишь Джервиса и Иллиль. Джервис, то и дело вытирая выступившую на голове испарину, изучал передатчик.

— А где же?..— прохрипел юноша.

Иллиль мотнула головой:

— Отправляют этих обратно, в порт. Райзек включит на панели программу возврата. Пускай летят и прихватят с собой лжеифта.

— Зачем?..

— Джервис говорит, пусть они вернутся невредимыми, это докажет, что мы не строим козней. Тогда в космопорте скорее поверят и нашему сообщению, если, разумеется, получат его.

Флайер взмыл вверх, направляясь к порту, а Райзек и Килмарк пошатываясь подошли к ним. Закрыв глаза, Райзек рухнул на землю, из его груди вырывались хрипы. Влезть в кабину и разобраться, как включить возврат машины,— это потребовало непомерной силы воли. И почему перерождение вызвало столь непереносимое отвращение к тем, кто некогда был с ними одной плоти, одной крови? Джервис полагал, что это мера безопасности, которую предусмотрели биологи — создатели перерожденных ифтов. Новую расу надо было держать в изоляции от прочих, пока она в достаточной степени не увеличится. Но ученые не могли предвидеть нынешних трудностей. Как ифтам входить в контакт с теми, кто одним лишь своим видом вызывает чисто физическую брезгливость? Вероятно, общаться придется только через передатчик.

— Ты думаешь, это удастся? — спросила Иллиль.

— Не знаю... Можем хотя бы попытаться.

Джервис выглядел усталым, совершенно измотанным: возле добычи Айяра он находился ценой невероятного усилия. Крышка прибора была снята, но бывший разведчик, вместо того чтобы сказать самое необходимое в крошечный микрофон, выстукивал двумя палочками над самой рацией какой-то диковинный ритм. Иногда он прерывался, что-то мучительно вспоминал, глядя вверх, затем снова стучал, то неуверенно, то весьма настойчиво. В одну из пауз его прервал тонкий, но требовательный, с металлическими нотками голос из микрофона:

— Уокерс! Что ты там вытворяешь?

Джервис повторил сообщение чуть помедленней.

— Да в чем же дело, Уокерс!

Ифт выстукивал код, который некогда знал лучше собственного имени — Пит Сейшенс...

— Они должны все это записать,— предположил Килмарк,— и расшифровать...

— Если сумеют,— добавил, едва шевеля губами, Райзек.

Ритм стал медленнее. Казалось, чем больше Джервис напрягает память, тем труднее ему вспоминать. Наконец он повернулся, усталый и угрюмый.

— Я сделал что мог. Пожалуй, вышло не так уж скверно. Попробую еще раз.

Он опять взялся за палочки, но его прервал все тот же металлический голос:

— Эй, кем бы вы ни были — мы засекли вас!

Они дружно посмотрели на небо. Неужели флайер уже спускался к ним?

— Зачем они предупреждают? — не понял Айяр.

— Быть может, потому, что Джервис не совсем плохо сделал свое дело,— ответила Иллиль.— Быть может, они поняли код. Ну что, будем ждать встречи?

Бывший разведчик помотал головой.

— Нет... не стоит. Пока не разузнаем побольше. Но...

Намочив палочку и окунув ее в пепел уже совсем зачахшего костра, он начал писать на камне около рации какие-то одному ему понятные знаки.

Они направились к югу. У Айяра почти не осталось силы, дарованной соком Ифтсайги. Иногда кружилась голова и ему казалось, что долго держать темп, который задал Килмарк, он не сможет. Пустоши справа все еще не было видно конца. Где же море?

В маленькой рощице ифты решили сделать привал. Айяр, расположившись на прошлогодних сухих листьях, вдыхал лесную свежесть, не решаясь закрыть глаза. Сон был так близок, веки наливались тяжестью, тело обмякло...