Вместе с любимым щенком дворник утопил в ведре и мою мальчишескую душу.

Все шаблонное служит для сокрытия истинного.

Все возвышенное в человеке имеет свой основательный фундамент, а все низменное тоже не на воде плавает.

Мгновенно вспыхивающие недолго горят.

Человек влюбленный в самого себя не оставляет места влюбленности для другого.

Петух без устали разгребал навозные кучи, а вся дворовая птица нервничала: а вдруг действительно найдет жемчужное зерно?

Стоя на верхней палубе, кормчий удивлялся человеческой низости.

Космонавты докладывали: рая нет, а вот черную дыру обнаружили.

Резко вырвавшись вперед, в пустынном одиночестве я потерял дорогу к финишу и вот теперь приковылял последним.

Дорогая мама, из пробуренной нами скважины вдруг забил фонтан самогона. (Из недописанного письма геолога.)

На современную корову солнечное затмение не произвело никакого впечатления.

Мы с наслаждением прильнули к кувшину парного козьего молока, от которого маняще попахивало дустом и первыми весенними удобрениями.

Подавившийся колбасой потом долго проклинал колбасников.

Аборигены чужой планеты оказались существами разумными: они каждому из нас дали хорошего пинка и затолкали в ракету, откуда мы только что вылезли. (Из зарубежной фантастики.)

Во имя прекрасного Кузьма Иванович ловил в клетку птиц, чтобы потом выпускать их по большим и малым праздникам.

— А она, утомленная мною, стала лихо с другим танцевать…

Дальновидность — способность издали увидеть для себя полезное.

Дневной свет не спорит с керосиновой лампочкой.

В азбуке лица и внешнего вида не все одинаково грамотны.

«Незаменимых нет». — прошипела тупая сокрытая зависть, и все готовые заменить слились б единстве шипения и зааплодировали.

Лучше всего лечь пораньше, а проснуться попозже. (Из мемуаров ночного сторожа.)

«А ведь загробная жизнь есть», — подумал Аким Филиппович, шагая за гробом Аристарха Ивановича.

Посаженный на высокое для него дерево, он еще кое-как каркал, а вот взлететь не смог.

Истинная независимость — в твоей человеческой необходимости для всех.

Жена любила меня нехотя и сурово…

К сожалению, товарищ судья, я вошел в супружескую жизнь безо всяких тренировок. (Из зала суда.)

Жажде упасть с лошади непременно должна сопутствовать жажда сесть на нее верхом.

Разливая пол-литра на троих, дядя Вася невольно был вынужден изучить дроби.

С годами, постепенно приходят к каждому свои причудливые особенности: одни умеют их как-то подстригать, уравнивать, а у других они торчат, как одичалый куст, во все стороны.

Платоническая любовь — любовь, не тронутая касанием.

Он страдал умно и расчетливо.

Молодую истину оберегают от настойчиво жующих старую, привычную истину.

Надел я генеральский костюм и почувствовал вдруг, будто бы я изменился разумом, что будто бы стал во мне какой-то «винт» другой. (К причудам перевоплощения.)

Настало время засолки огурцов, и Диогена стали выдворять из бочки.

Если хочешь остаться королем — ни при каких условиях не мысли себя без короны.

Кругом записочки, кругом пометки — увяз в черновиках черновиков…

Когда ты взвинчен — опасайся, чтобы из тебя шуруп не сделали.

В тайниках души своей я свершал великие подвиги, победы и благодеяния — так что бороться с жизненными неурядицами у меня уже не хватало ни сил, ни времени.

Мародер духа тайно шарил по архивам покойников.

Светить — это значит помогать светом, сиять — значит затмевать ровное и полезное свечение, сиятельность — явление злое и ревнивое.

Сценарий — уникальнейшее произведение искусства, где пытаются изложить бесспорные благие мысли всех, не совпадающие с мыслями каждого в отдельности.