Фотосессия закончилась быстро, как и обещали. Остальное время ушло на придумывание группе нового названия – «теперь, когда Давина от нас ушла». И к тому времени, как Мелоди вбежала в школьный коридор, обсуждение еще не закончилось.

– «Стильные куколки»?

(Сисси.)

– «Сверзвуковой скандал»?

(Сейдж.)

– «Аудиодива»?

(Сисси.)

– «Безногие и беспалая»?

(Девять с Половиной.)

– «Шик-рок»?

(Сейдж.)

Телефон Мелоди беспрерывно динькал и дилинькал, что твои iTunes. Надо было отключить звук. Переключиться в режим «В школе». Незаметно проскользнуть в актовый зал. Но она не могла пошевелиться. Она чувствовала себя как птица в клетке: хочется взлететь, но некуда.

– «Свинцовые перья»! – написала она. Идеальное описание ее нынешнего состояния.

Подруги по группе с энтузиазмом откликнулись: «Черт! Да!!!»

Ну все. Проблема решена. Отговорки кончились. Ее ждут кабинки для голосования. За что они там опять голосуют?

Динь!

Мелоди полезла за мобилой. Небось, Джексон опять волнуется, где она там…

«Подумаешь, минутой больше, минутой меньше! Какая разница?»

Гранит, в своей обычной кожанке, потертых джинсах и старых башмаках, стоял, прислонившись к мотоциклу, как будто позировал для афиши. Светло-серые глаза смотрели прямо на солнце, но яркий свет его как будто совсем не беспокоил. Его вообще ничто не беспокоило.

– Садись! – сказал он, протягивая ей шлем.

Мелоди оглянулась на здание горчичного цвета. До четвертого урока еще целых полчаса… Она натянула шлем. Шлем обхватил ее лицо, как сильные руки парня во время поцелуя, и заслонил ее от всей вселенной.

– Куда мы едем? – спросила она, когда они вылетели на шоссе и покатили на север. «Да, тут минутой явно не обойдется…»

Он не ответил. Мелоди попыталась рассердиться. Но спину ей припекало солнышко, в лицо дул ветер, а брюшной пресс у Гранита был тугой, как гитарная струна. У Джексона, правда, пресс не хуже. Просто… как-то тоньше. Нет, пора возвращаться в школу. К Джексону. К реальности. Все, что нужно, – это наклониться к заостренному уху Гранита и своим волшебным голосом сирены произнести: «Вези меня обратно!» Но она только покрепче стиснула руки, наслаждаясь поездкой.

Через час они миновали мост и въехали в центр Портленда. Они пронеслись мимо китайского сада, мимо классного магазина, торгующего аудиозаписями, на Второй авеню, мимо десятков винтажных магазинов – эх, Кандис бы сюда! Но Гранит оставил все это позади и остановился только у горы строительного мусора на углу шумной Третьей авеню.

– Что это за место?

– Будущая кофейня «Coffee Bean», – сказал он и пнул кирпич.

– Твой бывший дом, да? – спросила Мелоди. Груда обломков внезапно обрела новый смысл.

Гранит кивнул.

– Тут была «Туса».

Он затащил ее под полосатую ленту и привел туда, где когда-то находилась пропитанная пивом сцена. Куски оклеенных афишами стен лежали у их ног, как крошки давленого печенья на дне сумки. Гранит наклонился и протянул ей ромбовидный камень с налепленным на нем словом «Jam».

– Я помню, как Эдди Веддер привез эту афишу, – сказал Гранит. – Про «Pearl Jam» тогда ведь никто еще не слышал. Он подогнал свой фургон прямо к дверям и врубил пробную запись на полную громкость во время собрания персонала. Вик, владелец, в тот же вечер выпустил группу на сцену.

– Что, правда? – переспросила Мелоди и прижала к груди кусок бетона, словно это был знаменитый бриллиант.

– Этот Веддер был такой коротышка – не знаю, может, мне так показалось оттого, что я смотрел с высоты, – сказал Гранит. Он провел пальцем по треснувшей стойке бара, подняв облако пыли. Пылинки заплясали в солнечных лучах.

– А куда делись остальные горгульи?

– Перед тем как стали ломать здание, приехал архитектор и снял их. Он хотел поставить их на банк, который проектировал.

Он помолчал.

– Ну, а я не мог.

– Чего не мог?

Он помог ей перебраться через груду разломанных столиков.

– Провести ближайшую сотню лет над входом в банк.

Он скривился.

– Можешь себе представить?

Мелоди содрогнулась от одной мысли об этом.

– До нас доходили слухи о том, как здорово устроились ЛОТСы в Сайлеме, и я поехал туда.

Мелоди чуть не сказала вслух, как она рада, что он приехал.

Полчаса спустя они стояли у входа в черное здание без окон, лопали здоровенные сэндвичи с фрикадельками и пили газировку из больших стаканов.