— Могло. Но в ходе общения с аргентинскими сотрудниками мы выяснили, причем от нескольких из них, что информация о нас пришла к ним от американцев и что именно американцы руководили операцией по аресту и проведением первичных допросов.

— Ну, нашли кому верить, охранникам!

— Сотрудник ЦРУ Густаво нас постоянно исподволь уводил от мысли о том, что нас кто-то предал. С чего бы это?

— Скорей всего, вам это просто показалось. Вы что же, думаете, у нас нет опыта по разоблачению предателей?

— Мы так не думаем, и тем не менее мы придерживаемся своего мнения, — сказала «Веста».

— Знаете, мы во время войны годами вели сложнейшие радиоигры с немецким абвером, принимали их самолеты, перевербовывали их радистов; внедряли своих людей в разведорганы и разведшколы противника. Что же, вы считаете, что мы не в состоянии были бы найти предателя в наших рядах, если бы он действительно был?

— Но он есть, и вы его найдете. Возможно, не так скоро.

Версия о предателе превратилась в бумеранг, нацеленный в наши головы.

Однажды В. Е. привез Вячеслава.

За обедом он очень образно рассказал нам о дотоле неизвестных нам перипетиях нашего возвращения на Родину. Когда В. Е. вышел поговорить по телефону, Вячеслав сказал нам:

— Завтра я снова вылетаю в Нью-Йорк. Надоело, однако, уже там болтаться. Хорошо было дома. А эти «черные полковники», — и он кивнул в сторону В. E., — они в общем-то ребята неплохие, но жилы они из вас еще потянут. Ох как потянут!

В. Е. завел разговор о Лонсдейле:

— Я вел его дело, когда он вернулся, и, по-моему, изрядно ему надоел. Я обещал, что я и вам тоже еще успею надоесть. Что поделаешь — работа такая.

Прошли годы. Так вот, когда на юге была вспышка холеры, мы случайно с ним встретились, выбираясь оттуда. «И ты здесь?! — воскликнул он, увидев меня. — Как же ты мне надоел, холера тебя возьми!» Он был страстным грибником и умер в лесу, собирая грибы. Нагнулся за грибом — и умер.

Мы проводили Вячеслава до порога. В. Е. еще оставался у нас. Разговор шел о том, чтобы нам наконец разрешили гулять с детьми за пределами территории дачи.

— Смотри, — сказал Вячеслав в шутку, обращаясь к В. E., — эти ребята погуляют-погуляют, а потом возьмут да исчезнут. Благо опыт у них имеется.

— Не исчезнут, — протянул В. Е. с улыбкой, — у нас еще слишком много работы. Рано им исчезать. Тем более, что и здесь неплохо.

— В. E., — обратилась «Веста» к В. E., когда Вячеслав ушел, — я хочу позвонить маме. Дайте мне ее телефон, так как у них сменили номер.

— Ни в коем случае, — отвечал В. E., — никто не должен знать о вашем возвращении, пока мы не проверим до конца вашу версию. Поэтому телефон я вам не дам. Так ведь можно испортить все дело, и наши с вами труды пойдут насмарку.

— Но я только позвоню, чтобы услышать ее голос, и тотчас повешу трубку.

— Я не могу поверить, что вы не поговорите, и поэтому категорически запрещаю вам звонить. Но я обещаю, что через четыре-пять недель вы обязательно увидитесь с родными.

— Еще четыре-пять недель?

По нашей просьбе для детей купили лыжи и санки, и мы в свободное время ходили на прогулки по заснеженным пляжам Серебряного бора, учили девочек кататься на лыжах. Больше всего им нравились санки, на которых они лихо спускались с горок.

Иногда вечером после ужина мы выезжали в город, прогуливались по улице Горького, заходили в магазины. Дети в это время оставались с хозяйкой дома Анной Никитичной, которую они звали Aннa Кинча и с которой начинали осваивать русский язык, с нами же они говорили только по-английски или по-испански.

Несмотря на март месяц, стояла морозная погода. Температура ночью опускалась иногда до минус тридцати.

В середине марта В. Е. внял нашей просьбе и с согласия руководства привез на дачу родителей «Весты». До сих пор они не знали, что мы уже в Союзе, и здесь на даче впервые увидели свою вторую внучку, которая таращила на них глазенки, никак не желая признавать своих родных дедушку и бабушку. Отец «Весты» после перенесенного инфаркта был еще довольно слаб. После обеда мы погуляли по заснеженным пляжам в Серебряном бору, а вечером их увезли на машине. Перед отъездом В. Е. взял с них слово, что они о пашей встрече пока никому говорить не будут, поскольку это дело большой государственной важности.

В конце марта вместе с В. Е. приезжал незнакомый нам, по-видимому, ответственный товарищ, который даже не соизволил представиться. Оба выглядели мрачно. Брезгливо сложив тонкие губы и покачивая большой головой, ответственное лицо заявило:

— Версия о том, что ваш арест явился результатом предательства, не подтверждается. На основании вашей информации была проведена тщательная всесторонняя проверка. Были задействованы десятки людей, проведены оперативно-проверочные мероприятия. Общий результат отрицательный.