Тухачевский до краев заполнил армию дрянными танками Т-28 и Т-35. Эти уродцы имели много башен, но в то же время отличались очень тонкой броней. Она могла предохранять только от пуль. А ведь в других странах уже наращивалось производство танков с противоснарядной броней.

«Гений» пожелал, чтобы дивизионная артиллерия выполняла роль корпусной, ведя огонь на более дальние расстояния. Сделать это было можно, но лишь при условии увеличения калибра орудий. Однако Тухачевский категорически воспротивился подобной модернизации. Результаты — нулевые.

К числу «великих достижений» Тухачевского на ниве развала нашей армии следует отнести и роспуск конструкторского бюро, занимавшегося усовершенствованием нарезной ствольной артиллерии. Он объявил этот вид вооружения устаревшим, хотя именно нарезная артиллерия сыграла одну из главных ролей во время Великой Отечественной войны.

Между прочим, именно Тухачевский разработал вредную идею «ответного удара», которая нацеливала нашу армию больше на наступление, чем на оборону. Хотя давно очевидно, что для РККА была более предпочтительна идея стратегической обороны. Наступательный синдром, порожденный Тухачевским, с трудом изживался нами до 1943 года, когда в ходе Курской битвы противник был сокрушен именно в зоне, великолепно подготовленной к обороне.

Вообще, выдвиженцы времен Гражданской войны, занявшие высокие посты в РККА, какой-то пользы для вооруженных сил принести не смогли. Опыта современной войны они не имели, а опыт Гражданской был скорее отрицательным. Воевали «красные командиры» храбро, но из рук вон плохо. Деникин наступал на Москву, имея соотношения четыре к одному — не в свою пользу. И он почти взял столицу, помешали махновские бандиты, ударившие в тыл белым по договоренности с красными. Выезжали красные на трех вещах — энтузиазме, репрессиях и опыте спецов из царской армии. Вот последние-то и привели армию Троцкого в божеский вид, если только так можно о ней выразиться.

И какую же они получили благодарность? Их по большей части репрессировали или вычистили. Именно эти чистки, прошедшие в 1930–1931 годах и вымывшие из армии около 40 тысяч великолепных специалистов с дореволюционным стажем, как раз еще более ослабили и без того слабую армию.

Некоторые из этих спецов были репрессированы именно потому, что осмелились спорить с «великим» Тухачевским. В этом плане весьма показательна печальная судьба профессора Военно-морской академии и начальника учебно-строевого управления Военно-морских сил РККА М. А. Петрова. Будучи в первой половине 20-х годов начальником ВМА, этот специалист с дореволюционным стажем фактически спас академию, вернув ей былой престиж. Казалось бы, его заслуги перед новой властью неоценимы. Но 8 мая 1928 года на заседании Реввоенсовета профессор имел несчастье не согласиться с Тухачевским. «Великий стратег» считал, что если СССР является континентальной державой, то большой флот ей не нужен. Военно-морские силы должны были, по мысли Тухачевского, иметь сугубо вспомогательное значение. Они якобы могли сыграть значимую роль лишь в войнах с лимитрофами, то есть со странами Восточной Европы (Румынией, Болгарией, Венгрией и т. д.). По сути, Тухачевский предлагал свернуть судостроительную программу. При этом он козырял цитатой из работы Энгельса «Анти-Дюринг».

Петров активно возражал Тухачевскому. Он не отрицал того, что для СССР главное значение имеют именно сухопутные войска. Но это, по его мнению, вовсе не являлось поводом для пренебрежительного отношения к флоту. Своим смелым выступлением профессор не дал «гению» запороть судостроительную программу. И это ему дорого обошлось. Через некоторое время Петров был арестован и осужден. Его обвинили в том, что он создал некую «вредительскую организацию» в ВМС, которая выдвигала «нереальную задачу» создания «большого флота», призванного ослабить боеспособность РККА. О таких вот фальсифицированных «военных заговорах» у нас почему-то не пишут, зато чуть ли не каждый день снова проливается дежурная слеза по «безвинному маршалу».

До репрессий 1937–1938 годов Красная Армия представляла собой жуткое зрелище, в чем отдавали себе отчет сами ее вожди. Сравнивая РККА даже с вооруженными силами демилитаризованной Веймарской республики, комкор Уборевич отмечал: «Немецкие специалисты, в том числе и военного дела, стоят неизмеримо выше нас».

И эта оценка более чем обоснованна. Организация нашей армии была ужасной. С 1920 по 1939 год в РККА вообще не было армейских управлений. Крупные маневры начали проводиться только с 1935 года. Но самое главное, наша армия до 1939 года не была регулярной в полном смысле этого слова. В начале 20-х годов Троцкий и Ленин радикально сократили Красную Армию и перевели ее на территориально-милиционную основу.

Бездумное и безудержное сокращение сделало нашу страну практически беззащитной. В 1924 году во Франции было 200 солдат на 10 000 населения, в Польше — 93, в Румынии — 95, в Эстонии — 123, в России — всего 41. (Весьма возможно, таким образом Троцкий хотел спровоцировать страны Запада на оккупацию России, с тем чтобы разжечь пожар революционной солидарности за границей.) Сокращались и военно-учебные заведения. Академия Генштаба была преобразована в Академию РККА, а Военно-хозяйственная академия стала ее факультетом. Были слиты воедино Военно-техническая и Военно-хозяйственная академии. Причем и преподаватели, и выпускники военно-учебных заведений зачастую направлялись оттуда в «область народного хозяйства». Так, в одном лишь 1924 году заниматься народным хозяйством отправили свыше 300 классных специалистов, выпущенных Академией РККА. Результаты были плачевны. Особая комиссия ЦК во главе с С. И. Гусевым 3 февраля 1924 года признала, что Красная Армия попросту небоеспособна.

На армии стали сильно экономить. В 1924 году ее бюджет составил 395 миллионов рублей — 24,9 % от пресловутого 1913 года. И, как сегодня, армия стала в ряде случаев недоедать. Осенью 1926 года заместитель начальника снабжения РККА В. М. Гиттис докладывал: «…С вопросами питания красноармейцев дело обстоит весьма неблагополучно. Вследствие низкого приварочного оклада в истекшем хозяйственном году части испытывали постоянные перебои в довольствии и не могли вести планомерно заготовки, поэтому хозяйственный план разрушался…»