Несколько раз встречались каменистые россыпи и тогда два воина делали обманки, заставляя женщин идти по камням след в след, не наступая на траву, а сами потом возвращались и проламывали ложный след по растениям в сторону. Они не могли знать, даст ли это какой-нибудь полезный результат, но утешали свою совесть и давали женщинам передохнуть, перемалывая ногами сочные стебли.

В одном месте, самой природой приспособленном для этого, поставили растяжку — кусок верёвки, натянутой между валунами, стиснувшими тропу, замаскировав её растениями, а впереди на расстоянии роста взрослого ирита вдавили в глину несколько острых камней иглами вверх.

Проходили по каменистым руслам ручьёв, заметая следы, но у Канчен-Ты всё равно не появлялась уверенность в том, что их не найдут. Торговцы целый год ждали этой вылазки, для них гибель своих охранников не являлась трагедией, а вот потеря товара грозила голодом. Уж если они столько дней терпеливо тащили полуживых рабов по длинному обходному пути, то что значат два- три, нужные для поиска.

Ведь беглянки были всего лишь слабыми существами, неспособными на самозащиту, без еды, не знающие местности. Их потому и не связывали, что за много лет научились читать в глазах слово "повиновение". Понятно, что, почуяв свободу во время ночной суматохи, рабы разбежались, значит надо их поймать!

Так представляла себе девочка мысли предводителя и не ждала сзади ничего хорошего. Уж если их отряд осенью напоролся на вартаков у самых стен клана, то что можно ждать здесь, вдалеке от жилья, на тропах, проложенных контрабандистами?

Встретив на пути маленький, почти пересохший ручей, который спускался со склона по вертикальному узкому желобу, пробитому водой в рыхлой скале, Канчен-Та, почти не задумываясь, погнала всех наверх. Желоб напоминал узкую гигантскую лестницу с высотой ступенек в два — три ирита.

Фарлин лез первым, оставляя за собой кусок верёвки, цепляясь за которую руками, на каждую ступеньку поднимались женщины, а Канчен-Та натоптала обманные следы вниз по ручью, а теперь лезла сзади и замывала настоящие. По обеим сторонам русла ручья росли колючие плети гибких растений с иголками такой длины, что никакому умнику не захотелось бы опробовать их на своей шкуре.

Так они поднялись на небольшую террасу, лежащую под обрывом, наковыряли камней, которыми можно было отбиваться, напились из ручья и устроили отдых. Бессонная ночь, без еды, усталость, уже накопленная раньше, дали о себе знать и Канчен-Та видела это по тускнеющему блеску глаз, вместо которого приходило выражение безразличия. Да и сама она устала.

Вместе с Фарлином сделали сигнальную ловушку из колючих веток, на которые опирались тяжелые камни. При попытке убрать их должен был произойти маленький обвал, который заменит часового. После этого отряд уснул и получил заслуженный отдых.

Однако, разбудил их не грохот ловушки, а голоса. Они звучали снизу, именно там Канчен-Та путала следы и, если её усилия были напрасны, то камни сейчас всё-таки свалятся.

Проснулись и женщины, и подошли ближе к отвесному желобу. Теперь на их лицах не было никакого безразличия. Вкусив свободы и ощутив, что за неё можно успешно бороться, да ещё после отдыха, они приготовились к схватке, сложив по нескольку камней рядом с собой. Колючие ветки сплошной стеной мешали видеть то, что происходило внизу и время замерло. Птичьи посвисты, гуденье редких насекомых не могли разрушить этого тягучего состояния неопределённости.

Снизу началось какое-то шевеление и стало ясно, что враг всё-таки разгадал их хитрость и лезет наверх. Ну, что ж. Их там оставалось трое, самое большое — четверо, а за свою жизнь собрались драться одиннадцать сильных представителей слабого пола и один слабый представитель сильного. Ещё неизвестно, чья возьмёт!

Странно было, что голоса не таились, а звучали громко, как будто враги совсем не опасались возможности отпора от своих рабов. Отдельные слова долетали, но только не давали возможности понять, о чём же идёт речь:

– Видишь? И здесь тоже! Суха муха!

– Да не может быть! Откуда?

– Ну, вот, видишь, верёвка!

– Какой же Дарк же их сюда понёс?

– А ты бы куда полез, умник?

– Я? Вниз, конечно. Чего время терять?

– Суха муха! Не трогай!

– Почему не трогать…

Эти слова совпали с грохотом камней и с криком мальчика:

– Стойте!!! Не бросайте!! Это свои!

– Фарлин?!! Фарлин!!! Ребята, это он!!! Суха муха! Сынок!!

– Не бросайте! Канчен-Та! Не бросайте камни! Это отец!

На террасу начали вылезать воины. Настоящие, грубые, простые, родные, вооруженные, обтрёпанные скалами, снегами и долгой службой. Их нашивки клана Дикой Кошки всё сразу объяснили и напряжение ожидания боя сменилось улыбками и радостью, а когда один из косматых мужиков бросился к Фарлину и стиснул его, так, что мальчик повис над травой, то и слёзы появились в глазах женщин.

– Ты живой? Суха муха! И оружие?! Откуда, герой ты мой!

– Это она, отец, она всё сделала! Её зовут Канчен-Та. Она из клана Огня. Она — воин!