— Джон сказал, что достаточно будет поблагодарить вас сегодня.

— Я не ждал, что меня будут благодарить... И вы это отлично понимаете. Я имею в виду другое. Когда вы приедете ко мне, чтобы мы смогли поговорить? Вы понимаете...

— Не думаю, что понимаю, — удивленно возразила она. — И не думаю, что приеду.

Это он делает ей предложение?..

Макс некоторое время молчал, потом проговорил:

— Я и не ждал от вас другого ответа, но... Мы должны увидеться снова! Почему? Видите ли, одна моя героиня по многим своим качествам очень похожа на вас. Хотелось бы получить от вас консультацию. — Франциска отметила заметное напряжение в чертах его тонкого лица.

Когда музыка смолкла, они оказались — случайно или нет — прямо напротив стеклянных дверей из зала.

— Не хотите ли подышать немного свежим воздухом? Нам надо поговорить, не так ли, Франциска?

— Нет.

Джону это, конечно же, не понравится. Он уже определенно дал это понять всем своим поведением.

— Пожалуйста, Франциска...

Она, словно находясь под гипнозом тихого голоса, молча пошла вслед за Максом. Он протянул руку, и они вышли вместе... По мере того как они уходили в темноту, публика расступалась перед ними.

— Красиво, — печально проговорила Франциска, опять испытывая ощущение дивного сна. Вот-вот ее вновь разбудят к реальной жизни, и она снова станет обычным человеком.

— Да, великолепная ночь. — Макс шел рядом с ней. Море было словно посеребрено и казалось холодным под светом луны. Неподалеку от них прогуливались другие парочки. Все наслаждались миром и покоем и отдыхали от духоты помещений отеля. — Спустимся к пляжу, а? Здесь невозможно поговорить нормально, Франциска.

— Ну... Если только ненадолго...

Она последовала за Максом по пологим каменным ступеням, мимо лужаек, до самого песчаного пляжа. Держась за руки, они неспешно направились к кромке воды. Было тихо, и только сзади до них доносились звуки музыки.

— Я рад, что мы встретились, — остановившись, сказал Макс. — Расскажите мне о Джоне. Он вам небезразличен?

— Конечно, а как же иначе? Мы же помолвлены.

— Значит, у вас есть намерение выйти за него замуж?

— На несколько лет я еще собираюсь сохранить свою свободу, — сказала честно Франциска.

— И он будет терпеливо ждать?

— Почему бы и нет? Мне только двадцать. У меня еще нет желания связывать себя браком.

Макс рассмеялся.

— То есть, иными словами, вы его не любите. Если бы это было так, то вы хотели бы выйти за него замуж как можно скорее.

— Вы не правы, — возразила Франциска. — Любовь не есть брак.

Однако тон Макса встревожил ее. Он слишком много на себя брал.

— Это вы так думаете, но не он, — ответил Макс и крепче взял ее руку. — Вы не можете говорить за него. Послушайте... Скажите же наконец, вы любите его?

— А вам не кажется, что это мое дело? — неуверенно произнесла Франциска.

Настойчивость Макса пугала ее. Она уже жалела, что вообще согласилась пойти сюда с ним.

— Наше дело.

Их взгляды встретились. Мрачное предчувствие в душе Франциски усилилось.

— Вы должны сказать ему, не правда ли? Вы просто не можете выйти за Джона сейчас.

— Отчего же? — все так же неуверенно спросила девушка.

Тень напряжения вновь скользнула по лицу Макса. Франциске стало интересно, что с ним происходит. Наконец Макс заговорил, но так медленно, что, казалось, каждое его слово неподвижно зависло в воздухе между ними:

— Я люблю вас и уверен в том, что вы любите меня.

Франциска отшатнулась от него. Мысли ее смешались.

— Нет, Макс. Вы едва знакомы со мной. Просто... Вам очень одиноко, вот вы и решили, что это любовь. Такое со всеми бывает. Тем более что у вас нет общества на острове. Чувство одиночества заставляет вас искаженно воспринимать окружающий мир.

— Допустим, я вообразил свое чувство к вам, — ответил Фэйртон, будучи не в силах скрыть своего разочарования. — Но разве у вас нет ко мне такого же «воображаемого» чувства?

Франциска решила смягчить свой тон, показать, что понимает Макса.

— Вы... Конечно же, вы мне нравитесь. Но не более того. Я крайне признательна вам за то, что вы для меня сделали. Но я помолвлена с Джоном и не собираюсь забывать об этом. Джона я встретила раньше вас... Мы с ним обручились и... — Франциской овладело смущение, которое добавилось к мрачным предчувствиям.

Макс, задумчиво глядя себе под ноги, погрузил носок ботинка в песок. Франциске показалось, что он в эту минуту ведет молчаливый спор со своим внутренним голосом.