Из лампы, уже полчаса периодически доносился раскатистый звяк стеклянной посуды. Каждый "дзинь!", сопровождался лаконичным тостом Соломона Каца. Пили за гигиену, чистоплотность, и, за остальные синонимы. Временами юноша Израиль затягивал "Затопи ты мне баньку по-чёрному...", демонстрируя наличие музыкального слуха. Причём - голосом Крокодила Гены-Ливанова, но дальше первой строчки дело не продвигалось. Скорее всего, он просто не знал всех слов.

Учитывая то, что джинн-дядя крайне отрицательно относился к возможности заселения племянника в цистерну из-под спиртосодержащих продуктов: наклёвывалось только одно умозаключение. Он решил взять знакомство с некоторыми непременными аспектами будущей взрослой жизни своего родственника - под личный контроль. Уж лучше с дядей - и в меру, чем с общежитскими раздолбаями - и до невменяемости.

"Надеюсь, до темноты мы отсюда выберемся.
– Татьяна скептически оценила пейзаж, ставший ещё мрачнее.
– Как неохота мне здесь на ночёвку останавливаться, кто бы знал... Сумерки скоро, ещё набегут оборотни, лупи их лампой, потому как ничего серебряного больше нет. Артефакт расчехлять неохота, неизвестно, каким боком это выйдет, когда он на полную пахать начнёт. Нет, лучше подальше от этих пампасов, поближе к цивилизации. Хотя... это же МУРЛО, здесь всё неопределённо. Правда, если так подумать, мы в эту неопределённость - в последние два дня, очень органично вписываемся: без потерь, без разочарований. Как-то оно дальше будет, кто бы знал...".

Примерно через час, непролазная чащоба стала редеть, и, впереди замаячил какой-то просвет. Повелительница неликвидов, всё это время пребывавшая в ожидании новых неприятностей, немного расслабилась.

И тут же напряглась снова.

– Команданте, завязывай с персиками зажигать. Подъём!
– Гоги Ван выключил ставшую совсем откровенной, улыбку, и включил обозрение. Проще говоря - открыл глаза.

– А шатенка была ничем не хуже.
– Умиротворённо сообщил он, вздыхая так, как может вздыхать только человек, переживший одни из самых приятных минут в своей жизни.
– Не говоря уже о брюнетке. Знойная женщина - мечта...

– ...туриста.
– Таня невежливо завершила фразу за него, и осведомилась.
– Рыжей, ненароком, не было? Для комплекта.

– Нет.
– Нисколько не огорчился человек в берете.
– Зачем разбудила-то? Подраться?

– Проницательный, прямо как не знаю кто...
– Мрачно процедила Татьяна сквозь зубы.
– Устроили потасовку посреди просеки, попробуй разберись - кого за дело бьют, а кто - от беспредела отбивается. И ведь не объедешь, японский мордобой... Тормози. Не утюжить же всех подряд одним роялем: а вдруг там порядочные люди дорогу справедливости прокладывают?

"Дутый гений" послушно сбавил скорость. По первоначальной оценке творящегося поперёк неширокой просеки бардака, в драке не было ничего благородного. Шестёрка индивидуумов, не прытко, но и - не особенно меланхолично, наседали на двоих, обступив полукругом. За спинами обороняющегося дуэта был лес, отступать в который - они явно не думали. Ещё один, относящийся непонятно к чьей команде рыцарь в несколько покорёженных доспехах: валялся чуть поодаль, пребывая в бессознательном состоянии.

– От улыбки станет всем светлей...
– Повелительница неликвидов спрыгнула с рояля.
– Да что же ты на меня скалишься, как зубопротезная выставка? Ишь ты, резкий какой!
– куда ручонки тянешь? А поздороваться? Оп-па!

Один из шестёрки, явный кровосос с расползающимся под левым глазом - роскошным бланшем, сноровисто рванул к Тане. В его жестах, мимике и прочих намерениях не обозначилось ничего позитивного, совсем даже наоборот.

Татьяна привычно вписалась в движение, начиная поворачиваться по часовой стрелке. Протянутая к ней, правая рука вампира оказалась в умелом захвате. Кровосос запоздало взвыл, понимая, что управление его телом - перешло под чужой контроль.

– Хреновая из тебя летучая мышь.
– Таня проводила глазами тело, диагонально улетевшее вверх ногами к могучей сосне: последовавшее туда, после блистательного завершения приёма.
– А ведь я была настроена жить дружно. Это вы не захотели...

Вампир звучно состыковался высоким лбом со стволом дерева, и обеспамятевшее туловище сползло на землю. Оставшаяся на ногах пятёрка, обменялась быстрыми, откровенно не ликующими взорами.

– Кто следующий?

Следующих, оказалось сразу двое. Крепенькие, пластичные мужички, умеренно обвешанные оружием. То ли - охотники на особо зловредную нечисть, то ли - наёмные ликвидаторы всего шевелящегося. Хмурые лица, щетина, короткие стрижки, особые приметы в виде шрамов. Только у одного шрам шёл со лба - к правой скуле, а у второго - к левой.

В подступивших сумерках, невыразительно блеснуло жало метательного ножа. Гоги Ван, в чью сторону летела эта неприятная штуковина, мастерски уклонился, и нож воткнулся в основание мачты "Дутого гения".

"Японский вигвам!
– этак они и рояль издырявят.
– Мысленно охнула Татьяна.
– Хоть бы спросили, что нам надо, а потом дерзили... Ну, держитесь, торопыги".

Спустя секунду, нападающих стало на одного меньше. В ответ на бросок колюще-режущего предмета, в мужичка полетел рюкзак Команданте. Профессиональные рефлексы у субъекта со шрамом на левой скуле, были достойны уважения. Он наверняка мог ювелирно разминуться с копьём, стрелой, тем же ножом... Жизнь подкинула ему задачку не по зубам, и разрыв шаблона расцвёл во всём великолепии.