Она медленно повела пальцем по строчкам, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Вдруг, да шелохнётся что?

"Хвалёная женская интуиция проявила возмутительное равнодушие к вставшим на пути трудностям.
– Строчки с нужным именем подошли к завершению.
– Или я уже не женщина, или Избранным - интуиции не полагается. В любом случае - тупик, а я не на бульдозере...".

Внутренние ощущения молчали, как Золотая Рыбка, по воле злого рока - попавшая в сети к Герасиму, и уже осознавшая безвыходность своего положения. А ведь Му-Му предупреждала...

– Ладно.
– Татьяна огляделась с самым непринуждённым видом, убедившись, что на неё никто не смотрит: и - одним движением вырвала нужные страницы.
– На безрыбье, и русалка без хвоста рискует остаться. За неимением других печек, будем плясать от телефонного справочника.

На место присвоенных листов, она положила серебряную монетку. Надеясь что, этим она хоть как-то компенсирует моральный ущерб посетителю кабинки, обнаружившему факт мелкого хулиганства.

– Ничего, найду пёсика, Гулберт Скайтиборн обрадуется, и будет вести себя хорошо.
– Таня закрыла за собой дверь, и пошла к роялю.
– Вырастет полезным и выдающимся членом общества, и облагодетельствует своими великими деяниями - подавляющую часть населения МУРЛО. После чего, мне автоматически отпустятся все грехи. Поехали, Команданте. Вместо одной зацепки, на нас рухнула лавина из двухсот с лишним. Но, нельзя сказать, что я до невменяемости рада такому счастью... Может, ты как-нибудь узришь, к какому из Эньгов направить наши стопы?

Она протянула разлучённые со справочником страницы, рулевому "Дутого гения". Гоги Ван вдумчиво проштудировал их, и протянул обратно.

– Без понятия.

– А хоть какие-то предложения есть?

– Объехать всех. Я понимаю, что процесс затяжной...

– Это, ещё мягко говоря. Если брать круглосуточное стремление к цели, и вероятность того - что нужный нам Эньг, окажется последним в списке: то, получается где-то пять суток. Из расчёта - полчаса на один визит, вместе с дорогой. Это в идеале. Сам понимаешь, что достигнуть идеала в таком деле... Одним словом - возни дней на десять, не меньше. За это время, нужный нам гражданин - вполне может покинуть здешние пенаты. Ну, хотя бы для выполнения нового заказа взяв курс куда-нибудь на край света. Увы, но приходится признать, что на "Дутом гении" сидят две личности, не обременённые гениальностью ни в каких пропорциях. Остолопы, чего уж там...

– Погоди расстраиваться. Что ни делается, всё к...

– ...тому, чтобы в очередной раз - утешить себя замшелым изречением неудачников.
– Подытожила повелительница неликвидов.
– Японский аутсайдер!
– прямо хоть у прохожих совета спрашивай. Поможите, люди добрые! Мы сами не местные, подскажите, как найти... Дайте мне орден тугодумия, особой степени. Заслужила!

– Я таки жутко извиняюсь.
– Разозлённая на саму себя, Татьяна, недоумённо оглянулась назад, на рюкзак.
– Кажется, у одного из нас - созрел приемлемый план, как обтяпать затруднение: не оттяпав себе ничего, что могло бы пригодиться в дальнейшем...

Голова джинна с одесскими корнями, торчала над носиком лампы. Соломон Кац поглядывал на спутников с какой-то непонятной горделивостью, многозначительно прищурив левый глаз.

– У тебя, что-ли?
– Грубовато спросила Таня.
– Приемлемый? Я так понимаю, что если он действительно не даст осечки, то - три желания будут уже с меня... Или, это благотворительный взнос на общее дело? Бумажную волокиту разводить требуется?

– Нет. Нет. И - нет.
– Сказал джинн.

– Краткость - сестра таланта.
– Сердито поведала Татьяна.
– Только она пришла не в то место, не к тому времени. Короче, Склифосовский! Длиннее, Хоттабыч! Что "нет"?!

– Идея не моя. Желаний не надо. Канцелярщины не будет.
– Определённо закручинившись, но без промедления перечислил Соломон.
– Озвучивать идею? Или почему?

– А чья же?
– Не поняла Таня.

– Так озвучивать?

– Нет, мои нервы окучивать! Хватит в "вопросы-вопросы" играть. Выкладывай.

– Израиль!
– Соломон Кац принялся выбираться из лампы, давая место племяннику.
– Эти люди, таки страстно прониклись возможностью оценить твой талант...

Чернокудрый представитель рода Кацев нерешительно просочился наружу, и замер: нерешительно глядя на повелительницу неликвидов.

– Если молчание - это действительно золото, то меня засыпало уже чуть выше пупка.
– Жестяным тоном сказала Татьяна.
– Когда накроет по самое темечко, я буду злая, как начинающая ведьма, которой срочно требуется заработать себе репутацию. Кажется, кто-то хотел поделиться некоторыми соображениями, нет?

Изя молчал, часто хлопая глазами.

– Израиль!
– Мягко подбодрил его дядя.
– Я понимаю, что этот мир недостоин того, чтобы заниматься его спасением, вкладывая в это твою невинную душу без остатка. Никто не поймёт, и не оценит в полной мере. Но, надо: надо... Рассказывай.

– Ничего, что Команданте не в смокинге, а я не тороплюсь с реверансом?
– Буркнула Таня, слегка обалдев от тирады джинна.
– Не надо прививать молодому человеку манию величия, даже из самых альтруистических побуждений. Мне вот, меньше чем через месяц - тоже мир спасать: и что? Я же не прошу от этих ничтожных, недостойных, безмозглых, окружающих меня рас - ежедневного подтверждения моей избранности. Аутотренингом обхожусь. Я - самая ниэпически, в тридцать пятой степени опупенно, вселенски непревзойдённая Избранная. Способная отправить на инвалидность самого Супермена; и переварить полдюжины вчерашних привокзальных чебуреков. Без особого ущерба здоровью. Как-то так... Мастер-класса не даю, пусть не просит. И вообще, пусть тараторит, чего он там сообразил, стажёр...