Неблагие, неумелые качества, такие как жажда или волнение, что могли бы возникнуть в нём — если бы он не использовал [таким должным образом] этих вещей — в нём не возникают, по мере того как он использует их [так]. Это называется загрязнениями, которые следует устранять использованием [4] .

4) И какие загрязнения следует устранять терпением? Вот монах терпит с правильным памятованием. Он терпит холод, жару, голод и жажду. Терпит укусы мух, комаров, ветер, солнце и ползающих тварей. Он терпит возникающие неприятные и недружелюбные слова и телесные ощущения — болезненные, мучительные, острые, пронзающие, противные и угрожающие жизни. Неблагие, неумелые качества, такие как жажда или волнение, что могли бы возникнуть в нём — если бы он не терпел всего этого — в нём не возникают, по мере того как он терпит. Это называется загрязнениями, которые следует устранять терпением.

5) И какие загрязнения следует устранять избеганием? Вот монах с правильным памятованием избегает встреч с диким слоном, с дикой лошадью, с диким буйволом, с дикой собакой, со змеёй. Он избегает пней, колючек, пропастей, обрывов, выгребных ям, канализаций. С правильным памятованием он избегает сидеть в ненадлежащих местах или заходить в неподходящие жилища, он избегает общения с плохими друзьями, что бросило бы тень подозрений в неблагом поведении по отношению к нему среди его знающих друзей по святой жизни. Неблагие, неумелые качества, такие как жажда или волнение, что могли бы возникнуть в нём — если бы он не избегал всего этого — в нём не возникают, по мере того как он этого избегает. Это называется загрязнениями, которые следует устранять избеганием.

6) И какие загрязнения следует устранять уничтожением? Вот монах с правильным памятованием не терпит возникшую мысль о чувственных наслаждениях. Он отбрасывает её, уничтожает её, рассеивает её, истребляет её.

С правильным памятованием он не терпит возникшую мысль о недоброжелательности…

С правильным памятованием он не терпит возникшую мысль о жестокости…

С правильным памятованием он не терпит возникших неблагих, неумелых умственных качеств. Он отбрасывает их, уничтожает их, рассеивает их, истребляет их. Неблагие, неумелые качества, такие как жажда или волнение, что могли бы возникнуть в нём — если бы он не уничтожал всего этого — в нём не возникают, по мере того как он это уничтожает. Это называется загрязнениями, которые следует устранять уничтожением.

7) И какие загрязнения следует устранять развитием? Вот монах с правильным памятованием развивает осознанность как фактор просветления, потворствуя уединению, бесстрастию, прекращению, отпусканию. Он развивает исследование Дхаммы как фактор просветления…усердие как фактор просветления… восторг как фактор просветления… успокоение как фактор просветления… сосредоточение как фактор просветления… непоколебимость как фактор просветления, потворствуя уединению, бесстрастию, прекращению, отпусканию [5] . Неблагие, неумелые качества, такие как жажда или волнение, что могли бы возникнуть в нём — если бы он не развивал всего этого — в нём не возникают, по мере того как он это развивает. Это называется загрязнениями, которые следует устранять развитием.

Когда загрязнения [в уме] монаха, которые следует устранять видением отбрасываются посредством видения; когда загрязнения, которые следует устранять сдержанностью отбрасываются посредством сдержанности; когда загрязнения, которые следует устранять использованием отбрасываются посредством использования; когда загрязнения, которые следует устранять терпением отбрасываются посредством терпения; когда загрязнения, которые следует устранять избеганием отбрасываются посредством избегания; когда загрязнения, которые следует устранять уничтожением отбрасываются посредством уничтожения; когда загрязнения, которые следует устранять развитием отбрасываются посредством развития — то тогда его можно назвать монахом, который пребывает сдержанным со сдержанностью по отношению ко всем загрязнениям. Он отрезал жажду, порвал путы, и правильным образом постигнув самомнение, — он положил конец страданиям».

Так сказал Благословенный. Обрадованные, монахи восхитились его словами.

Я слышал, что однажды Благословенный обитал в лесу Джеты, в монастыре, построенном Анатхапиндикой. Тогда брахман Джануссонин направился к Благословенному и, подойдя, обменялся с ним учтивым приветствием. После обмена приветствиями и учтивостью он сел в стороне. И, сидя там, он обратился к Благословенному: «Господин Готама, сыны добрых семей, которые из убежденности в Господина Готаму ушли из дома в бездомность — Господин Готама их лидер? Господин Готама их помощник? Господин Готама их вдохновитель? Господин Готама пример для них?

— Да, брахман, это так. Сыны добрых семей, которые из убежденности ко мне ушли из дома в бездомность — я их лидер. Я их помощник. Я их вдохновитель. Меня они берут, как пример.

— Но, Господин Готама, это не просто — выдерживать жизнь в удаленных обителях. Не просто блюсти затворничество. Не просто наслаждаться одиночеством. Лес расхищает ум монаха, который не обрел концентрацию.

— Да, брахман, это так. Не просто выдерживать жизнь в удаленных обителях. Не просто блюсти затворничество. Не просто наслаждаться одиночеством. Лес расхищает ум монаха, который не обрел концентрацию. Перед моим Пробуждением, когда я был еще непробужденным Бодхисаттой, ко мне тоже пришла мысль: «Не просто выдерживать жизнь в удаленных обителях. Не просто блюсти затворничество. Не просто наслаждаться одиночеством. Лес расхищает ум монаха, который не обрел концентрацию».

Тогда мысль посетила меня: «Когда жрецы и отшельники, которые не чисты в поступках, уходят в удаленные леса или дикие обители, то из-за этого недостатка их поступков в них вырастают неумелые ужас и страх. Но это не имеет отношения ко мне, чтобы будучи нечистым в поступках я оставался в удаленных лесах или диких обителях. Я чист в поступках. Я один из тех благородных, которые, будучи чисты в поступках, пребывают в удаленных лесах и диких обителях». И, наблюдая в себе эту чистоту своих поступков, я обрел даже еще большую неустрашимость перед жизнью в диких местах.