Я почерпнул это из манги.

– Вы с такой легкостью это говорите. Это же Ваше тело, и разве Вы не хотите, чтобы его похоронили в могиле, или развеяли прах над морем, или в космос запустили?

В космос... Если попрошу, ты выполнишь это? За 100 тысяч иен?

– ...Да нет. Когда я умру, меня уже не станет, поэтому мне все равно, что потом будет. Но что бы ни произошло с моим трупом, я останусь собой.

Твое тело это не ты сам, а твоя собственность. Твоя душа, чувства, воля, характер – все это твоя собственность. Существует такая концепция – «Я» – это не плоть и не дух. Поэтому мне все равно, что станет с моим трупом.

– ...А Вы действительно интересный человек, Сид-сан. Очень интересный, – дрожащим голосом сказал Ёмидзи. Видимо, на том конце провода его смех раздирает. – Я Вас понял. Однако даже Вы хотели бы сохранить свое тело красивым, разве нет?

– Ну, у меня нет причин специально расчленять его.

– В таком случае, как насчет подработки у меня за 100 тысяч иен?

– Эмм...

Разговор неожиданно принял неприятный оборот. Ибо мне влом.

– Прошу Вас. По правде говоря, я сейчас нахожусь в весьма затруднительном положении.

– ...Ничего не обещаю, но выслушаю.

– Благодарю.

– Ну и что нужно делать?

– Я бы хотел попросить Вас спрятать Ан Мукудори.

Откровенно говоря, довольно обременительно дело, поэтому я пас.

– Вы смотрели новости?

– Да, убийца-фантом наделала шуму. Но вот что странно – я думал, что ты заметаешь следы ее убийств.

– Понимаете, 10 человек за 3 дня – это выше моих возможностей... Если бы это были люди из криминальной среды, то проблем бы не возникло, однако Ан-сан убивает без разбора, точнее, по наитию... А это сопряжено с некоторыми трудностями. Простите.

Ёмидзи незачем извиняться. Да и хватит уже просить прощения, а? А Дуриан что-то разошлась. Живет и ни в чем себе не отказывает.

– Как Вам известно, ее засняла камера наблюдения, поэтому ее теперь знают в лицо... Сейчас я укрываю ее у себя дома.

– Хм, ну и пусть все так и остается. Зачем меня просить?

– Видите ли... Сегодня я должен выкупить лекарство для Вас. Поручить это дело другому я не могу, поскольку, как вы понимаете, это нелегально...

– Так...

Взять с собой Дуриан, которую разыскивает полиция, он не может.

– Хорошо. Я согласен на эту подработку.

– Большое спасибо. Вы меня очень выручили. Если бы я попросил кого-нибудь из знакомых, Ан-сан убила бы его... Ха-ха-ха.

– Ха-ха-ха.

Это совсем не смешно, но ничего не остается, кроме как смеяться. Дуриан, думай уже головой.

– Ан-сан сказала, что Вас ей убивать не хочется, поэтому я спокоен.

А она ведь и правда что-то подобное говорила.

– ...И как долго мне ее у себя прятать? До воскресенья?

– Нет, только сегодня. Ведь только сегодня меня не будет дома.

– Хм, ясно. И что ты будешь делать дальше? Держать взаперти, пока шумиха не уляжется?

А произойдет это не раньше, чем через год. Не думаю, что она сможет столько терпеть.

– Нет, после исполнения вашего заказа, то есть в воскресенье, мы сбежим за границу.

– Что?!

Я чуть не выронил телефон из рук.

– Хотя мы пока не знаем, куда отправимся... Поручу это дело Ан-сан. Мы планируем год провести за рубежом.

– Вот как... Я вас проводить не смогу.

Потому что умру в воскресенье.

– Ваша смерть будет превосходными проводами.

– Верно.

«Ха-ха-ха», – мы весело посмеялись. Над черным юмором.

– Ёмидзи, а почему ты с ней едешь?

– Потому что Ан-сан не владеет иностранными языками. Будет жестоко оставить ее там одну. К тому же, кто-то должен скрывать ее убийства. И за рубежом своей работой я тоже смогу заниматься. Хотя там нет страны с большим количеством желающих покончить с собой.

– Я не об этом... Ладно, переформулирую вопрос: почему ты столько делаешь для этой девчонки?

– Потому что мы друзья. Разве нужны еще какие-то причины?

Круто сказал. Но правда ли это? Я не настолько хорошо знаю Ёмидзи, но мне кажется, что он не их таких людей.

– А если честно? – спросил я, ни на что, в общем-то, не надеясь.

Ёмидзи замолчал на некоторое время, словно задумался о чем-то.

– ...На самом деле, Ан Мукудори... моя сестра...

– А!

– Как Вам такая дешевая шутка?

– ...А-а, черт.

Снова он меня провел. Проклятье, Ёмидзи такой милый. Шалун.