Ветер дул в нашу сторону, и лев не слышал и не видел нас.

С.Д. тихонечко переключил скорость, развернул машину и, как только мы отъехали достаточно далеко, на полном ходу помчался к лагерю.

— Какого дьявола он забрался туда? — спросил я С.Д.

— Он стал уверен в себе. Он наконец-то стал уверен в себе и забрался туда, чтобы посмотреть на свои владения. Это он здесь владыка.

— Чертовски хороший лев, — сказал Гарри. — Теперь я понимаю, почему Мемсаиб так хочется заполучить именно его. Он и правда убивает скот или вы выдумали это, чтобы поддержать ее боевой дух?

— Он убивает скот, — сказал я.

В лагере я бросился поднимать Мэри, а тем временем ружьеносец достал из-под коек ее винтовку в мою двустволку, проверил патроны и побежал к большому лендроверу.

— Он там, малышка, там. И теперь он твой.

— Уже поздно. Почему ты не убил его? Чертовски поздно.

— Не думай ни о чем. Давай побыстрее в машину.

— Я должна надеть ботинки. Я помог ей натянуть ботинки.

— Где моя проклятая шляпа?

— Вот твоя проклятая шляпа. Иди к ближайшему лендроверу, только не беги. Думай лишь о том, как подстрелить его.

— Не давай мне столько советов. Оставь меня в покое.

Мэри, С.Д. и Гарри сели на переднее сиденье, и Гарри повел машину. Нгуи, Чаро, проводник и я устроились сзади. Я проверил патроны в стволе и магазин винтовки, потом патроны, которые были рассованы по карманам, и счистил охотничьим ножом грязь с глазка прицела. Мэри держала свою винтовку прямо перед собой, и я видел сверкающий черный ствол и прихваченную скотчем опущенную прицельную рамку, ее затылок и ее злополучную шляпу. Солнце стояло прямо над холмами, и мы, миновав поросшее цветами поле, выехали на знакомую, параллельную лесу дорогу. Где-то справа находился наш лев.

Вскоре показался высокий округлый конус термитника, но льва на нем не было. Машина остановилась, и все вышли, только Гарри остался за рулем. Львиные следы вели вправо, в направлении группы деревьев, возвышавшихся над низким кустарником. С той же стороны стояло одинокое дерево, под которым лежала заваленная ветками приманка. Льва не было и там. Птицы тоже не добрались до приманки и сидели высоко на деревьях. Я обернулся на солнце: не пройдет и десяти минут, как оно скроется на западе, за далекими холмами. Нгуи забрался на термитник и внимательно огляделся вокруг. Он еле заметным движением руки показал направление и быстро спустился.

— Йуко хапа, — сказал он. — Он там. М'узури мотокаа.

Мы с С.Д. снова посмотрели на солнце, и он подал Гарри знак рукой, чтобы тот подъехал. Мы сели в машину, и С.Д. объяснил Гарри, как нужно ехать.

— Но где же он? — спросила Мэри.

С.Д. дотронулся до локтя Гарри, и тот остановил машину.

— Машину оставим здесь, — сказал С.Д. Мэри. — Он должен быть в кустарнике под теми деревьями. Папа возьмет на себя левый фланг и не даст ему удрать обратно в лес. Мы с вами пойдем прямо на него.

Когда мы подошли к месту, где укрылся лев, солнце еще стояло над холмами. Нгуи шел следом за мной, а справа от нас, немного впереди, С.Д., Мэри и за ними Чаро. Они шли прямо к деревьям, вокруг которых рос редкий кустарник. Теперь я уже видел льва и продолжал пробираться влево, двигаясь наискосок от него. Солнечные лучи пробивались через кустарник и освещали льва; он казался то огромным и черным, то темно-серым с золотым отливом и внимательно следил за нами. Он следил за нами, а я думал о том, какое неудачное он себе выбрал укрытие. С каждым шагом я все больше и больше отрезал ему путь к спасению, к лесу, который уже столько раз выручал его. У него не было иного выбора, кроме как броситься на меня или на Мэри и С.Д., если он будет ранен, или попытаться добраться до следующего островка деревьев и густого кустарника, находившегося в четырехстах пятидесяти ярдах к северу. А чтобы сделать это, он должен будет пересечь открытую плоскую равнину. Я решил, что уже достаточно удалился влево, и стал двигаться прямо на льва. Кустарник доставал ему до бедра, и я видел, как его голова повернулась было ко мне и тут же снова качнулась в сторону Мэри и С.Д. Голова была огромная и черная, но, когда он повернул ее, она не показалась мне слишком большой для его туловища. Оно было тяжелое, крупное и длинное. Я не знал, насколько близко С.Д. подведет Мэри ко льву. Я не следил за ними. Я смотрел на льва и ждал выстрела. Я был теперь на достаточном расстоянии, чтобы уложить его, если он кинется в мою сторону, и я не сомневался, что, окажись лев ранен, он бросится именно сюда, так как ближайшее укрытие находилось за моей спиной. «Мэри скоро выстрелит, — думал я. — Она не может подойти ближе». Я взглянул на них краешком глаза, не поднимая головы, стараясь не выпустить льва из виду. Мэри уже хотела стрелять, но С.Д. остановил ее. Они стояли на месте, и я решил, что Мэри мешали ветки кустарника. Я следил за львом и видел, как изменилась его окраска, когда солнце коснулось кромки холма. Было еще достаточно светло, чтобы стрелять, но мы знали, что здесь темнеет быстро. Лев сделал еле заметное движение вправо и снова посмотрел на Мэри и С.Д.; на какое-то мгновение я увидел его глаза. Мэри по-прежнему не стреляла. Потом лев сделал еще одно едва уловимое движение, и я услышал винтовку Мэри и сухой жесткий удар пули. Мэри попала в него. Лев метнулся глубже в кустарник и затем выскочил с противоположной стороны в направлении ближайшего островка густой растительности. Мэри продолжала стрелять, и я был уверен: ее пули достигали цели. Лев удалялся длинными прыжками, его большая голова раскачивалась из стороны в сторону. Я выстрелил — и позади него взметнулся ком грязи. Я качнулся в ритме его движения и, поймав льва в прицеле, снова выстрелил, но снова опоздал. Грохнула двустволка, и я увидел поднятые выстрелом фонтанчики грязи. Я выстрелил еще раз, взяв немного вперед, и такой же фонтанчик поднялся впереди льва. Он бежал тяжело делая отчаянные усилия, но с каждым прыжком удалялся все дальше и дальше, и, когда я наконец поймал его в прицеле, он был едва различим и, казалось, вот-вот достигнет укрытия. Я подался немного вперед, целясь чуть повыше головы, и спустил курок — не было никакого фонтанчика, и я увидел, как лев, опустив голову, скользнул вперед, пропахав передними лапами грязь; только потом мы услышали шлепок пули. Нгуи хлопнул меня по спине и обнял. Лев попытался подняться, но С.Д. выстрелил, и он опрокинулся набок.

Я подошел к Мэри и поцеловал ее. Она была счастлива, но что-то смущало ее.

— Ты выстрелил раньше, чем я, — сказала она.

— Зря ты так, малышка. Ты стреляла первой и попала в него. Когда я мог выстрелить, ведь мы все ждали тебя?

— Ндио. Мемсаиб пига, — сказал Чаро. Он все время стоял за спиной Мэри.

— Конечно же, ты попала в него. Оба раза, только первый, наверное, в лапу.

— Но убил его ты.

— Все мы старались не дать ему добраться до зарослей, он же был ранен.

— Но ты стрелял первым. Ты и сам это знаешь.

— Ничего подобного. Спроси С.Д.

Лев лежал далеко от нас, и, по мере того, как мы приближались, он казался все более крупным и безжизненным. Солнце скрылось, и темнело очень быстро. Во всяком случае, стрелять уже было нельзя. Я чувствовал себя совершенно выжатым и уставшим. Мы с С.Д. были мокрые от пота.

— Конечно же, ты попала в него, Мэри, — сказал ей С.Д. — Папа выстрелил не раньше, чем лев выскочил на открытое место. Ты дважды попала в него.