Марина слушала затаив дыхание. Порыв теплого ветра разметал волосы девочки, донес до парня теплый цветочный аромат, струящийся от ее волос. Он на секунду замер, принюхиваясь.

— Кстати, а что это у тебя за духи?

— Ландыши. Наши, классные, я их больше всего люблю. Только теперь — йок! Нету больше «ландышей». Это остатки, еще дома душилась.

— Почему это нету? — нахмурился Паша. — Куда ж они делись?

— Сперли! Даже не представляю, когда успели? Пузырек у меня в тумбочке стоял. Перед тем как идти сюда, хотела подушиться, а там — пусто. Только немножко запаха и осталось. Жалко, конечно! Но ведь в результате хорошо получилось? Он же не любит, чтобы девчонка косметикой пользовалась.

— Да, это нам в кассу, хотя конкретно о духах Петька ничего не говорил. Так на чем мы остановились?

— Поработать над каждым пунктом, — напомнила Марина.

— Ага. Именно так. Мы должны вылепить из тебя настоящий идеал. Но только для усиления эффекта нам обязательно понадобится отрицательный пример. Чтобы был контраст. Понимаешь?

— Не-а! — искренне замотала головой Марина. — Какой еще контраст?

— Ну, нам нужна такая девчонка, которая будет полной противоположностью этого самого идеала. Она, наоборот, станет краситься, вешаться ему на шею, забрасывать письмами, гонять с ним в футбол и все такое. Ты будешь воплощенной мечтой, а та — полным кошмаром. И она так достанет его, что он сам прыгнет в твои объятия! Ясно?

— Ты думаешь? — нахмурилась Марина. — А вдруг именно она ему и понравится?

— Исключено. Он таких терпеть не может, мы же это в поезде выяснили! К тому же в наших силах немного подстраховаться. Можно, например, выбрать из твоих подруг такую, которая никогда, ни при каких условиях не понравится ни одному парню. Какую-нибудь высоченную дылду без всяких перспектив. Есть у вас такая?

— Есть, — подумав, кивнула Марина. — Ленка Шувалова. Если бы она стала Петькиным кошмаром, я была бы за него спокойна. Но вот только как нам этого добиться? Она не красится и вешаться ни на кого не собирается…

— А вот для этого нам и нужен будет твой главный талант и мои мозги. Сделаем так…

Паша наклонился к Марине и быстро, жарко зашептал ей что-то на ухо. Девочка молча кивала и тихонько хихикала.

— Здорово! Так ей и надо, этой Ленке. Злючка высокомерная, хорошо бы ее проучить.

— Согласна? Тогда встречаемся здесь же после тихого часа, — закончил он.

— Идет! — кивнула она. — Слушай, с такими гениальными способностями — а почему же ты сам не влюбишь в себя какую-нибудь девчонку?

— Всему свое время, — туманно ответил Паша, срываясь с места. — Все, пока!

— Девчонки, что у меня есть! — Марина с шумом ворвалась в комнату, где только что вернувшиеся с полдника подруги уже начали собираться на дискотеку. — Вот, смотрите, — она бросила на стол тонкую помятую тетрадку. — Галка Акулова, из четвертого отряда, у брата стащила и мне передала.

— Это у Сереги Акулова? Того, который в нашем, пятом? — Заинтересованные девчонки сгрудились вокруг тетрадки. — А что это тут? Ой! Анкета! «Идеальная девчонка» называется!

— Тут такое написано! — Марина села к столу, открыла тетрадь и прочитала:

«Твое любимое имя:

Твой любимый вес:

Твой любимый рост:

Цвет волос:

Цвет глаз:

Размер бюста:

Какое радио она должна слушать:

Увлечения:

Ее любимые группы и певцы».

— А кто заполнял? — Девчонки рвали анкету у Марины из рук, но та крепко прижала ее к себе.

— Седьмая комната. Давайте я вам лучше зачитаю, кто что написал. Ну? Кого первого?

— Симонова! Акулова! Зуева! Килиянчука! — наперебой кричали девочки, и Марина отметила, что никто не назвал фамилии Паши Хороша. Правда, она и раньше знала, что такие, как он, особой популярностью не пользуются.

— Ладно, давайте по порядку, — решила Марина и начала читать.

Каждый из ответов встречался веселым визгом и комментариями девочек, которые «примеривали» на себя приметы идеала.

— Надо же, Акулову рыжие нравятся! И с голубыми глазами! Это же как раз про меня, вы так не считаете? — «Птичка» Оксана рассматривала в зеркале свою бритую почти наголо голову. — Знала бы, так не стриглась бы. А то он и не разглядит, что я рыжая.

— А как вы думаете, я русая или каштановая? — интересовалась кудрявая Надя. — По-моему, все-таки каштановая. Симонову как раз такие и нравятся, кудрявые и веселые. Вот только про веснушки он ничего не пишет. Оксанка! Это у тебя был тональный маскировочный карандаш? Давай сюда, буду веснушки замазывать.

— А мне вы что, Килиянчука оставили? — возмутилась Оля. — Тоже мне, подруги, называется!

— И Зуева, — напомнила Марина.

— Нет, это Ленкин кадр. Он там такие размеры указал, что я в них утону. Я для него мелковата, так что придется подгребать к Ваньке Килиянчуку. К тому же брюнетки как раз в его вкусе.

Да, это было так. Если ответы остальных парней были расплывчаты и каждой приходилось «подправлять» что-то в себе, чтобы как можно ближе подобраться к идеалу, то в ответах Пети Зуева был изображен именно портрет Лены, и девочки не могли этого не отметить.