Какое наслаждение просто быть чистой! Джим и впрямь был расторопным: и воду нагрел, и даже подобрал одежду, хоть и не новую, но чистую, хорошего качества, и главное – почти по росту.

Одевшись, она критически оглядела себя. К счастью для себя и к неодобрению Доры (та все пыталась ее откормить), пышными формами Нати не обладала. Так что просторные штаны с рубашкой и застегнутый жилет вполне скрывали предательские округлости. Хотя… может, не стоит уже скрывать свой пол? На Тортуге и без нее оказалось немало женщин – не только определенной профессии, но и вполне почтенных матрон. Решив не торопиться, она застегнула последнюю пуговицу жилета. А потом подумала и надела еще сверху рясу на всякий случай.

– Ну наконец-то. – Лис, уже сидевший за накрытым столом, сделал приглашающий жест. – В твоем возрасте я постоянно хотел есть, а ты, кажется, и пару сухарей за день не сгрыз… Или сейчас какой-нибудь пост? Так ты напомни, какой именно, – и я, как добрый католик, к тебе присоединюсь.

Нати фыркнула. Да, на груди Фокса действительно имелся католический крест, но вряд ли Лис-пират мог называться добрым католиком. Под его насмешливым взглядом она сотворила крестное знамение и молитву перед едой:

– Благослови, Господи, нас и дары Твои, которые по Твоим щедротам мы будем вкушать. Через Христа, Господа нашего…

– Аминь! – закончил Лис, вгрызаясь крепкими зубами в куриную ножку. – Приступай, а то остынет.

После скудного корабельного рациона – сухари, вода и вяленая рыба – еда казалась райской пищей. Но в самый разгар пира их отвлек парень в ливрее. Пока Нати размышляла, на сколько мог бы потянуть его наряд, лакей учтиво поклонился Лису:

– Месье Фокс, вас приглашает к себе губернатор!

Хозяин со звоном отбросил приборы. Спросил с досадой:

– Что, прямо сейчас? Я же только что прибыл!

Слуга вновь поклонился, но ответил уверенно:

– Дело не терпит отлагательства!

Фокс допил бокал до дна, пробормотал:

– Видно, и впрямь не терпит!

С сомнением глянул на послушника. Парень шустрый, вряд ли Джим за ним уследит, еще вляпается в очередную историю…

– Натанаэль… Как, кстати, тебя лучше звать? Натан? Нат?

– Голландцы называли меня Нэтти.

– Нэтти? Подходит. Так вот, Нэтти, не желаешь ли познакомиться с губернатором Тортуги, а?

Лис принарядился: новый камзол, брабантские кружева рубашки у шеи и на рукавах. Поправляя на пальце перстень с крупным бриллиантом, окинул критическим взглядом запылившуюся рясу Нэтти.

– Не хочешь переодеться? Там будут очень милые девушки, дочери господина де Ожерона.

– Тем более, – кратко ответила Нати.

Лис рассмеялся:

– Маленький святоша! Думаешь, этот наряд убережет тебя от кокетливых взглядов? Плохо же ты знаешь женщин!

– Да уж куда лучше, чем вы, месье пират! – пробормотала Нати. Она надеялась, что одеяние послушника не даст заглянуть под рясу. Женщины гораздо наблюдательнее, чем о них думают…

Дом месье де Ожерона был куда больше и богаче, чем у правителя Омори. Оно и понятно, ведь губернатор Тортуги сотрудничает с пиратами в открытую. Правда, именуя их по-иному: корсары. Так что не вся эта роскошь привезена прямо из Европы, думала Нэтти, разглядывая обстановку.

Месье де Ожерон оказался невысоким приятным мужчиной. Он с искренним радушием поприветствовал Фокса. Выслушав историю юного послушника, ставшего невольным гостем «Красотки», сочувственно покачал головой: нужно помочь мальчику попасть на Ямайку. Если по дороге в дом губернатора Нэтти подумывала кинуться к тому с жалобой, то теперь придержала язык – видно было, что де Ожерона и Фокса связывают давние дружба и уважение. Вряд ли он прикажет пирату вернуть рубины…

Лис посмотрел поверх ее головы, и Нэтти увидела, что глаза его засветились мягким золотом: в комнату вошли дочери губернатора. С непринужденностью давних знакомых они поприветствовали капитана, с дружелюбным интересом – послушника. Обе были хороши, лишь младшая с еще не до конца сформировавшейся фигурой уступала старшей – роскошной высокой брюнетке. Девушки открыто флиртовали со смеющимся Фоксом, он не уступал им в искусстве намеков и остроумия, так что Нати вскоре и впрямь почувствовала себя мрачным и неуклюжим отшельником, только что вылезшим из своей пещеры. Де Ожерон наблюдал за ними, искренне развлекаясь. Он баловал своих дочерей, а мягкий климат Карибов смягчал сословные и иные предрассудки.

– Ну, достаточно на сегодня, – наконец заметил он. – Месье Фокс еще не отдохнул как следует, а тут сразу две такие трещотки! Мы попросим его еще раз нанести нам визит. Дела – прежде всего. А вы прихватите-ка с собой месье Дюпре…

Эндрю поймал полный отчаянья взгляд послушника и, откровенно веселясь, качнул головой.

– Не стоит! Боюсь, у юного Нэтти не хватит сил и опыта поддержать с вами приличную беседу. Дайте парню прийти в себя. Не сегодня.

Старшая засмеялась, стрельнув глазами в Нэтти, младшая надулась, но обе удалились – когда отец говорил о делах, спорить и уговаривать было бесполезно.