Вероника, наконец, сползла на пол и обхватила руками колени.

– Я старалась всегда быть рядом, следить за ней. Но не могла делать это постоянно. После МИФИ я искала работу, начала заниматься хакингом, мне требовались все сутки целиком. Я не могла больше сопровождать Веру на каждой ее гулянке. Я поверила ей, поверила, что она полностью излечилась. Почти пять лет и ни одного рецидива, - в глазах девушки блеснули слезы.
– Но эти ночные клубы Москвы, полные соблазнов. Она снова начала принимать, сначала таблетки, а потом и героин. Она не могла попросить у меня денег или помощи, поэтому украла неколько вещей с работы. Ее поймали - в салоне велось видеонаблюдение. Я на коленях вымолила прощение у директора магазина и оплатила украденные цацки. А Веру отправила подальше из Москвы. Тогда я уже начала неплохо поднимать на хакинге и на заработанное купила квартиру в Самаре, а саму устроила в клинику. Снова длительное лечение, снова рецессия. Врач обязал ее проходить каждый месяц от двух до семи дней в клинике, чтобы держать процесс излечения под контролем.

Вероника посмотрела на меня.

– И тут появился ты. Она так хотела тебе понравится. Ты был прямо я, только с яйцами. Я постоянно за компьютерам и ты тоже. Она не раз и не два стояла у меня за спиной, пытаясь понять, чем я занимаюсь. Уверена, что и за твоей спиной стояла. Дико раздражает, кстати, - глаза девушки полыхнули огнем.
– Представь себе мое состояние, когда я узнала, что ее компьютерный кавалер с квартирой и машиной - это ты. Признаюсь, в тот момент я была даже рада этому. Уж лучше такой, чем очередной хлыщ с наркозависимостью. Но потом она стала подозревать. Проследила за тобой вместо того, чтобы поехать в клинику. И все, она сорвалась. Слетела с катушек. Пошла в ближайший ночной клуб и нагрузилась какой-то дрянью. Я нашла ее в притоне, сняла с нее таких же упоротых ублюдков и притащила в клинику. Но было поздно.

Две капли, по одной из глаза, проторили дорожки по направлению к линии губ.

– Необратимые изменения психики. Мозг - слишком тонкий инструмент, чтобы можно было так часто его испытывать наркотиками. Теперь она лишь иногда ненадолго приходит в себя, врачи называют это моментами озарения, инсайтами. В остальное время она старая развалина с трясущейся головой и несвязной речью. Я отправила ее в Таиланд к морю по своему паспорту, таскала к ней местных докторов, но все бесполезно, - Вероника остановилась и посмотрела на меня.
– Теперь тебе все понятно? За каждый поступок надо платить, Женя, даже за самый маленький и ничего вроде бы не значащий.

– Не я посадил ее на героин, - пробурчал я. История Веры оставила тяжелое впечатление.

– А мне плевать!
– Закричала Вероника.
– Это после тебя она стала такой. И тебе за это придется заплатить.

В этот момент Вера очнулась, навела на меня свой взгляд и ее лицо посветлело.

– Женя! Женечка!
– Она скривилась и заплакала.
– Прости меня, Женечка, я не думала, что так получится, я не хотела, - и снова зависла, только слезы продолжали течь по остекленевшему лицу.

Вероника встала, отряхнула брюки и вытерла рукавом лицо.

– Поехали. Помоги мне довести ее до машины.

Мы, поддерживая Веру с двух сторон, провели ее от квартиры до черного бмв и посадили в него.

– Ты ее придерживай, она обычно спокойная, но сейчас рядом ты. Не хотелось бы попасть в аварию, так и не доехав до Анны с детьми, - Вероника перехватила в зеркало мой пылающий гневом взгляд.
– А что, мы уже познакомились. Она хорошая девушка. Не стань мамочкой, могла бы сделать приличную карьеру. Даже тут ты напортачил. Телефон? Дай мне твой телефон, - Вероника взяла мой смарт и выбросила на улицу.
– Он вряд ли тебе еще понадобится.

Мы отъехали. Я легонько придерживал Веру, но она была словно кукла. Вероника вела автомобиль быстро и уверенно. Чтобы как-то убрать возникшую тишину, она включила радио. Мощный бит вырывался из динамиков, мешая сосредоточиться, но девушке это нисколько не мешало.

Я осторожно бросал взгляды по сторонам, но лишь раз поймал сворачивающую в проулок машину Игоря. Оставалось надеяться, что меня не потеряют. Мы выехали из города и понеслись по трассе в сторону дачных поселков. Через какое-то время Вероника свернула на грунтовую дорогу и еще минут десять мы ехали в сопровождении исключительно деревьев по обе стороны.

В конце концов автомобиль оказался перед небольшим двухэтажным домом, возле которого стояли три автомобиля: джип чероки, мерседес какой-то старой модели и микроавтобус. Возле дома прохаживалось трое типов в спортивной одежде.

– Турбаза, - объявила Вероника.
– Сняла ее целиком на пару дней. Тут рядом отличное озеро. Но, пожалуй, сегодня будет не до него. Выходим.

Вероника кивнула парням, те кивнули в ответ. Мне показалось, что под спортивными куртками у них пистолеты. Я помог вывести Веру, и мы поднялись наверх. В комнате, куда мы вошли, на диване сидели дети с Аней. Возле окна стоял азиат Джим. Вероника довела сестру до кресла и усадила ее, после чего вытерла Вере край губ от слюны и накинула на ноги плед.

– Вот и все, Женя. Теперь когда ты знаешь причину, попробуем поторговаться. Я сначала хотела обменять здоровье своей сестры на все, что у тебя есть. Но это слишком, я и так уже много взяла. Выбери кого-то одного кроме себя. Джим покончит с ним, и мы разбежимся. Я навсегда исчезну из твоей жизни.

Я бросил взгляд на детей и Аню. Катя напряглась, желая броситься ко мне, но Аня ее придержала. В глазах любимой я читал готовность пожертвовать собой, но я не верил Веронике. А даже если она и собиралась сдержать слово, то я не был готов жертвовать хоть кем-то: девочкой, ставшей мне практически дочкой, сыном или женщиной, которую любил.