Пан Кшиштоф сел в авто, водитель, выйдя из машины и не обращая на протесты мастера достал заводную рукоятку и пару раз крутанув её, завёл.

Крякнув клаксоном автомобил выехал из мастерской.

Спустя месяц.

— Чтож, Вацлав, ты меня не обманул. Вот остальная сумма. Шины просто замечательные! Даже «ёжик» на протекторе ещё не стёрся! Удивительная стойкость!

— Ну вот, а вы пан Кшиштоф, опасались! Гавел никогда плохого товара клиентам не предложит!

На Кичкасском тракторном путешественников встретили хоть и дружелюбно, но настороженно. Главный инженер завода, инициатор выпуска трактора «Запорожецъ», довольно болезненно воспринял критику своего детища.

Заявление же Бронштейна, что стране нужны «тысячи тракторов в год», воспринял в «штыки».

— Ребята, мы и так делаем на пределе своих возможностей, максимум! — возмущался он.

Где мы материалы возьмём для, как ты, Матвей, говоришь, «ежедневного выпуска хотя бы одного трактора?»

— Так это потому, товарищ, что экономика у вас неправильная! Ориентирована не на того заказчика и не ту конечную цель!

— Это почему это неправильная? Мы продаём трактора крестьянским хозяйствам. И намерены предложить наш трактор всем советским учреждениям и гражданам, кто их в силах приобрести!

— И, ориентируясь на такой вот товарообмен, без учёта текущих реалий, вы тем самым приковываете себя к «золотому тельцу»! — веско возразил Бронштейн.

— Хм, и что же ты хочешь предложить взамен денег? Я правильно тебя понял, что ты хочешь заменить денежное обращение военным коммунизмом? — скептически произнёс главинженер.

— Умный мужик, сразу тему просёк, — отметил компетентность в поднятых вопросах собеседника Макаров.

— Нет, речь не идёт о военном коммунизме, который оказался неспособен обеспечить заинтересованность работников в производимом продукте, — ответил Матвей. Речь идёт о создании «автономхоза» — комплексе предприятий, способных полностью замкнуть производственную цепочку. В чём ваши проблемы, мешающие взрывообразно увеличить объём производства, несмотря на наличие кадров, пусть и неквалифицированных, сырья, пусть и в виде полезных ископаемых в земле, и продовольствия, пусть и в виде крестьянских запасов и посевных площадей, ныне не обрабатываемых?

— И в чём же? — в глазах главного инженера загорелся огонёк интереса.

— В том, что Ваши мозги пропитаны концепциями старой, буржуазной экономики, где всё завязано на денежный оборот деньги-товар-деньги, и получение опять-таки ДЕНЕЖНОЙ ПРИБЫЛИ! Этот-то мозговой блок-затор, тяжёлое наследие старой, царской, капиталистической экономической формации, и не позволяет вашим мыслям дойти до эффективного в данных вам условиях экономического хозяйствования решения проблем быстрой индустриализации, а подробнее — так-то: перевооружения завода новейшим оборудованием, обучение квалифицированных рабочих и инженерных кадров, обеспечения работников продовольствием, производства — сырьём, что в итоге может и должно дать взрывной рост объёмов производства. И не только одних тракторов…

— Мой брат, Исидор, совершил выдающееся экономическое открытие, сравнимое с открытием Лукой Паччоли двойной бухгалтерии, — закончил Бронштейн. Видя в глазах собеседника непонимание, Матвей продолжил:

— Доказал, что деньги, для эффективного управления экономикой, должны «пахнуть», и «запах» их должен отражать тот путь, по которому они прошли. И изобретать велосипед не нужно, он уже изобретён — это вексельное обращение. Нужно лишь доработать его с учётом новых требований!

Вексели могут дать нам необходимое цементирующее воедино экономический организм средство и преодолеть нехватку оборотных средств!

— А что конкретно ты предложить можешь? — не сдался главинженер Унгер.

— Договора заключать по схеме, что я вам подробно изложу, — ответил Бронштейн.

— Вы, Леонид Антонович, не сомневайтесь, — внезапно вмешался Островский. У нас на велозаводе эта схема себя показала с лучшей стороны. Правда, месяц наши партнёры были в сомнениях, приглядывались к нам, но затем, убедившись, пошли валом. Сейчас мы на заводе ведём реконструкцию, уже почти весь станочный парк заменили. Вместо старых металлообрабатывающих станков, ещё с ременным приводом поставили новейшие, некоторые станки так вообще уникальные — нигде больше в мире таких нет!

— Так откуда же вы их взяли, коли, как ты говоришь, их нигде не выпускают?! — с усмешкой возразил Унгер.

— Сами сделали — с гордостью ответил Николай.

— Сами?!! — недоверчивым тоном воскликнул главинженер. И где вы для производства токарных, фрезерных, шлифовальных и прочих станков взяли материалы? В одном станке, между прочим, одних только сталей может быть около десятка! А ещё чугун, баббит для подшипников…

— Голь на выдумки хитра, — улыбнулся Николай. Сами стали делаем, и баббит выплавляем, и медные провода из электротехнической меди тянем…