— К кому?

Я поняла, что напрасно трачу время. Отвернулась, снова зашагала вперед и, хотя ноги у меня отчаянно болели, старалась не хромать, пока он смотрит. В конце концов, если уж благородные китаянки могли ходить с забинтованными ногами, я на невысоких каблучках и подавно могу!

Он сел в машину и медленно покатил рядом. Судя по всему, он привык снимать девушек на улице. На вокзале Кингс-Кросс полно таких любителей легкой добычи; они медленно ползут вдоль тротуара, пока не заметят полицейского, тогда моментально срываются с места, как на автогонках.

После того как мы какое-то время двигались параллельно, он снова остановил машину чуть впереди меня и вышел, перегородив мне дорогу.

— Ну ладно! — сказал он. — Ты показала, на что способна. Как фамилия тех людей, к кому ты идешь?

Я подавила первый ответ, рвущийся с губ. Мне пришло в голову, что он, возможно, местный, и если я скажу ему, что ищу конный завод «Астар», он хотя бы скажет, далеко ли мне еще идти. Поэтому я сказала, куда направляюсь, и добавила для убедительности фамилию Аластера.

Его реакция меня поразила. Ухмылка мигом исчезла с его лица.

— Значит, мы с тобой направляемся в одно и то же место. Я Джеймс Монктон. — Он нахмурился; ему явно стало не по себе. Не знал, что делать дальше.

Ах ты, черт, подумала я. Ну надо же!

— Но тебя я что-то не припомню, — задумчиво продолжал он. Его тон подразумевал, что он вращается в высших кругах.

Я сказала:

— Меня зовут Фран Варади. Я знала Терри… Терезу.

Некоторое время он молчал. Мимо нас промчались две машины. Потом лицо его перекосилось, и он сказал:

— Значит, это к тебе Аластер ездил в Лондон? Ты жила в одном доме с Терезой! А здесь ты какого дьявола забыла?

— Не твое дело, ясно?

Дорога вновь опустела, мы остались одни. Я надеялась, что страх не отражается у меня на лице.

— Очень даже мое! — возразил он. — Лучше всего разворачивайся и возвращайся туда, откуда пришла!

— Аластер пригласил меня к себе. Он дал мне свою карточку! — не сдавалась я, надеясь, что полуправда мне поможет. Джеймс вряд ли в курсе всех подробностей нашего с Аластером знакомства.

Он ненадолго задумался, потом, видимо, решил мне поверить.

— Что ж, я тебя довезу. Только учти, без глупостей. Я с тебя глаз не спущу! — Жестом он показал на машину и язвительно добавил: — Садись-садись, не бойся! Я тебя не трону!

— Спасибо! — Я закинула сумку на заднее сиденье, и мы тронулись с места.

— Аластер не говорил, что ждет тебя, — заметил он, косясь на меня.

Я почувствовала себя полной дурой.

— Мы не условились о точной дате. Он просил приехать, когда я… захочу. Вот я и решила его навестить. Собиралась позвонить ему из Бейсингстоука, но у меня не оказалось десятипенсовых монет.

Мои доводы звучали неубедительно; к тому же я выдавала свою невоспитанность. Но Джеймса, похоже, не волновали мои манеры. Его мысли бежали в другом направлении.

— Значит, ты явилась сюда, не имея при себе даже десяти пенсов на телефонный звонок? Находишься, как говорится, в стесненных финансовых обстоятельствах?

Ясно было, о чем он думает; я вспыхнула от стыда.

— Я приехала поговорить с Аластером. Я ведь тебе уже сказала.

— А не для того, случайно, чтобы выцыганить у него подачку?

Я очень холодно ответила:

— Ты не имеешь никакого права так думать. Ты меня не знаешь. Ты понятия не имеешь, зачем я приехала, — это тебя совершенно не касается.

— Совсем как пророк Даниил — идешь в яму со львами! А может, ты думаешь, будто Аластер живет один?

Собственно говоря, именно так я и думала. Как глупо с моей стороны! Очевидно, Аластер жил не один. Даже в разговоре со мной он обмолвился о существовании других. Но я не думала, что все они живут вместе, под одной крышей. Интересно, живет ли Джеймс в одном доме с Аластером или, как я, только приезжает в гости?

Я не ответила, и он самодовольно ухмыльнулся. Я постаралась притвориться, будто не заметила.

Мы доехали до поворота на ферму «Лордс». Джеймс выкрутил руль, и мы повернули налево, а потом направо. Мы очутились на однорядной дороге с очень плохим покрытием; дорога шла в гору, а вокруг на склонах холмов расстилались пастбища. За аккуратными изгородями мирно паслись лошади. Должно быть, здесь начинались владения конного завода.

Я украдкой покосилась на водителя. На вид ему было лет двадцать восемь — двадцать девять. Его можно было назвать красавцем, если вам, конечно, нравятся любители спорта и развлечений на свежем воздухе. И крупным он казался не за счет жира, а за счет мускулов. Я не сомневалась, что такой вполне способен постоять за себя и сметет любого, кто встанет у него на пути.