Шрифт:
– Только мы все равно оба сейчас умрем. А так… все же не одиноко… Как считаешь?
Он все-таки опускает голову и даже позволяет мне коснуться пальцами меха на своем лбу.
Так тепло… Онемение распространяется выше. Я уже почти не чувствую боли. Меня сильно клонит в сон…
Еще через несколько минут тело зверя исчезает, а посреди комнаты остается лежать окровавленный темный эльф. Глаза его закрыты.
– Открой глаза.
…
– Открой глаза.
…
– Ты меня слышишь?
…
Я, кажется, умер. А после смерти все хорошие темные эльфы попадают к дэймосам, а все плохие – в райские кущи, к жрицам любви. Может, я уже сейчас лежу на коленях прекрасной жрицы с отличной фигуркой, нежными ручками, пухлыми губками и огромными крыльями за хрупкой спиной… Она закрывает меня ими от других дев. Дабы не позавидовали и не отняли до того, как очнусь.
– Фтор.
Ну, все может быть. Только вот голос у девушки несколько грубоват. Немного, но все же напоминает мужской. Мне бы кого-то с более мелодичным голоском.
– Фтор, открой глаза, пожалуйста, – произносит девушка умоляюще.
Ей так грустно от того, что я не просыпаюсь? Надо бы открыть глаза, а то неудобно как-то. Только что умер и уже сплю. Вот сейчас соберусь с силами и открою. Странно… у меня есть глаза? Я же дух! От этой мысли я в растерянности… открываю глаза.
Комната расплывается и колышется, словно в мареве. Поворачиваю голову и морщусь от ощущения подступающей к горлу тошноты. Кровать Аида, я на ней. А у моей руки – белобрысая голова спящего эльфа. Виден край острого уха, слышно спокойное дыхание. Меня зачем-то держат за руку.
Он что, так всю ночь и проспал? Стоя на коленях у моей кровати? Странный… Впрочем, это я понял уже давно.
Осторожно шевелю пальцами, пытаясь освободить ладонь. Он выдыхает и медленно открывает глаза. Синие-синие, они внимательно смотрят на меня. Неуверенно улыбаюсь.
– Ты очнулся! – Аид вскакивает и нависает надо мной, бьет кулаками в подушку по обе стороны от моей головы.
Если бы не был так слаб – точно дал бы ему в глаз! У меня ж рефлексы!
– Уф, как же ты меня напугал.
Он упирается лбом в мое плечо. Чувствую себя крайне неуютно. Я не привык к чужим прикосновениям. Тело инстинктивно ждет опасности и готовится ее предотвратить. А он… чересчур близко.
Хм? Он что, снова спит?! Ничего себе, как быстро отрубился!
Пытаюсь сесть, но это удается только с третьей попытки. Оглядываюсь по сторонам. В комнате, кроме нас с Аидом, никого нет. Ковров, дивана, кресел – тоже нет. Остались только две кровати и подвесная полка. Ну и матрасы с подушками и одеялами на них. В камине потрескивает неяркое пламя, старательно вылизывает головешки, а за окном снова льет дождь.
Проходит три часа.
Аид открывает глаза и шевелится. Это автоматически выдергивает меня из той дремы, в которую я погрузился.
– Как ты меня нашел?
– Сам же сказал, что ты рядом с воротами. Да и потом: там все было так разнесено, что не оставалось возможности пройти мимо.
– Ясно. – Задумчиво изучаю потолок, слегка повожу ушами. – Что с нашей затеей?
– Не без моей помощи Генриетта спасла несчастного капитана.
– А почему несчастного?
– Он сильно сопротивлялся и рвался спасти себя сам.
– Хм. И кто его остановил?
– Макс. Дал оглоблей по голове и мастерски сделал вид, что это произошло совершенно случайно. А пока капитан приходил в себя, Генриетта заколола монстра, которого я призвал, и тот издох со страшным ревом, фонтанируя кровью.
– Чувствую, вам было весело.
– Очень.
– Что происходило дальше?
– Не знаю, я решил, что пора спасать тебя.
Вздыхаю. Н-да. Если за темного эльфа беспокоится светлый, значит, мир сошел с ума. Впрочем, для меня он съехал с катушек давным-давно.
– Что с Рей?
– Ее, кажется, увела Генриетта, но я не уверен в этом. Последнее, что я видел: девочка подошла к стражнице и взяла ее за руку.
– Ясно.
– Я рад. Что тебе все ясно.
Хмыкаю и пытаюсь сесть.
– Поесть что-нибудь есть?
Аид утыкается носом в подушку и тыкает пальцем в котелок, висящий над огнем.
– Суп там.
Принюхиваюсь, улавливая дивный аромат готовой пищи, довольно бодро слезаю с постели, ползу к огню… пока на четвереньках, но не все ведь сразу.