Мокрая магия

Аннотация

Юнкерс» сбил Артура Вудли над Уэльсом 1943 года. Парашют опустил летчика в Уэльс волшебника Мерлина, феи Морганы и колдовского озера…

Генри Каттнер Мокрая магия Это случилось в Уэльсе. Где же еще обитать Фее Моргане? Хотя Артур Вудли, конечно, оказался там вовсе не в поисках сказочной волшебницы. У него была совершенно другая цель. Спасти свою шкуру. Скалистые вершины гор окутывал густой желтоватый туман, но две «штуки»[1], преследовавшие Вудли, упорно висели на хвосте его самолета-разведчика. Пытаясь от них оторваться, он уже перепробовал все известные ему маневры. От напряжения его красивое мужественное лицо прочертили морщины. «Так нечестно, — думал он. — Этот драндулет не создан для воздушного боя. Как и его пилот, если уж на то пошло. Очень неспортивно со стороны немцев нападать на самолеты, сконструированные для перевозки пассажиров». Ж-ж-ж! Очередь трассирующих пуль прошла на волосок от шлема Вудли. Почему эти «штуки» не хотят оставить его в покое? Он на встречу не напрашивался. Если бы он знал, что в небе Уэльса рыщут вражеские самолеты, то полетел бы в противоположном направлении, причем очень быстро. Ж-ж-ж! — еще очередь. «Штуки» не отставали, хоть тресни. Вудли бросил самолет в опасное пике, надеясь скрыться в тумане. Черт возьми, в Голливуде все было гораздо проще. Вудли невесело усмехнулся. Когда он участвовал в воздушных боях на съемках фильма «Боевые эскадрильи» компании «Парадокс», у него хотя бы был подходящий самолет. Например, «Спитфайр» или Р-38. И он мог… Тра-та-та! Черт и еще раз черт! Так он долго не продержится. Пилоты «штук» легко разгадывали все трюки Вудли. Донг! Каждое попадание пули в бронеплиту пилотского кресла отзывалось гулким звоном, напоминая о том неприятном факте, что здесь не Голливуд и немцы стреляют отнюдь не холостыми. Тра-та-та-донг! Будь «Юнкерс» один, Вудли еще мог бы с ним потягаться. Но немцев было двое, а это означало, что в честном бою у него практически не будет шансов. А вот густой туман обещал неплохое укрытие… Двигатель закашлял и заглох — вероятно, одна из пуль перебила топливопровод. При этой мысли Вудли испытал едва ли не облегчение. Заложив вираж, он направил самолет в особенно плотное облако тумана, но, обернувшись, увидел, что «штуки» и не думают отставать. Интересно, до земли далеко? В любом случае, придется рискнуть. Выбросившись из кабины с парашютом, Вудли услышал свист пуль, но ни одна из них, к счастью, его не задела. У земли туман был еще плотнее, он надежно скрыл купол парашюта, и огонь прекратился. Где-то вдалеке самолет врезался в скалы и взорвался. Шум двигателей стал стихать — нацисты с чувством выполненного долга повернули на восток. Болтаясь на шелковых стропах, Вудли вглядывался вниз в попытке рассмотреть, куда он падает. Оказалось, падал он на дерево. Вудли наскочил на мощную ветку — сильный удар едва не вышиб из него дух, дерево затрещало, и пилот повис на стропах, медленно вращаясь вокруг своей оси. Безмолвие тумана вновь сомкнулось вокруг него. Не было слышно ни звука, кроме тихого журчания ручейка или речушки, невидимой за серой пеленой. Вудли выпутался из строп, спустился на землю, сделал глоток бренди из фляги и только потом огляделся по сторонам. Смотреть оказалось особенно не на что. Туман был таким густым, что сквозь него проступали лишь призрачные силуэты деревьев. «Значит, я в лесу», — понял Вудли. Почти под самыми его ногами склон круто уходил вниз, туда, где журчал невидимый поток. После бренди Вудли захотелось пить. Он двинулся вниз по склону и вскоре едва не свалился в воду. Утолив жажду, он осмотрелся более внимательно. Было холодно, и он зябко поежился. Поблизости рос гигантский дуб, корявый и древний, с толстым, как у калифорнийской секвойи, стволом. Между его обнаженных эрозией корней Вудли увидел подходящую на вид нору, скорее даже пещеру, в которой можно было, по крайней мере, укрыться от пронизывающего ветра. Вудли осторожно подошел и убедился в том, что в логове никого нет. Хоть здесь повезло! Встав на четвереньки, он стал заползать в пещерку задом. Но далеко заползти не удалось. Что-то сильно ударило его ниже поясницы, и Вудли, описав в воздухе дугу, приземлился головой в ручей. Крича и отплевываясь, он вскочил на ноги и быстро заморгал, пытаясь избавиться от попавшей в глаза ледяной воды. Медведь?.. Но никакого медведя не было. Вудли помнил, что внимательно осмотрел пещеру и убедился и том, что там никто не прячется, разве что маленькая мышка. А мышки редко пинаются так сильно… если вообще пинаются. Любопытство заставило Вудли вновь подойти к норе, ставшей причиной его унизительного полета. Он осторожно заглянул в пещерку. Пусто. Никого и ничего. «Наверное, это какой-нибудь пружинистый корень распрямился и ударил меня», — решил он. Вряд ли такое повторится. Да и ветер становится все холоднее… На этот раз Вудли попытался заползти в пещеру головой вперед — и получил в лоб. Первое, что пришло ему на ум, когда он выскочил из ледяного ручья, — это безумная мысль о невидимых кенгуру. Вудли долго стоял столбом и таращился в абсолютно пустую пещеру. Потом решил выпить еще немного бренди. На помощь пришла логика. Только что он пережил весьма неприятное нервное потрясение. Неудивительно, что ему мерещится всякая чушь. Тем не менее третьей попытки укрыться в логове Вудли предпринимать не стал. Вместо этого он быстро зашагал вниз по ручью. Ручей должен привести его куда-нибудь. После жесткой посадки все тело ныло, и вскоре Вудли присел передохнуть. Из-за серых клубов тумана у него слегка кружилась голова. Темные стволы деревьев тихонько раскачивались, словно жили собственной, почти одушевленной жизнью. Вудли лег на спину и закрыл глаза. Ему не нравился Уэльс. Ему совсем не нравилась передряга, и которую он попал. Ему… Кто-то поцеловал его в губы. Вудли машинально ответил на поцелуй, прежде чем понял, что происходит. Открыв глаза, он увидел поднимающуюся с колен прелестную девушку. Он не слышал, как она подошла. — Эй… — неуверенно произнес он. — Привет! Девушка была немыслимо хороша собой. Ее темные волосы на лбу были прихвачены золотой лентой, длинное платье доходило до лодыжек, но даже этот балахон не мог скрыть достоинств ее фигуры. — Ты пахнешь, как Мерлин, — сказала она. — Я… что?.. Правда? — пробормотал Вудли, заподозрив, что ему только что сказали что-то обидное. Он встал и внимательно оглядел девушку. Да, странные костюмы носят в этой местности. А может… ура! Может, он совсем не в Англии? Вудли спросил об этом девушку, но та покачала головой. — Мы в Уэльсе. — Она удивленно нахмурила черные брови. — Кто ты? Ты мне кого-то напоминаешь… — Артур Вудли. Пилот Союзных экспедиционных войск, летаю на самолетах. Ты, наверное, видела меня в кино, да? — Мерлин тоже умел летать, — загадочно произнесла она. Совершенно сбитый с толку, Вудли смутно припомнил, что мерлин — это какая-то птица, сокол, что ли[2]. Это все объясняло. — Я не слышал, как ты подошла. Ты здесь живешь? Девушка мелодично рассмеялась. — О, обычно я невидима. Никто не может видеть меня или прикоснуться ко мне, если я сама того не пожелаю. А зовут меня Вивианой. — Какое красивое имя, — по привычке брякнул Вудли. Он всегда говорил это девушкам. — Очень тебе идет. — Много лет я не желала мужчину, — сказала Вивиана. — Не оттого ли меня потянуло к тебе, что ты напомнил мне Мерлина? Кажется, я люблю тебя, Артур. Вудли проглотил комок в горле. Ничего себе нравы в этом Уэльсе! Однако лучше поосторожнее подбирать слова, чтобы ненароком не обидеть девушку, — в конце концов, он ведь не знает, где находится, а она может помочь ему выбраться отсюда. Но ему не потребовалось ничего говорить, потому что Вивиана заговорила сама. — Я живу рядом. В озере. Мой дом, как и я сама, принадлежит тебе. Если, конечно, ты пройдешь испытание. Но раз ты умеешь летать, никакое испытание Морганы тебе не страшно, верно? — Конечно… — Вудли замялся и окинул взглядом окружавший их холодный туман. — Конечно, я хотел бы пойти с тобой, Вивиана, — торопливо продолжил он, — Полагаю… ты живешь с родителями? — Они давно обратились в прах. Ты пойдешь со мной по доброй воле? — С удовольствием. — Скажи, что идешь по доброй воле, — настойчиво повторила Вивиана, и странный огонек мелькнул в глубине ее темных глаз. Озадаченный Вудли подчинился, решив ей не перечить. Ведь ничего с ним не случится только оттого, что он произнесет эти слова. Девушка ангельски улыбнулась. — Теперь ты мой, — заявила она. — Вернее, станешь моим, когда пройдешь испытание Морганы. Идем же. Здесь недалеко. Или, может быть, полетим? — Почему бы и нет? — усмехнулся Вудли. — Полетели. Вивиана так и сделала. Она раскинула руки, поднялась на цыпочки и взлетела, медленно покачиваясь на ветерке. Вудли тупо уставился туда, где она только что стояла. Спохватившись, он торопливо огляделся по сторонам и лишь потом крайне неохотно посмотрел вверх. Девушка летела, держась над ущельем. Оглянувшись через плечо, она звонким, как серебряный колокольчик, голосом окликнула: — Сюда! Вудли повернулся и зашагал прочь. Глаза у него слегка остекленели. На ходу он уныло размышлял о галлюцинациях. — Любовь моя… — донесся голос сверху. Свист за спиной живо напомнил Вудли о «штуках». Он крутанулся на месте, пытаясь увернуться, и рухнул головой в ручей. Ударившись виском о речной голыш, он с облегчением провалился в беспамятство. Очнулся он, лежа на шелковых простынях. Лоб приятно холодил пузырь со льдом. Вудли решил, что он снова дома, в Беллэре. Пузырь со льдом очень облегчал его страдания, почти избавлял от тупой пульсирующей боли. Похмелье… Тут Вудли вспомнил. Никакого похмелья не было. Он упал и ударился головой. Но что произошло перед этим? Вивиана… Ох! Он вспомнил ее слова, и ему стало дурно: сейчас они приобрели новый, шокирующий смысл. Но так же не бывает! Вудли быстро поднял веки. Он действительно лежал в постели. Вот только это была не его постель. А над ним склонилась… склонилось… нечто. На первый взгляд это была девушка, великолепную фигуру которой не прикрывала никакая одежда. Однако тело девушки состояло словно бы из зеленого желе. Распущенные, похожие на тончайшие водоросли полосы облаком окружали ее голову. Испугавшись резкого движения Вудли, она отпрянула и отдернула руку, которая холодила его лоб вместо пузыря со льдом. — Мой господин, — произнесла девушка и низко поклонилась. — Сон, — пробормотал Вудли, — Не иначе. Скоро проснусь. Зеленое желе… цветное кино… Прищурившись, он огляделся. Он лежал на простынях из тончайшего мягкого шелка и был укрыт такими же простынями. В комнате не было окон, ее озарял холодный, лишенный красок свет, льющийся непонятно откуда. Воздух был прозрачным, но казался каким-то густым. Резко сев на постели, Вудли смог заметить в нем маленькие завихрения. Простыня соскользнула с его голого торса. — С-сон, — повторил Вудли, не веря своим глазам. — Мой господин, — сказала зеленая девушка и снова поклонилась. Ее голос был мелодичным и журчащим, — Я — Нурмала, наяда, я буду прислуживать вам. Вудли ущипнул себя. Больно. Наклонившись, он схватил Нурмалу за руку — и едва не закричал от ужаса: наяда была не просто похожа на желе, она состояла из желе! В его руке оказался будто бы мешочек с холодной кашей. Холодной и омерзительной. — Леди Вивиана велела мне заботиться о вас, — сказала Нурмала как ни в чем не бывало, видимо не почувствовав никакой боли. Ее рука вновь приобрела нормальную форму. Вудли заметил, что очертания девушки едва заметно колышутся при каждом движении. — До захода солнца вы должны пройти испытание, которому подвергнет вас Фея Моргана. Для этого вам потребуются все ваши силы и храбрость. — Что? — спросил Вудли, совершенно не понимая, о чем речь. — Вы должны будете сразить то, что ждет в логове за Качающейся скалой, — объяснила Нурмала, — Моргана создала его нарочно ради вас сегодня утром и поместила в логово. Я сплавала туда и посмотрела… — Девушка вдруг оборвала себя, быстро окинула взглядом комнату и прошептала: — Но чем я могу вам служить, господин? Вудли протер глаза. — Я… я сплю? Мне нужна одежда. И вообще, где я? Нурмала удалилась — она скорее скользила, чем шла, — и скоро возвратилась со свертком одежды. Развернув сверток, Вудли обнаружил парчовый, синий с золотом камзол до колен, белые льняные панталоны, длинные бежевые чулки с кожаными подошвами и пояс с кинжалом в ножнах. На груди камзола была вышита эмблема в виде свернувшейся кольцами змеи с угрожающе поднятой головой, над которой сияло золотая звезда. — Не изволите ли облачиться, мой господин? Вы не спите, вовсе нет. Но Вудли уже и так понял это. Теперь он был уверен, что не спит, и ничуть не меньше уверен, что место, где он очутился, весьма… диковинное. Вывод мог быть только один. Тем не менее в штанах он чувствовал бы себя гораздо лучше. — Конечно, облачусь, — сказал он и стал ждать. Нурмала тоже ждала и, склонив голову набок, смотрела на него с, нескрываемым интересом. Наконец Вудли сдался и с грехом пополам, извиваясь под простыней, умудрился втиснуться в панталоны. Нурмалу этот его маневр явно разочаровал, но она ничего не сказала. Выходит, Вивиана имела в виду в точности то, что говорила! Ну и дела! И все же… Вудли, застегивая камзол, задумчиво прищурился, Лучше будет принять исходную посылку за данность, какой бы невероятной она ни казалась. Магия… Гм. В сказках и легендах люди обычно терпят поражение в схватках с эльфами, феями и прочим волшебным народцем. Нетрудно догадаться почему. В Голливуде продюсерам ни чего не стоит заморочить голову актеру. Актер чувствует — его заставляют почувствовать! — собственные ограничения. А сверхъестественные существа имеют привычку полагаться на свое фантастическое происхождение. Тонкий психологический расчет: заставь противника нервничать, и победа, считай, у тебя в кармане. С другой стороны, если противник не поддается на блеф, твердо стоит на ногах, работает головой, все может закончиться совсем иначе. Во всяком случае, Вудли на это надеялся. Что там говорила Вивиана, а потом и эта наяда Нурмала об испытании? Что-то зловещее… Вудли вытянул вперед руку. Никакой дрожи. Теперь, в одежде, он чувствовал себя более уверенно. — Где зеркало? — спросил он. Сосредоточенность на таких вполне обыденных вещах позволит его психическому состоянию… — Наша королева не жалует их, — прожурчала наяда. — В озере нет ни одного зеркала. Но вы выглядите великолепно, мой господин. — Озеро? Королева? Ты имеешь в виду Вивиану? — О нет! — воскликнула Нурмала. Предположение Вудли, похоже, потрясло ее до глубины души. — Наша королева — Фея Моргана. — Наяда коснулась вышивки на груди Вудли полупрозрачным пальцем. — Царица воздуха и тьмы. Она правит, а мы, конечно, служим ей… даже леди Вивиана, которая пользуется большим расположением ее величества. Фея Моргана. Вудли начал кое-что припоминать. Перед его внутренним взором замелькали, как в калейдоскопе, образы: рыцари в доспехах, заточенные в башни страдающие девицы, Круглый Стол, Ланселот, Артур и… Вивиана! Девушка, в которую влюбился колдун Мерлин! А Фея Моргана в романах артуровского цикла была злым гением, чародейкой, ненавидевшей своего царственного брата Артура так сильно, что… — Послушай, — сказал Вудли. — Насколько… — Я наречен Богартом! Слова были совершенной бессмыслицей, но тот, кому они принадлежали, по крайней мере на вид казался человеком. Мужчина с ощетинившимися от ярости рыжими усами стоял у портьеры, все еще развевающейся от его стремительного вторжения в комнату. Поверх почти такого же, как у Вудли, камзола на нем был надет блестящий металлический панцирь, а в руках незваный гость держал обнаженный меч. Нурмала с журчанием отступила. — Милорд Богарт… — Молчи, наяда, — громовым голосом изрек рыцарь, пытаясь испепелить Вудли взглядом. — А тебя я называю мошенником, лакеем, льстецом и предателем! Да, тебя! Вудли беспомощно посмотрел на Нурмалу. — Это сэр Богарт, — с несчастным видом произнесла та. — Леди Вивиана будет в ярости. Но сейчас Вудли куда больше беспокоила ярость сэра Богарта и, конечно, его обоюдоострый меч. Если он… — Защищайся! — взревел рыцарь. — Но у него нет меча, — возразила дрожащим голосом Нурмала. — Это не по правилам… Сэр Богарт пробурчал что-то в усы и отбросил меч в сторону. Из ножен на поясе он выхватил кинжал — копию кинжала Вудли. — Теперь мы на равных, — заявил он с плотоядной усмешкой. — Итак? — Скажите, что вы сдаетесь, — прошептала Нурмала, обращаясь к Вудли. — Быстрее! — Сдаюсь, — послушно произнес Вудли. Рыцарю это явно не понравилось. — Плут! Сдаешься без боя. Ха! Ты рыцарь? — Нет, — не задумываясь ляпнул Вудли. Нурмала ахнула от ужаса. — Мой господин! Вы не рыцарь? Но теперь сэр Богарт может зарезать вас, не уронив своего достоинства! Богарт двинулся в наступление, на его иссеченном шрамами лицо играла самодовольная усмешка, кинжал угрожающе сверкал. — Она говорит правду. Сейчас я перережу тебе глотку. Звучало не слишком обнадеживающе. Вудли торопливо обогнул кровать, чтобы она находилась между ним и рыцарем. — Погодите минуту, — сказал он, — Я даже не знаю, кто вы такой. Почему мы должны драться? Сэр Богарт и не думал останавливаться. — Трусливый пес! Ты отнял у меня леди Вивиану, а теперь пытаешься меня задобрить? Ну уж нет! Они кружили возле кровати. Наяда, испуганно вскрикнув, выбежала из комнаты. Лишившись последней моральной поддержки, Вудли почувствовал, что у него подгибаются колени. — Я вовсе не отнимал у вас Вивиану, — выпалил он, — Мы с ней совсем недавно познакомились. — Много веков я прожил здесь, в озере, — процедил сквозь зубы сэр Богарт, — с тех самых пор, как Артур пал на равнине Солсбери. Тогда леди Вивиана любила меня, но через сотню лет я ей прискучил. Ее увлекла черная магия. Но я хранил ей верность, веруя, что со временем я вновь завоюю ее сердце. Я не сомневался в этом, ибо соперников у меня не было. А теперь ты соблазнил ее, трусливый пес! А-а! Кинжал распорол рукав туники Вудли, но пилот ловко уклонился, схватил с низкого столика металлическую вазу и швырнул ее в голову Богарта. Ваза отскочила, не коснувшись рыцаря. Без сомнения, снова магия. — Может быть, я все-таки сплю, — простонал Вудли, отпрыгнув назад. — Поначалу мне тоже так казалось, — хладнокровно произнес Богарт, вскакивая на кровать и размахивая кинжалом. — Но потом я понял, что это не сон. Ты будешь защищаться или нет? Вудли обнажил свой кинжал. Увернувшись от прямого удара сэра Богарта, он рубанул рыцаря по руке, но с таким же успехом мог бы ударить по стеклу. Острие скользнуло, не нанеся противнику ни малейшего вреда, зато кинжал рыцаря в ответном выпаде едва не пронзил Вудли насквозь. Как, черт возьми, можно сражаться с магией? — Послушайте! — воззвал он. — Не нужна мне эта ваша Вивиана! — Как ты смеешь оскорблять мою госпожу! — взревел рыцарь и бросился вперед с побагровевшим от ярости лицом. — Клянусь шипами на хвосте Сатаны, я… — Сэр Богарт! — услышали они бархатистый, но не терпящий возражений голос Вивианы. Она стояла у портьеры, а из-за ее плеча выглядывала дрожащая Нурмала. — Остановись! О нет, — пропыхтел Богарт. — Этот плут не заслуживает даже того, чтобы его скормили черным тараканам. Не волнуйтесь за меня, я зарежу его без особого труда. — А я клянусь, что зарежу тебя, если ты причинишь ему вред! И тебя не спасет даже твой волшебный доспех! — воскликнула Вивиана. — Оставь его в покое, я сказала! Иначе… Сэр Богарт остановился и настороженно посмотрел на девушку. Потом бросил взгляд на съежившегося от страха Вудли и глухо зарычал. — Мне позвать Моргану? — поинтересовалась Вивиана. Лицо рыцаря стало серым, как выветренный камень. Он быстро повернулся к девушке, его взгляд не выражал ничего, кроме панического страха. — Миледи… — До сего дня я защищала тебя, в память о былых временах. Знаешь, королеве часто нужен был партнер для игры в шахматы и она просила отдать ей тебя. Положа руку на сердце, мне будет жаль расстаться с тобой, Богарт, в озере и так мало людей. Но Моргана уже давно не играла в шахматы. Рыцарь медленно убрал кинжал в ножны и облизнул вдруг пересохшие губы. Потом молча шагнул к портьере, отодвинул ее и ушел. — Может быть, сказать Блэзу, чтобы сделал ему кровопускание? — предложила Нурмала. — Сэр Богарт в последнее время стал таким раздражительным… Гнев Вивианы вмиг улетучился. Она насмешливо посмотрела на зеленую девушку. — Чтобы ты могла попить крови, да? Ох уж эти наяды! Ради капли человеческой крови готовы отдать последнюю рубашку… если бы, конечно, вы носили рубашки. — И она распорядилась уже другим тоном: — А теперь ступай. Мое платье должно быть готово к вечеру, потому что после испытания мы ужинаем с Морганой. Когда Нурмала ушла, Вивиана шагнула к Вудли и обвила его шею руками. — Простите меня, монсеньор. Сэр Богарт не будет вам больше докучать. Он страшно ревнует, но я никогда не любила его. Когда-то давно, много веков назад, он скрашивал мои дни, не более. Я люблю только тебя, мой Артур. Тебя одного. — Послушай, — начал Вудли, — я хотел бы кое-что уточнить. Например, где я нахожусь? — Разве ты не знаешь? — Вивиана выглядела крайне удивленной. — Когда ты сказал, что умеешь летать, я подумала, что ты волшебник, а то и кто-то еще, куда могущественнее. А когда я перенесла тебя сюда, оказалось, что ты не умеешь дышать под водой, и мне пришлось попросить Моргану изменить тебя. — Изменить меня? — Рука Вудли против воли коснулась горла. Девушка тихо рассмеялась. — Не бойся, жабры у тебя не появились. Магия Морганы действует более тонко. Ты был… преобразован так, чтобы мог жить под водой. Вода стала для тебя такой же средой обитания, какой раньше был воздух. Подобным заклинанием Моргана погрузила этот замок в озеро, когда Камелот пал и долгая ночь опустилась на Британию. Это очень старое заклинание, однажды она наложила его на землю Лионесс, да так и оставила. — А я думал, все это просто сказки, — пробормотал Вудли. — Как мало вы, смертные, знаете! Тем не менее это правда, хотя разобраться, как такое может быть, достаточно нелегко. Моргана объясняла мне, но я не поняла. Ладно, сегодня ты сам сможешь спросить ее за ужином после испытания. — Ах да, испытание. Мне не слишком нравится эта затея. Кстати, в чем оно заключается? Вивиана снова удивленно посмотрела на него. — Это древний рыцарский обычай. Прежде чем здесь поселиться, человек должен доказать свое право на это, совершив доблестный поступок. Сэру Богарту, например, выпало сразить Червя, ну, то есть дракона. Ему в этом помог волшебный панцирь. Сэр Богарт почти неуязвим, когда на нем эта штука. — А что должен сделать я? — У каждого рыцаря свое испытание. Моргана при помощи колдовства создает какое-нибудь существо и прячет его за Качающейся скалой. До заката ты должен будешь отправиться туда и убить это существо, кем бы или чем бы оно ни оказалось. К сожалению, мне не известно, что Моргана приготовила на сей раз, да она и не позволила бы мне рассказать это тебе, даже если бы я знала. Вудли прищурился. — А предположим, я откажусь сражаться… — Ты должен, иначе Моргана убьет тебя. Но ты же не боишься, мой господин? — Конечно нет, — торопливо успокоил он Вивиану. — Прошу, расскажи мне еще что-нибудь. Мы действительно живем под водой? Вивиана вздохнула, усадила Вудли на кровать и удобно расположилась у него на коленях. — Поцелуй меня, — сказал она. — Вот так! Хорошо. Когда Грааль был потерян, а Круглый Стол разрушен, магия покинула Британию. В ней не осталось места для волшебного народца. Одни умерли, другие сбежали, а кто-то попрятался в разных укромных местах. Под холмами Британии скрывается много тайн, мой Артур. Моргана благодаря своим способностям стала невидимой и неосязаемой, она погрузила свой замок сюда, на дно озера среди диких гор Уэльса. Ее слуги, конечно, не были людьми. Однажды я оказала Моргане услугу, и она отблагодарила меня. Увидев, что страной начинает править жестокость, я попросила ее унести меня туда, где нам ничто не будет угрожать. Я взяла с собой Богарта, а Моргана — друида Блэза, престарелого учителя Мерлина. С тех пор ничего не изменилось. Люди не видят и не слышат нас, не чувствуют наших прикосновений. А теперь, когда ты заколдован, это относится и к тебе тоже. — Мерлин? — Вудли стал вспоминать легенду. — Разве ты не заточила его в дубе? — Он осекся, сообразив, что допустил faux pas[3]. Он никак не мог привыкнуть к тому, что сказка оказалась былью! Безмятежное выражение исчезло с лица Вивианы. — Я любила его, — сказала она, поджав губы, — Не хочу говорить об этом. Вудли попытался все обдумать. Итак, похоже, он действительно дышит водой, не испытывая при этом никаких затруднений. Атмосфера вокруг обладала сверхъестественной… густотой и казалась какой-то стеклянистой. Более того, углы преломления были непривычными. Судя по всему, рассказ Вивианы — правда. — Выходит, я угодил в сказку… Она улыбнулась. — Все это было на самом деле, в некотором роде. И все сохранилось в моей памяти. Какие скандалы разыгрывались в Камелоте! Помню, как-то раз Ланселот спас девицу по имени Элейна. По ее собственным словам, Элейна долгие годы провела в заточении, в башне, да еще и в ванне с кипящей водой. Лишь потом я узнала правду. Об этом судачил весь двор. Муж Элейны был старый — ну очень старый! — рыцарь, и эта дама, прознав, что Ланселот в городе, решила завлечь его. Для этого она послала к Ланселоту своего пажа, и паж наплел ему с три короба о проклятии и что ее муж — не муж вовсе, а злобный колдун. А сама Элейна тем временем заперлась и приготовила кипящую ванну. Когда Ланселот вышиб дверь и ворвался в башню, она прыгнула в ванну — в голом виде, естественно, — и принялась визжать, аки Зверь Рыкающий. Конечно, ей пришлось вытерпеть ужасную боль, но на что только не пойдешь ради осуществления своей затеи! Стоило мужу прибежать на крики, Элейна указала на него пальцем и завопила: «Колдун!» Ланселот, конечно, обнажил меч и сделал Элейну вдовой. Правда, добиться своего ей так и не удалось — Ланселота ждала в Камелоте Гвиневера. Лично я Гвиневеру не осуждаю. Как бесчестно Артур поступил с Моргаузой! Конечно, тогда он еще не был женат, но… Вот ты говоришь, легенды, — продолжала щебетать Вивиана. — Знаю я эти легенды! Полагаю, сейчас ими приукрашивают правду. Я могла бы тебе такое порассказать… Бьюсь об заклад, вы даже из этого старого распутника Лота наверняка сделали героя. А ведь он заслуживал того, что получил. Еще как заслуживал! Я всегда знала, что его дурная кровь проявит себя. А этот король Ангвисанс, у которого был охотничий домик в лесу, где он охотился на единорогов? Ага, на единорогов, как бы не так! Я знаю, что приманить единорога можно только девственницей, но должна сказать тебе, что король Ирландии Ангвисанс не слишком-то много рогов привозил домой! А его дочь Изольда? Вся в папашу! Спуталась с менестрелем Тристаном! Все знают, что за люди эти менестрели. На самом деле мужем Изольды был никакой не Галахад. И не Марк! Кстати, позволь рассказать тебе о Галахаде. Погибельным в его судьбе было не только злополучное Сиденье. Говорят, одним жарким летом в Бедгрейнском лесу… Ее рассказ прервал журчащий голос Нурмалы. Наяда стояла у завешенной портьерой двери. — Госпожа, я сделала с платьем все, что могла, но теперь его нужно примерить. — Увы, — сказала Вивиана, вставая с колен Вудли. — Я потом расскажу тебе о короле Утере и этой вдове. Десять детей, ничего себе! Послушай, к Качающейся скале тебе идти только после обеда, почему бы тебе пока не осмотреть замок? — Подожди! — с тревогой окликнул ее Вудли. — Вивиана, это испытание… — Все просто. Берешь меч, идешь к Качающейся скале — кто-нибудь проводит тебя — и убиваешь тварь, которую спрятала там Моргана. Потом возвращаешься на ужин. — Только и всего? — с легкой иронией спросил Вудли. — А откуда мне знать, может, эту тварь нельзя убить мечом? А если она окажется драконом? Нурмала едва слышно хихикнула. Вудли взглянул на наяду, припоминая, о чем она вскользь упомянула чуть раньше. Кажется, она говорила, что сплавала куда-то и увидела… Тварь за Качающейся скалой? Вудли посмотрел на служанку с интересом. Эта наяда могла ему пригодиться! Не сейчас, конечно. Времени у него достаточно. Будет полезно познакомиться поближе с водной жизнью замка… — Позвать Блэза, чтобы он показал тебе замок? — спросила Вивиана. Блэза? Колдуна-друида? Неплохая мысль. Может, удастся вытянуть из него какую-нибудь полезную информацию, да и вообще… Интересно, можно ли использовать магию для борьбы с магией? Впрочем, Вудли не собирался идти к какой-то Качающейся скале. Он собирался смыться при первой же возможности. Плавать он умел. Если Блэз покажет ему выход из замка, то в следующее мгновение увидит лишь пару чистых пяток, быстро удаляющихся прочь. — Отлично, — сказал Вудли. — Пошли. Вивиана порхнула к двери. — Нурмала проводит тебя к Блэзу. Не задерживайся, наяда, платье должно быть готово. Вивиана ушла. Вудли подождал, пока стихнет звук ее шагов. Нурмала с любопытством смотрела на него. — Мой господин… Он остановил ее, вытянув руку, а другой рукой закрыл дверь. — Подожди. Я хочу с тобой поговорить. Зеленое желейное лицо наяды приобрело синеватый оттенок. Вудли понял, что она покраснела, и судорожно сглотнул. — Я хочу, чтобы ты рассказала мне, что находится за Качающейся скалой, — быстро произнес он. Нурмала отвернулась. — Откуда я знаю? Это ведомо только Моргане. — Ты плавала туда сегодня утром, верно? Мне так кажется. Послушай, я не хочу винить тебя в чрезмерном любопытстве, потому что мне нужна информация. Давай выкладывай. Что там? Дракон? Очертания наяды задрожали. — Нет, мой господин. Я не смею… Если Моргана узнает… — Не узнает. — Я не могу вам сказать! Вудли выхватил кинжал и коснулся острием своей руки. Нурмала следила за ним голодными глазами. — Вивиана говорила, что наяды всегда жаждут человеческой крови. Как вампиры, да? Даже если крови будет всего несколько капель… — Нет! Нет! Я не смею… Вудли уколол кинжалом палец. — Ладно, — сказала наяда через некоторое время. — Будь что будет. Фея Моргана создала ундину и спрятала ее за Качающейся скалой. — Что такое ундина? — Она футов пятнадцать длиной и похожа на… волосы, — объяснила, облизывая губы, наяда. — Похожа на волосы? — Ее тело невозможно рассмотреть — оно слишком маленькое и покрыто длинными волосками, которые, если их коснуться, жгут как огонь. — Понятно, — сказал Вудли и мрачно кивнул. — Инфузория-переросток. Электрическая медуза. Самое то, чтобы идти на нее с мечом! Тварь мерзкая, но вы с легкостью ее победите. — Да, конечно. Может быть, подскажешь как? — Боюсь, что нет. Но я могу сказать, как ее найти. Возьмите корень мандрагоры, выдавите из него сок. Ундина непременно появится. — Кошачья мята… — пробормотал Вудли, хотя наяда, разумеется, не поняла его. — Ладно, по крайней мере, теперь я знаю, что меня ждет. — Вы же не станете говорить Моргане, что я вам все рассказала? Выобещали. — Не стану… Гм. Интересно, а если я все же… Нурмала так и подпрыгнула. — Я заставляю леди Вивиану ждать! Пойдемте, мой господин. Быстрее! Вудли с задумчивым видом прошел вслед за наядой по увешанному гобеленами залу к резной двери, которую Нурмала резко распахнула. — Блэз! — крикнула она. — Ик! — Опять напился, выродок друидский, — досадливо сказала наяда. — Для тебя есть работа. — Снова погасло пламя дракона? — раздался немного печальный скрипучий голос, — Клянусь Мидиром, надежней было бы использовать саламандру. Полагаю, вода постоянно заливает пламя. Сколько раз можно говорить этому дракону, что нельзя вдыхать слишком глубоко. Ик! — Это монсеньор Артур Вудли. Покажи ему замок, — велела наяда и, подумав, добавила: — Имей в виду, он возлюбленный леди Вивианы. Вудли густо покраснел. В комнате Блэза было очень темно. Затянутая сетями водяных пауков, она здорово смахивала на древнюю лабораторию алхимика, каковой, впрочем, и являлась. Под слоем паутины скрывались: горы толстенных книг, пара тиглей, несколько перегонных кубов, чучело крокодила и сам Блэз. Сам друид оказался сморщенным старикашкой, таким щуплым, что казалось странным, отчего его не сдувает сквозняком. Его грязная седая борода колыхалась в воде перед красно-коричневым, испещренным морщинами лицом, словно вуаль. Облаченный в длинный серовато-коричневый плащ с остроконечным капюшоном, Блэз сидел по-турецки и держал в руках огромный глиняный кувшин. — Монсеньор Артур Вудли… — проскрипел Блэз. — Приветствую… Ик! — Он отхлебнул из кувшина, — Ик! — У вас… гм… очень уютная комната, — сказал Вудли для затравки разговора. Чтобы заручиться помощью друида, решил он, надо сначала завязать с ним дружеское знакомство. Блэз небрежно махнул рукой на перегонные кубы и реторты. — А, это… Использовал, когда занимался всякой магией. Ну, там, философский камень, понимашь? Сейчас — нет. Сейчас делаю только выпивку. Ик! — Выпивку? — Всех сортов. Медовуху, вино… только при помощи магии, понимашь? Настоящая выпивка не хранится долго под водой, понимашь? Ик! Ни разу не напивался с тех пор, как оказался здесь с Морганой. Магический эль не бьет в голову так, как настоящий. Увы! — Блэз, — нетерпеливо пробормотала Нурмала. — О да, да, да. — Колдун близоруко уставился на них сквозь бороду. — Вивиана хочет, чтобы я показал тебе замок. Не стоит. Скучное место этот замок. Может, лучше посидишь со мной, выпьешь? Вудли предложение показалось соблазнительным, но тут вмешалась наяда. — Я обо всем расскажу леди Вивиане, Блэз, — заявила она. — Ох, ну ладно. — Друид неохотно встал и нетвердым шагом направился к ним. — Тогда пошли, монсеньор Артур… Артур? — Он, прищурившись, вгляделся в лицо Вудли. — На мгновение мне показалось… нет, ты не Пендрагон. Существовало поверье, что он вернется, понимаешь? Нурмала, ступай прочь, а то превращу тебя в головастика и раздавлю. — Ты покажешь монсеньору Артуру замок? — Покажу, покажу, — раздраженно отмахнулся Блэз. Когда Нурмала отошла, вернее, отплыла достаточно далеко, он сердито пробурчал в бороду: — Все меня обижают. Даже проклятые наяды. И правильно делают. — Он отхлебнул из кувшина. — Кто я такой? Конченый старый друид. А ведь это я научил Мерлина всему. Они ненавидят меня, потому что я отказываюсь для них колдовать. А с какой стати я должен это делать? Я предпочитаю заниматься вот чем. На, выпей… Нет! — тут же спохватился он, поспешно отдернув кувшин, — Не дам. Я сам делаю выпивку, и она моя. Хотя мне все равно не напиться! Магический эль, прах его побери! Иногда я жалею, что не умер. Ик! Он направился к двери, Вудли пошел за ним. — Что хочешь увидеть сначала? — Не знаю. У меня будет масса времени на осмотр замка после испытания. Ты знаешь о нем, верно? Блэз кивнул. — Да, конечно. Но я не знаю, что за тварь на этот раз Моргана спрятала за Качающейся скалой. — Он посмотрел на Вудли снизу вверх пронзительным взглядом. — Прежде чем ты продолжишь, предупреждаю сразу: я не в силах тебе помочь. Я не могу вооружить тебя магией, потому что королева мне не позволит, и у меня нет ценных сведений, которые могли бы тебе пригодиться. Я могу дать тебе только меч, который я храню для… для того, кто придет потом. — Его голос странно изменился. — Ты должен встретить испытание с истинной отвагой, она и станет твоим щитом. — Спасибо, — сказал Вудли, скривив губы. Никаких сведений… Блэз должен знать, как выбраться из замка. Вот только как бы выведать это у него?.. Нельзя задавать вопрос в лоб… — Итак, — сказал друид, шагая по коридору впереди Вудли, — Здание построено в виде полого куба, в центре — внутренний двор. Ни одного окна. Эти рыбы — хуже комаров. Выхватывают пищу прямо из рук. Во внутреннем дворе мы держим дракона. В качестве мусорщика. Он разбирается со всем тем, что мы выбрасываем. Ик! Вудли вдруг смутно вспомнил, что он видел в музеях… — Я что-то не заметил нигде рыцарских доспехов. — Думаешь, тебе понадобятся доспехи? — Блэз гнусно захихикал. — Они лежат в арсенале, — сказал он на ходу, с какой-то мрачной целенаправленностью семеня по коридору на нетвердых ногах. — Это не замок Веселой Стражи и не замок Пылающего Сердца. Среда другая. В наших башнях нет котлов для расплавленного свинца. Нас нельзя взять в осаду. По этой причине традиционная конструкция замка на дне озера бесполезна. — А почему здесь ничего не намокает? — По той же самой причине, по которой вода похожа на воздух. Мокрая магия. Этот вид колдовства до совершенства был отточен в Атлантиде, мне он не подвластен, потому что я — друид. Мы в основном работаем с огнем. Дуб, огонь, терновник… — Блэз углубился в воспоминания. — Когда я был маленьким мальчиком в Стоунхендже… впрочем, ладно. Sic transit и так далее, понимашь?[4] Ик! Мидир побери этот эль, он похож на тухлую воду. Все бы отдал за каплю спиртного, сделанного на суше! Но теперь я не могу жить вне воды. На что ты смотришь? А, на это? Узнаешь? — Друид снова противно захихикал. Вудли рассматривал огромный гобелен. Древний и потертый, но тем не менее очень красочный. Вытканные на нем сцены что-то смутно напоминали. Мужчина и женщина… дерево… змей… А на заднем фоне — еще одна женщина, столь прекрасная, что ее красота ослепляла даже под водой. — Лилит, — пояснил Блэз. — В этом замке полно гобеленов. На них вытканы всякие там легенды, битвы, осады, понимашь? — продолжал он, глядя на Вудли сквозь вуаль плавающей бороды. — Ars longa…[5] а то, что там дальше, к нам не совсем подходит, верно? Ик! Ну, идем! — И он за рукав потащил гостя дальше. Экскурсию никак нельзя было назвать неспешной. Нетерпеливый Блэз соглашался притормозить, только когда ему приспичивало выпить. Вудли волей-неволей вынужден был таскаться за ним, не успевая ничего рассмотреть толком. Но с грехом пополам ему все же удалось составить некоторое представление о замке. Это было трехэтажное строение с внутренним двором. Самая высокая башня — донжон — возвышалась на одном из углов замка. Напротив нее, через двор, находились две огромные навесные башни, барбаканы. Между барбаканами в замковой стене были прорублены ворота, защищенные опускной решеткой, через которую лениво проплывали рыбы, и бесполезным подъемным мостом, оставшимся на память о крепостном рве. Вудли увидел все это с площадки наверху донжона — это был первый раз, когда он покинул стены замка. До земли было отвратительно далеко. Вернее, до дна. А он-то рассчитывал удрать! Чтобы выбраться отсюда, нужна дверь… Вудли помнил, что вода для него теперь — все равно что воздух. И потому, спрыгнув с донжона, он бы, по всей видимости, добился только того, что свернул бы себе шею. — Пошли скорее, — нетерпеливо сказал Блэз. — Пора вниз. В замке были огромные пустые залы, соединенные галереями, кладовые и кухни, казармы и опочивальни. Небольших комнат было мало. Проходя мимо темного, облюбованного водяными пауками помещения, Вудли смог рассмотреть заваленные непонятными предметами полки, почти полностью скрытые вуалью паутины. Блэз пояснил, что Фея Моргана когда-то развлекалась приготовлением зелий и ядов, но потом отказалась от использования столь примитивных средств. В голове Вудли зародилась идея. Он стал задавать вопросы. Друид отвечал. — Это? Перегонный куб. Это? Олений рог с гуммиарабиком. Используется обычно при родах. В этой склянке хранятся сушеные постельные клопы. Смола, кирказон змеевидный, фенхель, мандрагора, мускус, кора дерева мушмула… Мандрагора. Вспомнив, что говорила Нурмала, Вудли подошел ближе. — А вот это что такое? — Это — ведьмина люлька. Используется для… Вудли ловко присвоил мандрагору и сунул за пазуху. Пока все в порядке. Осталось только разработать способ эффективного применения корня. Жаль, что мандрагора приманивает, а не отпугивает ундин! В крайнем случае можно отвлечь внимание чудовища корнем и попытаться сбежать… — Пошли дальше. Ик! Потом они очутились на небольшом балконе, откуда был виден двор замка. — Это дракон, — сказал Блэз. — Дрэдан. Имя англосаксонское. В наши дни все англосаксонское было непопулярно, включая драконов. Видишь весь этот мусор? У стены громоздились какие-то заросшие илом руины, в центре двора виднелись развалины побольше. — Когда-то это были конюшни, соколиные клетки, скотный двор, часовня. Правда, в ней никогда никто не молился. Эта Моргана, понимашь… Воздух и тьма. Ик! — Блэз задумчиво уставился в кувшин. — Пошли дальше. — Подожди, — взбунтовался Вудли. — Хочу посмотреть на дракона. На самом деле он хотел найти выход, а с балкона открывался неплохой обзор. — А, на Дрэдана. На этого червяка… Ну, как знаешь… — Друид, прислонившись к стене, опустился на корточки и закрыл глаза. — Ик! Но пока Вудли высматривал лазейку, его взгляд невольно раз за разом возвращался к дракону, потому что зрелище было поистине грандиозным. Дракон немного напоминал стегозавра — такой же зубчатый костяной гребень на горбатой спине и длинный шипастый хвост с шишкой на конце. Голова, однако, не была крошечной, как у травоядных динозавров. Она была похожа на голову крокодила и тираннозавра одновременно, с тремя рогами на носу и пастью, куда поместилась бы станция подземки, с два вагона длиной, а высотой — вдвое больше. Желтые глаза мерцали огнем. Когда Дрэдан дышал, из ужасной пасти вырывались языки пламени. В данный момент жуткий монстр поедал мусор, причем делал это довольно разборчиво. Интересно, почему драконово пламя не гаснет под водой, задумался Вудли. Потом он вспомнил про магию Морганы. Вот бы соорудить что-нибудь вроде огнемета… Против огнемета ундина не устоит, только вот как его сделать… Вудли заметил, что каждый раз, когда из пасти дракона вырывается пламя, к поверхности поднимается множество пузырьков. Тучи маленьких рыбок норовили лишить Дрэдана обеда. Неуклюже переступая на толстых, как колонны, ногах, дракон с силой фыркал огнем на маленьких воришек, и те проворно бросались в стороны. — Несладко ему живется, — проговорил Блэз, очнувшись от дремы. — Дракон любит только сырую пищу, но когда он наконец прогонит рыб, весь мусор окажется поджаренным. Я мог бы лишить его огненного дыхания, но для пищеварения этой твари нужен огонь в желудке. Это как-то связано с метаболизмом. Я вот никак не могу залить пламя у себя в желудке… — добавил он, после чего приложился к кувшину, задумчиво поикал и снова заснул. Облокотившись на перила балкона, Вудли смотрел на дракона с любопытством и ужасом одновременно. Вялые движения ящера — ведь все драконы ящеры — лишь усиливали кошмарное впечатление. Дракон казался творением голливудских техников, довольно небрежным и абсолютно неубедительным… И тут кто-то схватил Вудли за ноги чуть ниже колен, рванул вверх и перекинул через перила балкона. Толстый слой грязи смягчил падение. Взметнув тучу ила, Вудли поспешно вскочил на ноги. Буквально в ярде от его носа неподвижно зависла, лениво перебирая плавниками в воздухе (вернее, в воде), озерная форель. Вудли, у которого сердце ушло в пятки, почудилось, что рыбина задумчиво его разглядывает. Другие рыбы, привлеченные движением, тоже подплыли к нему. Когда облако ила осело, Вудли увидел Дрэдана. Дракон смотрел прямо на него. Потом Дрэдан огнедышаще зевнул, поднял одну похожую на ствол дерева ногу и тяжело сдвинулся с места. — Блэз! — взревел Вудли. — Блэз! На помощь! Ответа не было, друид даже не икнул. — Блэз! Проснись! Заметив неподалеку дверь в стене, Вудли со всех ног бросился туда. Дрэдан был уже очень близко, но, к счастью, ящер двигался медленно и неуклюже. — Блэз! Дверь была очень надежно заперта изнутри. Вудли застонал и метнулся в сторону от неудержимо, как танк, надвигавшегося Дрэдана. — Блэз! На противоположной стороне двора Вудли увидел еще одну дверь и побежал к ней. За его спиной раздавалась тяжелая поступь дракона. Но и эта дверь оказалась заперта. Прижавшись к ней спиной, Вудли, прищурившись, оглядел двор, прикидывая пути к спасению. Там, где он пробежал, клубился взбаламученный ил. Сквозь эти тучи, сверкая желтыми глазами, словно противотуманными фарами, на него шел Дрэдан. Из драконовой пасти вырывались языки пламени. — Блэз! Проснись! По-прежнему никакого ответа. Отскочив в сторону, Вудли споткнулся о камень и упал, подняв тучу ила. Когда он вскочил на ноги, у него в голове мелькнула идея. Дымовая завеса… Вудли побежал, шаркая ногами и поднимая клубы ила. Легкая, как у бегемота, походочка Дрэдана тоже помогала. Изредка призывая Блэза на помощь, Вудли обежал двор и повернул назад по собственному следу, скрываясь за туманной завесой. Буквально через несколько минут вода стала мутной, как гороховый суп. Но Дрэдан и не думал сдаваться. Оглушительно топоча, он упрямо следовал за Вудли, и сверкающие диски его глаз появлялись из клубов ила пугающе часто. Вудли так запыхался, что уже не мог кричать. Но если он не остановится, а будет бегать, Дрэдан в конце концов потеряет его из виду… Вот только у дракона нашелся свой план. Полумрак вдруг прорезал длинный язык пламени. Почти мгновенно за ним последовал второй. Вудли кинулся наутек. Дрэдан тяжело дышал, клубы ила то и дело пронзали струи пламени. Очевидно, дракон сообразил, что существует не один способ содрать шкуру с кошки — в смысле, заполучить свой обед. Вудли понимал, что стоит только одному из этих огненных языков коснуться его — и он превратится в пепел. «До чего нелепо — сгореть дотла под водой», — горько усмехнулся он про себя, продолжая лихорадочно метаться по двору. В горло набился ил, Вудли закашлялся, налетел на опускную решетку и остановился, чтобы перевести дыхание. Проржавевшее железо рассыпалось под его рукой, и в решетке образовалась брешь. Прожекторы глаз Дрэдана нашли его в полумраке. Вудли в отчаянии вцепился в прутья решетки. Они тоже были изъедены ржавчиной и легко подались. Когда дракон бросился на него, Вудли нырнул в проделанное отверстие в решетке. Пламя лишь подпалило его панталоны. Тем не менее он по-прежнему был в ловушке: впереди путь перекрывал подъемный мост, который нависал над пилотом, будто покосившаяся стена. Однако эта преграда оказалась чисто символической — Вудли легко протиснулся в широкую щель между краем моста и стеной. Замок остался позади, а никакого рва, который мог бы помешать бегству, не было. Вудли стоял на дне озера. За его спиной, словно скала, возвышались стены замка Феи Морганы, который еще недавно был его тюрьмой… Вудли прислушался. Дрэдан, очевидно, прекратил погоню. А Блэз, наверное, по-прежнему спит. Самое главное — путь на свободу был открыт. Тот, кто сбросил его с балкона, оказал Вудли большую услугу, хотя сам об этом, возможно, и не помышлял. «Ладно, я не в обиде!» Вудли облегченно вздохнул. Теперь ему не придется проходить это неприятное испытание и встречаться с ундиной. Он поспешно зашагал прочь от замка. Камни впивались в ступни сквозь тонкие кожаные подошвы. Дно круто уходило вверх. Озеро, как понял Вудли, напоминало очень глубокую чашу. Замок располагался в самой глубокой его части. Интересно, где находится Качающаяся скала? Не то чтобы ему хотелось пойти и посмотреть… Вдруг Вудли понял, что ему жаль расставаться с Вивианой. Она и в самом деле очень миленькая. Перед его внутренним взором тут же появилось ее лицо, но Вудли не сбавил шага, торопливо поднимаясь по склону. Он без особого труда пересек лес водорослей, потом на него налетела стайка любопытных пескарей. Сверху струился холодный голубой свет. Вудли поднимался все выше и выше. Высоко над головой серебрилась плоская пленка, сквозь которую просвечивало небо — поверхность. Вот уже до нее осталось всего несколько шагов. Он видел каменистый берег, деревья, причудливо искаженные фантастической перспективой. Водяной клоп нырнул, чтобы посмотреть на путника, но поспешил удалиться. Когда голова Вудли оказалась над водой, он стал задыхаться. Воздух хлынул в ноздри, рот, легкие, и вместе с ним пришла невыносимая боль. Вудли закашлялся, потерял равновесие и упал, погрузившись в воду с головой. Ему тут же полегчало. Он сел на дно, чтобы перевести дыхание, и стал наблюдать, как пузырьки воздуха из ноздрей и рта поднимаются к поверхности. Скоро они исчезли, и он почувствовал себя гораздо лучше. Конечно. Этого и следовало ожидать. Но… О господи! Моргана изменила его так, что вода сделалась его стихией, средой обитания! Воздух стал для него смертельным, как для рыбы! Это было совершенно нелепо, но до ужаса логично. Вудли закрыл глаза и задумался. В прошлой жизни он делал вдох на поверхности, а выдох в воде. Он изменил порядок на обратный и, набрав полные легкие воды, встал на ноги, выпуская воду изо рта тонкой струйкой. Он находился рядом с крутым каменистым берегом озера, окруженного высокими горами. Невдалеке по ущелью журчал ручеек. Скалы, не считая этого ущелья, выглядели отвесными и неприступными. Вудли, забывшись, вдохнул воздуху и вынужден был опуститься под воду. Знакомый голос заставил его отвлечься от грустных мыслей. — А, вот ты где, — сказал Блэз. — Долго же я тебя искал… Почему ты меня не разбудил, когда свалился с балкона? Вудли с упреком посмотрел на друида, но ничего не ответил. Его план побега явно провалился. Вудли не мог покинуть озеро. И не сможет, пока с него не будет снято заклятие мокрой магии. А снять его может только Моргана. Но вероятно, не снимет. Вивиана этого сделать точно не захочет, даже если она и умеет. Но ведь Блэз тоже волшебник. Если попробовать уговорить его снять заклятие… — Пошли, — сказал друид, — Я оставил кувшин в замке, и меня уже мучает жажда. Ик! Вудли поплелся за Блэзом, лихорадочно пытаясь придумать новый план. Придется вернуться в замок Морганы, а что потом? Испытание у Качающейся скалы? Вспомнив об ундине, Вудли прикусил губу. Не слишком-то обнадеживающая перспектива… — Дрэдан не может покинуть двор, понимашь? — бубнил Блэз. — Что на тебя нашло? Зачем ты упал с балкона? Что за глупая идея? — Я не падал, — огрызнулся Вудли. — Меня столкнули. Вероятно, сэр Богарт. — Да ну? — Блэз фыркнул в седую бороду, — И вообще, — добавил он, нафыркавшись вдоволь, — ты можешь дышать только под водой. Даже не пытайся высунуться на поверхность. — Когда я встретился с Вивианой, — задумчиво проговорил Вудли, — она благополучно дышала воздухом. — Моргана научила ее этому фокусу, — пробурчал друид. — Мне это не под силу. Так и не смог научиться. Если захочется погулять по суше, обратись к Вивиане. — Он как-то мерзко усмехнулся. — Или к Моргане. Лично я думаю, что Вивиана — дочь Морганы. Это многое объясняет. Ну ладно, вот и замок. Войдем здесь. — Он остановился у двери, повозился с засовом и отошел в сторону. — Входи быстрее, — поторопил он Вудли. — А то рыбы набьется. Он пошел по коридору, Вудли не отставал. Вскоре они оказались в комнате Блэза, и друид выбрал себе новый кувшин из обширного запаса. — «Камелот Х-Х-Х», — пробормотал он. — Девяносто градусов. Конечно, это совсем не то пойло, но старые этикетки напоминают мне о былых временах. — Он выпил и разразился залпом архаичных ругательств. — Самообман, не более того. Девяносто градусов, ха! Магией не создать хорошую выпивку, тут и говорить нечего. Ик! — Он сердито уставился на гостя. Вудли задумался. Итак, Блэз не знает, как снять заклятие мокрой магии. Остаются Вивиана и Моргана. Вудли понятия не имел, как выведать у них этот секрет. Впрочем, сделать это необходимо, причем быстро. Когда должно начаться испытание? Он спросил у Блэза. — Сейчас, — ответил друид и с трудом поднялся на ноги, — Солнце почти зашло. Пошли! — Он уставился на Вудли мутным взглядом. — Вивиана приготовила для тебя меч. Не Экскалибур, конечно, но сойдет. Они вошли в зал, где их ждали Вивиана и сэр Богарт. У рыцаря при виде Вудли отвисла челюсть, но он взял себя в руки и надменно проронил: — Вы опоздали, монсеньор. — Лучше поздно, чем никогда, — ответил Вудли и с удовольствием отметил, что Богарт отвел глаза. Вивиана вышла вперед с огромным мечом в руках. — Мой господин! Прими же оружие сие из моих рук! Я буду ждать твоего возвращения от Качающейся скалы. — Ее взгляд обещал так много, что сэр Богарт принялся злобно жевать свои рыжие усы. Вудли ощупал корень мандрагоры за пазухой. Тут его посетила одна весьма удачная мысль, и пилот злорадно улыбнулся… — По рукам, — сказал он. — Я готов. Вивиана хлопнула в ладоши. — Благодарю, мой доблестный рыцарь! Я вызову Нурмалу, которая проводит тебя… — Не стоит беспокоиться, — перебил ее Вудли. — Я предпочел бы, чтобы дорогу мне показал сэр Богарт. Рыцарь едва не поперхнулся. — Я не лакей! — Фи, — презрительно произнесла Вивиана, — Отказывать в такой ничтожной просьбе… — Ничего, — Вудли пожал плечами. — Если сэр Богарт боится… Я могу понять его чувства. Даже волшебный панцирь не может защитить от несчастного случая. Нет, оставайтесь здесь, у камина, сэр Богарт. Здесь вам ничего не грозит. Богарт побагровел. Разумеется, он мог дать только один ответ. И десять минут спустя Вудли уже шагал рядом с рыжеусым рыцарем по илистому дну озера к теряющейся в зеленой дымке каменной вершине. Сэр Богарт хранил молчание, хотя внутренне клокотал от ярости. Он даже разок загремел мечом в ножнах, но Вудли сделал вид, что не услышал. — Интересно, — заметил он, — что ждет меня у Качающейся скалы? Есть идеи? — Моргана не посвящает меня в свои секреты. — Угу. Скорее всего, что-то очень опасное, да? Богарт улыбнулся, злобно оскалив зубы. — Надеюсь. Вудли пожал плечами. — Вероятно, придется воспользоваться магией. Меча может оказаться недостаточно. Рыцарь повернулся и уставился на него. — Черной магией? — Конечно, я же волшебник. А ты не знал? — Вивиана говорила… Но я не думал… Во взгляде Богарта появилось больше уважения и еще больше страха. Вудли беззаботно хмыкнул, хотя чувствовал себя отнюдь не беззаботно. — Я знаю несколько фокусов. Например, как стать невидимым. — При помощи спор папоротника? Я слышал об этом. — Лично я использую сок корня мандрагоры, — объяснил Вудли. — Если подумать, сейчас этот трюк может пригодиться. Принимая во внимание то, что может оказаться за Качающейся скалой. — И он принялся совершать в воздухе замысловатые пассы, приговаривая: — Саскачеван, Виннипег, Мауч-Чанк, Филадельфия, Каламазу… При этом Вудли незаметно доставал из-за пазухи мандрагору. Богарту, глядевшему на его манипуляции с открытым ртом, показалось, что уродливый корень возник из пустоты. — Клянусь Аттисом! — воскликнул пораженный рыцарь. — Такого я еще не видел! Вудли поднес к корень к глазам и притворился, будто задумался. — Подожди. Может быть, лучше и тебя сделать… — Тоже невидимым? — Богарт нервно поглядел на Качающуюся скалу и с радостью согласился: — Да, думаю, это хорошая мысль. — О’кей, давай свой шлем. Гм… Может быть, ты даже поможешь мне победить это чудовище… Хотя вряд ли мне понадобится помощь. Рыжие усы Богарта не могли скрыть злорадную усмешку. — Посмотрим. Мой меч остер. Но лесть, даже столь грубая, усыпила бдительность рыцаря. Он передал свой головной убор Вудли и стал смотреть, как тот, перевернув шлем, рукояткой кинжала толчет в нем, как пестиком в ступке, корень мандрагоры. — Вот и все. Надень шлем так, чтобы ничего не высыпалось, и станешь невидимым. Сэр Богарт повиновался и опустил взгляд на собственные ноги. — Ничего не получилось. Вудли принялся тупо озираться. — Ты где? Я… Сэр Богарт! Рыцарь опешил. — Я здесь! Но я вижу себя не хуже, чем всегда. — Конечно, — пустился в объяснения Вудли, стараясь не смотреть рыцаря, — Ты видишь, а больше никто не видит. Так действует заклинание мандрагоры. — О! Ну ладно. Теперь сделай невидимым себя. — Возиться лень, — небрежно отмахнулся Вудли. — Да и неспортивно как-то… Какой тогда интерес драться с чудовищем? Если станет туго, я что-нибудь наколдую, но, думаю, обойдусь и мечом. Ага, я смотрю, вот и Качающаяся скала. Высоко над ними волны озера раскачивали огромный камень на вершине утеса. Вудли заметил в нескольких ярдах от него небольшую пещеру и остановился. Встал и сэр Богарт, который явно занервничал. — Я дальше не пойду. — О’кей, — сказал Вудли пересохшими губами. — Подожди меня здесь. Вернусь через минуту. Кстати, ты не одолжишь мне свой панцирь? — Нет. — Я так и думал. Ладно… adiys[6]. Вудли еще с минуту постоял, глядя на темный зев пещеры, но пути назад не было. Оставалось надеяться, что уловка сработает. Нурмала уверяла, что сок корня мандрагоры притягивает ундин… Он оставил опирающегося на свой меч сэра Богарта и смело вошел в тень Качающейся скалы. Дальше дно под ногами резко уходило вниз, и он стал двигаться более осторожно. Смотреть здесь, общем-то, было не на что. Под скалой было слишком темно. Затем Вудли заметил какое-то движение в зеленоватом сумраке. Огромный волосяной шар, проплывавший мимо, замер на мгновение, потом с поразительной точностью двинулся прямо на Вудли. Это была ундина. Длиной футов пятнадцать, похожая на раздутую подводную лодку, она плыла в облаке тончайших волосков — ближе к кончикам они сужались настолько, что становились почти невидимыми. Из-за этого невозможно было различить, где кончаются щупальца, и очертания твари казались расплывчатыми. Плыла она, шевеля волосками, как ресничная инфузория, причем двигалась гораздо быстрее, чем ожидал Вудли. Не успел он и оглянуться, как ундина подплыла к нему почти вплотную. Один волосок коснулся его щеки и обжег, как оголенный провод, по которому пропущен сверхсильный электрический ток. Вудли машинально выхватил меч, но здравомыслие не позволило пустить его в дело. Сталь не могла нанести этой твари ни малейшего вреда. Кроме того, у Вудли был более безопасный план. Если еще не слишком поздно… Он повернулся и со всех ног бросился бежать вокруг Качающейся скалы. Сэр Богарт по-прежнему стоял там, где они расстались, но, увидев Вудли, тоже повернулся и побежал, напрочь забыв о своей «невидимости». Зев пещеры был широким, как улыбка добряка, и Вудли нырнул в него головой вперед. Очутившись в пещере, он несколько раз перевернулся и выронил меч. Когда ему все-таки удалось остановиться, он торопливо обернулся и посмотрел, что происходит. Погонится ли ундина за ним? Или почует сок мандрагоры, которым благоухает сэр Богарт? Облако извивающихся волосков шло по следу. Ундина летела за рыцарем, словно самонаводящаяся торпеда. Вудли глубоко вздохнул. Подобрав меч, он вернулся к устью пещеры и стал ждать развязки. Ундина уже догнала сэра Богарта. Ее смертоносные волоски, конечно, не могли причинить вреда защищенному волшебным доспехом рыцарю. Но оказаться в объятиях ундины наверняка было неприятно… Сверкнул меч — сэр Богарт вынужден был вступить в схватку. Вудли усмехнулся. Он надеялся, что ундина не продержится долго, а то он уже проголодался, но на ужин можно будет отправиться лишь тогда, когда… он пройдет испытание Феи Морганы. Из задумчивости его вывели крики Богарта: — Ты обманул меня! Мошенник и плут! Я разрублю тебя от макушки до задницы! Ты сделал меня своим орудием… — Эй, погоди! — попытался остановить его Вудли, ловко уклоняясь от ударов. Он по-прежнему держал в руке меч, и, когда Богарт снова атаковал, Вудли машинально парировал удар. Ундина, как он успел заметить, валялась мертвая футах в двадцати ниже по склону. К ней уже подплывали стайки мелких рыб. — Трусливый пес! — Да подожди ты! Что скажет Вивиана, если мой труп найдут с отрубленной головой? Что скажет Моргана? Его слова отрезвили сэра Богарта. Рыцарь замер как был, с занесенным для удара мечом, и только его рыжие усы шевелились от ярости. Его лицо стало свекольно-красным. Однако нападать он перестал. Вудли опустил свой меч и быстро заговорил: — Не забудь, я слышал, как Вивиана говорила, что натравит на тебя Моргану. Я помню, как ты испугался. Вивиана хочет, чтобы я остался в живых, и если она узнает, что ты убил меня, — а она обязательно узнает… — Ты колдун, — прорычал сэр Богарт. — Чертов колдун! Но на его щеках уже появились предательские бледные пятна. Вудли убрал свой меч в ножны. — Да что ты так разволновался? Ты ведь не пострадал, верно? У тебя жеесть волшебный панцирь. А теперь посмотри на меня! — Он пропел указательным пальцем по багровому рубцу, который шел от виска к подбородку. — Ундина отметила меня, а на тебе — ни царапины. — Ты обманул меня, сделал своим орудием, — угрюмо повторил Богарт. Вудли взял рыцаря под руку. — Забудь об этом. Мы можем пригодиться друг другу, если ты подыграешь мне, а я — тебе. Если ты не станешь… Видишь ли, Вивиана ко мне прислушивается. Хочешь, чтобы я кое-что шепнул ей на ушко? — Ты сущий дьявол, — проворчал рыцарь, но он был побежден и прекрасно понимал это. — Я оставлю тебя в живых. Но за это ты защитишь меня от Морганы. — Он оживился. — Да! Скажи Вивиане, что я друг тебе. Тогда… Вудли усмехнулся. — А если я скажу ей, что ты столкнул меня во двор к Дрэдану? — Но, монсеньор! — Богарт схватил его за плечи, — Нет! Я этого не делал! Ты не сможешь доказать, что это был я… — Хотя это был ты, верно? Вивиана поверит мне, а не тебе. Но успокойся. Я ничего не скажу. Если ты, в свою очередь, кое о чем не забудешь. Богарт облизал губы. — О чем именно? — О том, что ундину убил я. — Три тысячи чертей! Впрочем, у меня нет выбора. Если я не соглашусь, ты используешь свое влияние на Вивиану. Она весьма своенравна, а Моргана часто просила ее… — Рыцарь проглотил комок в горле и начал снова: — Моргана хочет меня уничтожить. До сих пор Вивиана спасала меня. Давай договоримся. Ты скажешь, что убил ундину, то есть что прошел испытание, а взамен настоишь на том, чтобы Моргана оставила меня в покое, если возникнет опасность. — Согласен. — Но если Моргана узнает, как мы ее обманули, мы оба умрем страшной смертью. Она не умеет прощать. — Она не узнает. — Если узнает, даже Вивиана не сможет нас спасти. Вудли нахмурился. Риск никогда не привлекал его. Но сейчас придется рисковать. Кроме того, Моргана ведь никогда не узнает… — Договорились, — сказал сэр Богарт, — Но помни, вздумаешь когда-нибудь предать меня, сам погибнешь. Теперь наши жизни связаны. Если я начну тонуть, то потащу тебя за собой, потому что заговорю. И Вивиане придется оплакивать если не меня, то тебя уж точно. Вудли поежился, но поспешно выбросил из головы мысли о грозящей ему страшной участи. — Забудь об этом, — сказал он. — Нас ждет ужин. А нам еще нужно дотащить до замка ундину. Сделать это оказалось совсем не трудно, потому что дохлое чудовище не волочилось по дну, а плыло. Шагая по дну озера к замку, Вудли приободрился. Он коснулся рукой эфеса меча. Когда он размахивал мечом, защищаясь от Богарта, его охватило удивительно приятное чувство. А если бы он не заставил Богарта обманом помочь ему? Если бы он сам сразился с ундиной? Вудли на секунду пожалел, что не попытался совершить этот подвиг. Хотя это было бы слишком опасно. Слишком. Кроме того, не было никакой необходимости рисковать собственной шкурой, и он доказал это на практике. Самое главное — хладнокровие и рассудительность. Рано или поздно они помогут ему покинуть замок, освободиться от гибельного заклятия Морганы и вернуться на сушу. Он прошел испытание, и пока ему нечего опасаться. А сейчас надо выведать заклинание мокрой магии, которое возвращает способность дышать воздухом. Вудли дернул зажатый в кулаке пучок волосков ундины. За озерным чудовищем, словно хвост кометы, тянулись стайки рыбешек. Впереди показался замок… — Помни! — уже в который раз предупредил его сэр Богарт, — Теперь наши жизни едины. Блэз идет. Прикуси язык, в замке говорить небезопасно. Дно озера окутывали ночные тени. Видимо, солнце уже зашло. Сэр Богарт отпрянул в сторону и исчез. У подножия башни, рядом с дверью, виднелся силуэт Блэза в коричневом плаще. — Вот мой трофей, — крикнул Вудли. — Забери его! Друид подошел к нему, поднимая тучи ила. Его глаза сверкали сквозь белую вуаль бороды. — Ундина. Ты сразил ее… Вудли взглянул чародею в глаза и вдруг устыдился своего обмана. Но это же нелепо! Почему он должен смущаться того, что не пошел на верную смерть? Проклятье! — Я говорил тебе, что храбрость станет твоим мечом и щитом, — медленно произнес Блэз, — Магия не может устоять перед ним. А теперь и… — Он замолчал и сделал рукой какое-то странное вялое движение, — Груз прожитых лет тяготит меня. Когда я увидел, как ты идешь к замку с добычей, мне показалось, что я стою у стен Камелота и смотрю на Артура Пендрагона… — Его слабый голос становился все тише. — Он был ипребудет вечно. Из оцепенения Вудли вывел голос Нурмалы. Наяда выплыла из замковых ворот с зажженным фонарем в руке. — О! Монсеньор Артур Вудли сразил чудовище! Мой господин! — Она низко поклонилась. — Сегодня будет великий пир. Стол уже накрыт. Блэз, похоже, очнулся от воспоминаний и снова превратился в брюзжащего пьяницу. — Понятно, — рявкнул он. Наяда поспешила скрыться в башне. Вудли заметил, что свет фонаря пронизывал жидкий изумруд ее тела. Это выглядело довольно красиво, но жутковато. — Эти наяды — хуже пироманьяков, — заметил Блэз, доставая откуда-то кувшин и делая глоток. — Никак не могут оставить огонь в покое. В замке фонари ни к чему, он освещается магией. Наяды могут думать только об огне и крови. Мерзкие мокрые жидкие твари, — закончил он в приступе старческой ярости. — Всех ненавижу. Всех до единой. Пошли! Ундину можешь бросить здесь — никуда она не денется. Вудли поймал взгляд старого друида — удивительно острый, проницательный взгляд. Полно, да так ли уж пьян этот Блэз? Вероятно, да, потому что каждый его шаг по коридору сопровождался ругательствами, стонами и икотой. Блэз отвел Вудли в его комнату, где тот торопливо привел себя в порядок, насколько это было возможно — когда вода как воздух, не умоешься, — и поспешил следом за провожатым в главный зал замка. Здесь Вудли бывать еще не доводилось. Зал был поистине огромным, вдоль одной из его стен поверху тянулась галерея. Стены были увешаны гобеленами, пол застелен циновками, которые, очевидно, были прижаты грузами, чтобы не всплывали, а у дальней стены находилось возвышение. Там, за не слишком большим столом, восседала Вивиана. Она выглядела поразительно красивой в светло-зеленом, расшитом жемчугом атласном платье. В ее косы тоже были вплетены нити жемчуга, а талия перетянута украшенным драгоценными камнями поясом. Она была само воплощение волшебства. — Милорд! — воскликнула она, подбегая к Вудли. — Мне сообщили, что ты вернулся с победой. Но твоя бедная щека… о! Ужасная ундина… — Ничего особенного. Уже не болит. — Ничего особенного! Победить ундину… Впрочем, я знала, что ты доблестный рыцарь. Садись рядом со мной, любовь моя, чтобы мы могли беседовать за ужином. Вивиана так пожирала Вудли взглядом, что тот почувствовал себя неловко. Что-то раздраженно бормоча, Блэз занял свое место и принялся рассматривать застеленный скатертью стол. — Не хочу рыбы, — сказал он, — Меня тошнит от нее. — Будет жареный поросенок, — бросив взгляд на друида, сказала Вивиана. — Детеныш морской свинки, естественно. Дичь и пирог с мясом… Ах, милорд! Теперь, когда ты прошел испытание Морганы, ты и я будем жить здесь вечно. Вудли не успел ответить, потому что в этот момент грянула музыка. Певучая мелодия доносилась с галереи, но никаких музыкантов не было видно. Вивиана заметила, куда смотрит Вудли. — Что, милый? Ах да, Моргана сделала музыкантов невидимыми. Это элементали, они такие уродливые, что могут испортить аппетит. Королева присоединится к нам через некоторое время. Она никогда не ест. Занавес за возвышением раздвинулся, и появились наяды. На взгляд Вудли, все они как две капли воды походили на Нурмалу. Служанки, не проронив ни слова, внесли блюда и подносы. Большая часть еды была знакомой, но у некоторых блюд был весьма странный вкус. Компот, например, оказался просто отвратительным. А еще Вудли не понравилась присутствующая буквально во всех блюдах миндальная приправа. Тем не менее ел он с аппетитом, потому что страшно проголодался. Кроме того, ему нужны были силы, чтобы осуществить свой план — выведать заклинание мокрой магии у Вивианы или, может быть, у Морганы. Блэз непрерывно пил, Вивиана ела нехотя и бросала томные взгляды на своего избранника. Она настояла на том, чтобы Вудли соблюдал за столом этикет, принятый во времена короля Артура. — Нам надлежит есть из одной тарелки, монсеньор, — сказала она, с притворной робостью потупив взор. — Ты должен выбирать самые вкусные кусочки и предлагать их мне на острие ножа. Я… о боже! Сэр Богарт явился. Действительно, рыцарь шагал прямо к столу. В устремленном на Вудли взгляде Богарта читалось предостережение. — Прошу прощения за опоздание, миледи, — сказал он. — Я не думал, что монсеньор Артур так быстро расправится с чудовищем и вернется в замок. Вивиана с холодцой предложила рыцарю присоединиться к ним, и вскоре Богарт уже обгладывал баранью ногу, изредка бросая косые взгляды на Вудли. Ужин продолжался в тишине, которую нарушали лишь невидимые музыканты. Наконец подали десерт, состоявший из орехов, фруктов с пряностями и вина, которое Вудли нашел слишком легким и безвкусным. Тем не менее после такого количества пряностей даже купорос показался бы молоком, и Вудли с удовольствием потягивал вино. Ему казалось, что у него в животе бушует пламя, почти как у Дрэдана. Наяды убрали скатерть, под которой оказалась полированная столешница с инкрустированной шахматной доской. Вудли, утолив голод, откинулся на спинку стула. Он заслужил отдых. Можно было бы заняться решением насущной проблемы, то есть попытаться выведать у Вивианы секрет, но пока ему было лень. Лучше добиться расположения девушки, подыграть ей, так нежно положившей милую головку ему на плечо… — Да, я начала рассказывать тебе об Утере, — прощебетала она. — И о вдове. Десять детей, как я сказала. Этот Утер был таким негодяем. Мне кажется… И она исчезла в облаке сплетен и скандалов. Блэз пил. Сэр Богарт все время ерзал, словно что-то не давало ему покоя. Вудли задремал. Вивиана открывала ему секреты далекого прошлого, музыканты играли… Вдруг Вудли понял, что Вивиана замолчала. Он вздрогнул и резко выпрямился, ощутив необъяснимый ужас. Затем на мгновение у него закружилась голова и возникло ощущение, будто плоть сползает с костей. За стол напротив него садилась женщина. Она была одета в очень простое белое платье с длинными и просторными рукавами и цветами из драгоценных камней вокруг тонкой талии. Мерцающие, как звезды, цветы украшали и ее волнистые черные волосы с редкими бронзовыми прядями. Ее лицо было молодым и прекрасным. Вудли вдруг заметил, что ему никак не удается рассмотреть ее анфас, только в профиль. Почему? Он… он не мог увидеть ее глаза. Он просто не мог посмотреть в них. Было совершенно невозможно встретиться с ней взглядом. Вудли не находил этому никаких объяснений. Когда ему удавалось повернуть голову так, чтобы заглянуть в глаза Феи Морганы, то собственные глаза не слушались его. Бунтовали на самой грани повиновения. Похоже, тело Вудли не подчинялось командам, отдаваемым мозгом. Тем не менее он достаточно хорошо рассмотрел ее лицо, пусть не анфас, а только в профиль, и оно показалось ему странно знакомым. Где он видел его раньше? Конечно! Гобелен с деревом и змеем. У Морганы было лицо Лилит… Вудли встал и несколько неуклюже поклонился. — Ваше величество… — Нет, — рассеянно сказала Моргана тихим голосом. — Не нужно вставать. Я — Моргана, называй меня так. А я буду звать тебя… Артуром, — Она чуть помедлила, прежде чем произнести имя, словно оно было ей неприятно. Вудли сел. За столом повисло неловкое молчание. Он снова попытался посмотреть в глаза Морганы и снова потерпел неудачу. — Ты победил ундину? — спросила она. — Если ты не прошел мое испытание честно, тебя ничто не спасет. Тем более что тебя зовут Артур. Мне не нравится это имя… Вудли поймал умоляющий взгляд сэра Богарта и проглотил комок во внезапно пересохшем горле. — Я убил ундину, — сказал он. — И разумеется, честно. — Очень хорошо, — промолвила царица воздуха и тьмы. — Забудем об этом. Давно я не видела никого с поверхности. Насколько я помню, последним был сэр Галаходин. Богарт нервно закашлялся. Моргана улыбнулась ему и забарабанила тонкими пальцами по столу. — Он играл со мной в шахматы, — сказала она с почти неприкрытой угрозой, — Понимаешь… Артур… когда я только поселилась здесь, первые лет сто или около того, я время от времени приглашала к себе гостей. Чтобы поиграть с ними в шахматы. Потом мне это наскучило, но недавно я вновь ощутила… тягу к игре. Впрочем, это ничего не значит. Я не собираюсь покидать озеро по такой ничтожной прихоти. Здесь есть сэр Богарт… кстати, Вивиана, он еще не надоел тебе? — Надоел, причем давно, — честно ответила девушка. — Но я привыкла к сэру Богарту и его манерам. — У тебя теперь новый любовник, — проворковала Моргана. — Почему бы тебе не лишить своего покровительства старого? Сэр Богарт совсем сник. — Вивиана, — торопливо произнес Артур. — Я надеюсь… я хочу сказать, Богарт обещал многое показать мне, объяснить, как биться на рыцарском поединке, и все такое прочее. Ты же не… — Со временем тебе надоест и новый любовник, — тихим и ласковым голосом сказала Вивиане Моргана. — И ты не будешь плакать, если я приглашу его поиграть со мной в шахматы. Вудли едва не поперхнулся. — Я всегда буду любить монсеньора Артура, — решительно заявила Вивиана. — Когда я впервые увидела его, он напомнил мне Мерлина. И если компания сэра Богарта устраивает моего господина… Моргана рассмеялась. — Мерлина! Горе мне! Хорошо, я не буду трогать сэра Богарта без твоего разрешения, но… — Она пожала плечами. — Лично я предпочла бы Артура. Может быть, оттого, что его имя навевает воспоминания… — Э… — начал Вудли. Моргана посмотрела на него. — Тебе ничто не грозит. Пока Вивиана здесь, а она никуда не собирается уходить, у нее должны быть свои игрушки. Но она — человек, к тому же женщина, и, значит, капризная. Настанет время, и ты тоже наскучишь ей, Артур, и мы сыграем с тобой в шахматы. — Я… я не очень-то хороший игрок, — промямлил Вудли, но его оборвал оглушительный хохот Блэза. Друид, правда, тут же умолк и приложился к бокалу. — Тот, кто играет в шахматы с Морганой, всегда проигрывает, чем бы ни закончилась партия, — пояснил он. Вудли снова вспомнил гобелен с изображением Эдема. Да, заклинание мокрой магии можно выпытать только у Вивианы. На Моргану рассчитывать не приходится. Слишком уж она… зловещая. — Пока я здесь, монсеньор Артур не будет играть в шахматы, — твердо сказала Вивиана. Моргана снова улыбнулась. — Все когда-нибудь кончается, — загадочно изрекла она. — Давайте сменим тему. Артур, мир забыл обо мне? — О нет. Вы остались в произведениях Теннисона, Мэлори, однажды про вас даже сняли кино. — Кино? Вудли объяснил. Моргана покачала головой. — Надо же, меня считают сказочной героиней. — Моргана, что ты говорила мне об истории и преданиях? — спросила Вивиана. — Я хотела объяснить монсеньору Артуру, но сама не слишком-то в этом разбираюсь. Он не понимает, как легенда может быть правдой, и я тоже. — Блэз, расскажи, — велела королева. Друид выпил еще вина и неспешно начал: — О, все довольно просто. Это связано с изменчивостью времени. Исторического Пендрагона звали Арториусом, и был он вождем небольшого племени, сражавшегося с римлянами в пятисотых годах. Тогда не было никаких рыцарей, никаких замков вроде этого. То, что есть сейчас, идет от Плантагенета. Вудли непонимающе уставился на друида. Недоумение его было совершенно искренним. — Но я думал… — Легенды способны влиять на прошлое. Тебе доводилось что-нибудь сочинять? — Я как-то раз-другой пробовал написать сценарий. — Так вот, ты непременно возвращался назад, чтобы внести изменения или сделать вставки. Предположим, ты пишешь историю мира. Занимаешься Арториусом и его временем, а несколько тысяч слов спустя тебе в голову приходит удачная мысль. Ты решаешь сделать Арториуса великим королем, сочинить героическую сагу о рыцарстве и Круглом Столе, о Блэзе и Гвиневере, о Мерлине и так далее. Ты возвращаешься назад и делаешь вставки в текст. Как-нибудь потом один из твоих персонажей, скажем Мэлори, делает ряд ссылок на артуровский цикл. Закон корректировки и пересмотра, — непонятно добавил он. — Но ведь речь не о вымысле, — не сдавался Вудли. — Мы говорим о реальных событиях. Жизнь — не чье-то сочинение. Воцарилась тишина, которую нарушила Вивиана, начав рассказывать о давно забытом скандале, касающемся Изольды и Грустного Рыцаря. Вудли, как всегда, задремал. Последним, что он запомнил, было прекрасное, загадочное и ужасное лицо Морганы. Проснулся он в постели и сразу же заметил выглядывающую из-за портьеры Нурмалу. — Мы рано завтракаем, мой господин, — забулькала наяда. — Не желаете встать? — Уже утро? — Над озером светит солнце. Вудли хмыкнул и повторил процедуру надевания панталон под простыней. Это почему-то расстроило Нурмалу, и она поспешила покинуть комнату. При взгляде на ее зеленую желейную спину у Вудли проснулся голод. В главном зале он нашел только Вивиану. У него немного болела голова, и, ответив на просьбу девушки поцеловать ее, он накинулся на эль, мясной рулет и соленую рыбу. Вместо эля он предпочел бы томатный сок. Невидимого оркестра на галерее не было. — Уютная комнатка, — заметил Вудли, немного поеживаясь. — Никогда не завтракал на Центральном вокзале. Вивиана поняла, что он имеет в виду. — Во всех замках есть главный зал. Потом, если хочешь, мы будем завтракать в личных покоях. В старые времена здесь часто пировали. Вместо столов были доски, положенные на козлы. Даже сейчас мы иногда устраиваем банкеты. — Что? Здесь бывают гости? — недоверчиво спросил Вудли. — Моргана воскрешает мертвых, — объяснила Вивиана. — Ей это кажется забавным. — А мне нет, — с ужасом признался Вудли. — А где сейчас Моргана? — Она… занята. Блэз? Пытается напиться, я думаю. Совсем сбрендил на старости лет. — Ладно, а где сэр Богарт? — поинтересовался Вудли. Вивиана как-то странно посмотрела на него. — Вчера, когда ты уснул, а Богарт ушел в свою комнату, Блэз рассказал мне, что этот подлый рыцарь сбросил тебя с балкона во двор к дракону. Поэтому я лишила его своего покровительства. Сейчас он играет в шахматы с Морганой. Вудли поперхнулся элем. — О мой бог… Вивиана, где он? — Играет в шахматы с Морганой. Ты его больше не увидишь. Вудли положил рог на стол. Под ложечкой у него образовался мерзкий холодный комок. Значит, произошло самое худшее. Блэз вспомнил и заговорил. Теперь… — Вивиана! Я думал, ты хотела сохранить Богарту жизнь. Ты должна спасти его! — После того, как он пытался убить тебя? Ни за что! Кроме того, поздно что-либо менять. Игра… закончится только на закате, но сэра Богарта уже не спасти. Девушка нахмурила темные брови. — Да, чуть не забыла! Моргана хочет видеть тебя. — П-правда? — Она сказала, чтобы ты пришел к ней вечером. Не знаю зачем. Сказала, что сэр Богарт рассказал ей о чем-то. Какой-то пустяк… — Неужели… — пробормотал Вудли, допивая эль. Выпивка не принесла утешения. Он слишком ясно представлял, что его ждет. Богарт перед смертью открыл Моргане правду об ундине. А что сказала Моргана вчера за ужином? «Если ты не прошел мое испытание честно, тебя ничто не спасет». Значит, решающий час пробьет сегодня вечером. У Вудли оставалось время только до заката или, может быть, чуть больше. Один день, чтобы выведать у Вивианы заклинание мокрой магии! Вудли вдруг бросился действовать очертя голову. Нападение — лучшая оборона. — Вивиана, — сказал он. — Я хочу вернуться. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. — Ты останешься со мной навсегда. — А если Моргана что-нибудь сделает со мной? — Не сделает. И… — Глаза Вивианы потемнели. — И… лучше это, чем отпустить тебя на поверхность, где тобой будут обладать другие женщины. Артур, теперь ты не можешь дышать над водой. Изменить это подвластно только Моргане и мне. На суше ты умрешь. Ни я, ни Моргана не поможем тебе покинуть озеро. А если ты попытаешься сделать это, я верну тебя, монсеньор. Слушай меня. — Она наклонилась над столом, поставив локти на шахматную доску. — Для людей ты невидим и неосязаем. Ты — один из нас. Твой голос могут услышать только волшебные существа. — Но ты могла бы все изменить, Вивиана! — Чтобы отдать тебя другим женщинам? Я лучше увижу тебя мертвым. Никогда больше не говори об этом, монсеньор, иначе я скажу Моргане, что она может поиграть с тобой в шахматы! — Не волнуйся, — процедил сквозь зубы Вудли. — Моргана и так своего не упустит. Но он понимал, что зашел слишком далеко, повел себя с Вивианой неправильно. Он попытался успокоить девушку, и она на удивление благосклонно восприняла это. Наконец, положив голову ему на плечо, она стала рассказывать о сэре Пеллиноре и Звере Рыкающем. — Зверя звали Глатиссант, — сказала она, и ее голосок снова стал нежным. — Старому Пеллинору надоела жена, и он сказал, что должен отправиться на поиски зверя. Так, дескать, требует долг. И ушел бродить по Британии. Никто не видел зверя, кроме Пеллинора, но многие юные девицы, на свою беду, слушали рассказы Пеллинора. И в самом деле! Через девять месяцев путь Пеллинора стало нетрудно проследить. Я всегда говорила… Вудли не слушал ее. Он пытался срочно придумать план побега. Теперь он со всей определенностью знал, что должен выбраться из озера до наступления темноты. Моргана… в ней нет ни капли человеческого. А эта игра в шахматы! Что за кошмар скрывался под этим эвфемизмом, Вудли не знал. Но точно знал, что не хочет играть в шахматы с царицей воздуха и тьмы, как играл сейчас бедняга Богарт. Вудли снова вспомнил гобелен с изображением Эдема… Как же сбежать? Он был невидим, неосязаем и нем для людей. Никто не мог увидеть или услышать его, равно как и почувствовать его прикосновение. За исключением всяких волшебных созданий. Более того, он задохнется, стоит ему только покинуть озеро. Стоп! Вудли ухватился за последнюю мысль. Люди могут дышать под водой в водолазных костюмах. Вероятно, Вудли сможет жить на поверхности, если будет постоянно дышать водой. О водолазном костюме нечего и думать. Но ведь достаточно же постоянно носить с собой миску с водой! При этой мысли Вудли едва не улыбнулся, но вовремя спохватился. В здешней гористой местности мало ручьев, вернее, всего один, который впадает в озеро. Но… Вудли не собирался всю оставшуюся жизнь дышать водой, это попросту неудобно. И Вивиана будет преследовать его. Она умеет летать… Вудли напряг память. Неужели в легенде об Артуре не было ничего, что могло бы ему помочь? У него родилась смутная догадка… Мерлин! Впав в детство, Мерлин влюбился в Вивиану и преследовал ее по всей Британии. В конце концов девушка, устав от дряхлого любовника, выведала у него заклинание и с его помощью заточила волшебника в стволе дуба. Если бы найти Мерлина… — О боже! — воскликнул Вудли и резко выпрямился. — У… о… ничего, любимая. Меня кто-то укусил. — Бедненький, — сказала Вивиана, крепче прижимаясь к нему. — После схватки с этой противной ундиной… Так вот, как я уже сказала, рыцарь спустился с башни и спрятался в крепостном рву… Вудли стал вспоминать, что с ним произошло перед встречей с Вивианой — пещеру в корнях дуба, где кто-то дал ему пинка под зад. А вскоре после этого Вивиана сказала, что он пахнет как Мерлин. Конечно! Мерлин заточен в том дереве! И без сомнения, он очень зол на Вивиану. Вудли вспомнил, что у Мэлори Мерлин и Фея Моргана были злейшими врагами. Побеждал обычно Мерлин. Если Вудли удастся освободить волшебника, тот из благодарности наверняка поможет ему. Мерлину определенно по силам снять с Вудли заклятие, сделать так, чтобы он снова мог дышать воздухом, и защитить его от Морганы и Вивианы. Конечно, проторчать в дубе несколько веков… ха! Все было логично. Оставалось только узнать заклинание, которое освободит Мерлина. В этом может помочь Блэз. — Дорогая, — вдруг сказал Вудли, — а что стало с одеждой, в которой я был, когда попал сюда? — Зачем она тебе? — Вивиана посмотрела на него с подозрением. — Мне нужны сигареты. Вудли объяснил ей, что такое табак. Девушка кивнула. — Конечно, Моргана может сделать его при помощи магии, но на поиски нужного заклинания потребуется время. Твою одежду сейчас принесут. Нурмала! Полупрозрачная девушка возникла из-за портьеры, выслушала поручение Вивианы, ушла и скоро вернулась с военной формой Вудли. Он порылся в карманах и нашел сигареты, которые волшебным образом оказались сухими. Конечно, курить под водой невозможно, но… Вудли выпустил дым кольцами. — Дорогая, не хочешь попробовать? — коварно предложил Вудли. Под его руководством девушка познакомилась с табаком поближе. Через десять минут ее лицо прибрело синеватый оттенок, и она, прервав рассказ о Гвиневере и Борре, выбежала из зала. Назад она не вернулась. Дрожа от возбуждения, Вудли нашел в кармане кителя флягу. Она была полна почти наполовину! Он направился к комнате Блэза. По пути он прихватил глазурованную глиняную миску и оставил ее рядом с дверью в комнату друида. — Можно войти? — Ик! Вудли решил считать ответ положительным. Войдя, он увидел, что Блэз склонился над ретортой и снимает пробу с очередного кувшина. — Сточная вода! — заверещал Блэз. — Помои! Кашка для сосунков! Я столько времени потратил на заклинание, что не сомневался — в этом пойле будет градусов двадцать. Да раздробит Сатана все мои кости! Нет! — добавил он торопливо. — Беру свои слова назад! — Попробуй это, — предложил Вудли, протягивая ему флягу, — Вылетело из головы, что она у меня сохранилась. Глаза Блэза, полускрытые вуалью плавучей бороды, сверкнули, его костлявая рука метнулась к фляге. — Выпивка с суши? Монсеньор Артур, я тебя обожаю! Вино? Эль? — Бренди. Попробуй. Блэз сделал глоток. Потом опустил флягу, запрокинул голову и зачмокал губами. Из его горла вырвался блаженный мурлыкающий стон. — Бренди, — с наслаждением произнес друид. Открыв глаза, он алчно уставился на флягу, — Я напьюсь! Напьюсь впервые за много веков! — Нет, — сказал Вудли, отбирая у него бренди, — Извини. Больше не получишь. — Но… — У Блэза отвисла челюсть. — Монсеньор Вудли! Ты, верно, шутишь! — Отнюдь нет, — мрачно произнес Вудли. — Подожди, — торопливо произнес Блэз, глотая слюнки. — Я сделаю тебе вино! Медовуху. Эль. Сколько угодно! Я дам тебе все, что хочешь! Вудли ждал. Наконец он решил, что Блэз дошел до нужной кондиции. — О’кей, — сказал он. — Я оставлю тебе бренди. Но хочу получить кое-что взамен. Ты должен сказать мне одно заклинание. — Заклинание, которое позволит подводному жителю дышать воздухом? — хитро прищурился Блэз. — Хорошо. — Нет, — резко оборвал его Вудли, убирая флягу. — Ты говорил, что не знаешь этого заклинания. Прекрати увиливать. — Ладно, — хмуро произнес Блэз. — Что тебе нужно? — Мерлин знает… знал заклинание мокрой магии? — Да, знал. Мерлин был моим учеником, но он намного превзошел своего учителя. А что? Вудли облегченно вздохнул. — Ничего. Ты знаешь заклинание, способное освободить человека, заточенного в ствол дуба? Блэз долго молчал. Потом подскочил к столу, схватил стоявший на нем кувшин и жадно сделал несколько глотков. Грязно выругавшись, он расколотил посудину об пол. — Помои! — закричал он. — Я не могу пить эту гадость вечно! Заклинание дуба? Дуб — дерево друидов. Конечно знаю. — Тогда скажи мне его, — предложил Вудли. — Взамен получишь бренди. Жадность восторжествовала. Блэз открыл ему заклинание. — Оно правильное? — Конечно. Ик! Давай сюда бренди! — Поклянись… Мидиром. — Клянусь Мидиром, — сердито произнес Блэз. — Ты дурак, монсеньор Артур. Впрочем, поступай как знаешь. Если Моргана убьет меня, по крайней мере, помру пьяным. Он глотнул бренди. Вудли повернулся, чтобы уйти. Его остановил голос друида: — Подожди. У меня возникла одна мысль. Блэз тряс косматой бородой и часто мигал водянистыми глазами. — Это бренди прочистило мой разум. Странно. Я столько времени провел в полупьяном состоянии… Минуту. Он снова выпил. Вудли не хотел ждать, памятуя о том, что скоро ему придется предстать перед Морганой, но друид вцепился в него костлявой рукой и посмотрел прямо в глаза уже затуманивающимся взором. — Артур… мне следовало подумать об этом раньше. Когда увидел тебя вчера с ундиной… Да, похоже, с годами я совсем потерял разум. Но теперь я все вспомнил. — Он еще крепче сжал руку Вудли. — Ты должен выслушать меня. Это очень важно. Может быть, потому, что ты не понравился Моргане, а еще потому, что тебя зовут Артур. Выслушай меня! Помнишь, я говорил тебе о том, что историю можно переписать, что время изменчиво? — Да. Ну и что? — Сильные персонажи направляют перо автора и изменяют само повествование. Арториус Британский сделал это. Он был всего лишь вождем маленького племени, но он был сильным и храбрым. Таким сильным, что взял на себя более значительную роль, чем та, что была уготована ему изначально. Так он изменил историю. Этот мелкий вождь взял в руки Экскалибур и создал легенду. Став Артуром Пендрагоном, он спас Англию от сил тьмы. Вудли нетерпеливо посмотрел на дверь — время поджимало. — Ну и что? — На гробнице Артура начертаны слова: «Король былого и грядущего». Существует легенда, что Артур вернется, когда Англия будет в опасности, вернется, чтобы снова спасти ее. Неужели этот день настал? — Тогда… — Вудли облизал губы и уставился на Блэза. — Выслушай меня! — Костлявые пальцы друида впились в руку Вудли, словно хищные когти. — Любой человек может стать Артуром, если он достаточно силен, чтобы направлять перо автора. Любой человек может стать Артуром, если посмеет взять в руку Экскалибур. А тебя зовут… Твоя жизнь, может быть, не отличалась величием до этого момента. Это не имеет значения. Арториус не был великим, пока не взял в руки Экскалибур. Ты знаешь, почему я здесь? Почему Моргана держит меня в заточении? — Почему? — Я — хранитель Экскалибура, — сказал Блэз. — Когда Мерлин исчез, его обязанности перешли ко мне. Артур покоится на острове Авалон. Но предсказание гласит, что, когда для Англии настанет час испытаний, он вернется и я должен буду передать ему Экскалибур. Я пытался найти Пендрагона, — тихим голосом продолжил друид, — Я забыл, что когда-то Пендрагон был простым Арториусом. Теперь этот час наступил. Ты не случайно оказался под озером. Экскалибур лежит здесь, достаточно только взять его. С ним ты можешь стать Артуром. У Вудли загорелись глаза. — Блэз… — начал он, но умолк и прикусил губу. — А Моргана? — С Экскалибуром в руках ты сможешь победить ее, и не только ее. Человек, у которого в руке Разрубающий Сталь, спасет Англию! — Почему же ты сам не воспользовался им, чтобы победить Моргану? — спросил Вудли. — Я его хранитель, единственный человек на земле, который не может к нему прикоснуться. Голос Блэза был проникнут глубокой печалью. Друид и сам понимал, как нелепо он выглядит в своем замызганном плаще, заявляя о том, что он такая значительная фигура… — Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал друид, — О бегстве и безопасности. Но это неверный путь. Экскалибур ждет, чтобы ты взял его. Я видел знамения и полагаю, час наступил. Помни, любой человек может стать Артуром. Если у него достанет отваги взять в руки меч и взмахнуть им. Артур обладал такой отвагой, а вот сын Моргаузы Гавейн — нет. Разрубающий Сталь был предложен ему первому, но он испугался. А теперь… — Я… возможно, я мог бы стать Артуром, — очень тихо сказал Вудли. — Тебе под силу изменить прошлое, настоящее и будущее. Тот, у кого достанет силы и отваги, может переписать историю. И не важно, какой была твоя жизнь раньше. Если ты возьмешь Экскалибур, твое прошлое будет… пересмотрено. Вудли долго молчал. Он вспомнил, как лежал в его ладони эфес меча, как странное восхитительное чувство охватило его, когда они скрестили клинки с Богартом. Держать в руке Экскалибур… Быть Артуром! — Ты можешь стать этим человеком, — гнул свое Блэз. — Ты победил ундину. Я должен был сразу догадаться, что ты тот, кого я так долго ждал. Но Вудли не сражался с ундиной. Под ложечкой у него опять заворочался ледяной червяк. — А если я возьму… Экскалибур, что я должен сделать? Тщедушное тело Блэза тряслось от возбуждения. — Ты поймешь. Сначала убей Моргану. Потом твоя звезда укажет тебе путь. Убить Моргану? Почему-то меч, пусть даже сам Экскалибур, казался Вудли жалким оружием против ужаса, который таился во взгляде чародейки. Возможно, как раз в эту минуты она разделывается с Богартом и предвкушает встречу с новой жертвой… А если Вудли возьмет Экскалибур, но не сможет победить Моргану? А если сражаться волшебным мечом окажется ему не по плечу? В конце концов, ундину ведь убил не он. Он положился на хитрость, которая порой оказывается вернее, чем отвага. Если бы у Вудли не было иного пути, он сразился бы с Морганой и сделал все, чтобы ее победить. По крайней мере, ему хотелось в это верить. Но другой путь был, причем гораздо менее рискованный. А еще — он не был Артуром! Впрочем, трусом он тоже не был. Но предложение Блэза было чистой воды авантюрой. И почему он, Вудли, должен в ней участвовать? Зачем ставить на карту свою жизнь? Заточенный в дубе Мерлин сохранил свою магическую силу и наверняка может померяться ею с Феей Морганой. Вот он — логичный, менее опасный и куда менее рискованный путь. И все же предложение Блэза было весьма соблазнительным. Экскалибур! Взять в руки легендарный меч! При одной мысли об этом у Вудли на миг закружилась голова. С волшебным мечом не страшна даже царица воздуха и тьмы! Но вот незадача — все это только при условии, что он сможет взять в руки Разрубающий Сталь. А вдруг он окажется не тем человеком? Сам он определенно не чувствовал себя Артуром Пендрагоном. Попав не в те руки, Экскалибур окажется бессильным или даже хуже… Что, если неподходящий человек не сможет даже поднять его? У Вудли побежали мурашки по спине, когда он представил, как будет стоять перед Морганой с бесполезной железкой в руках. Нет, риск был слишком велик. Предложение заманчивое, но Вудли понимал: если он его примет, пути к бегству будут отрезаны. А уверенности, что меч сможет защитить его, у него не было. Не стоит ставить на кон так много. Зато план с освобождением Мерлина сулил хорошие шансы на спасение. Друид наклонился к Вудли, сверкая глазами. — Экскалибур спрятан в таком месте, куда посмеет войти только Артур. Позволь мне проводить тебя к нему. Вудли сделал глубокий вдох. — Блэз, — сказал он. Голос его предательски дрогнул. — Думаю, у меня есть идея получше. По крайней мере, я хочу рискнуть. Если не получится, вернусь, чтобы сразиться с Морганой. Друид сник, отчего, казалось, стал еще меньше. Он выпустил руку Вудли и отошел на шаг. — Гавейн, — сказал он, — Экскалибур не предлагают дважды. — Но я сражусь с Морганой, если придется. Только… Ответом ему была гробовая тишина. Вудли почувствовал себя так, словно провалил какой-то важный экзамен. Он повернулся и направился к двери, оставив Блэза допивать бренди. Минуту назад старик имел на удивление величественный вид — как ни странно, но от бренди он протрезвел или, по крайней мере, сделался менее пьяным, чем обычно. Впрочем, теперь друид снова превратился в грязного старикашку, плечи его безвольно поникли. — Прощай, дурак, — сказал Блэз. — Ик! Вудли кивнул, вышел за портьеру и, подобрав с пола глиняную миску, отправился на поиски двери, через которую они с Блэзом вчера вошли в замок. Предложение старого друида никак не шло у него из головы. Он почти жалел о принятом решении. Но сейчас важнее было не попасться на глаза никому из обитателей замка. А если он столкнется с Вивианой? Или даже с самой Морганой? Однако ему повезло: он не встретил даже наяды и через десять минут уже шел по дну озера. Мимо проплывали рыбы. Вудли упорно шагал вперед, и скоро его голова показалась на поверхности. Что ж, он принял решение, и теперь оставалось лишь надеяться, что оно окажется правильным. Проверить можно было только одним способом… Вудли наполнил миску водой и, когда захотел сделать вдох, погрузил в нее лицо. Получилось. Повторив процедуру раз пять, он удостоверился, что не задохнется, и направился к берегу. В нескольких сотнях шагов виднелось ущелье, по которому тек ручей. Приблизившись, Вудли обнаружил, что берега здесь, конечно, крутые, но вполне преодолимые. Он оглянулся. За его спиной сверкала серебром под полуденным солнцем гладь озера. Что это? У него бешено заколотилось сердце. Что- то поднималось из глубин… Неужели?.. Слава богу, это оказалась всего лишь рыба. Но пережитый страх напомнил Вудли о том, что следует поторопиться. Он машинально вдохнул воздух и долго кашлял и отплевывался, опустив лицо в воду. Отдышавшись, он направился к ущелью. Поднимался он быстро. Идти пришлось недолго, с полмили или даже меньше, пока он не дошел до места, где впервые встретился с Вивианой. До дуба оставалось всего несколько сотен ярдов. Что-то заставило его поднять взгляд. Высоко над головой, в стороне озера, в небе парила птица. Нет, не птица — Вивиана! — О боже! — охнул Вудли и спрятался под выступом скалы. Когда он осмелился высунуться, Вивианы не было видно. Если ему повезло, она не заметила свою жертву. В любом случае Моргана, видимо, еще ни о чем не знает. Уже неплохо. Вудли поспешил дальше по ущелью. Дышать становилось все труднее. Вскоре вода в миске уже не насыщала легкие, и ему пришлось набрать новой из ручья. Наконец он увидел дуб. Таким он и запомнил это старое дерево с небольшой пещерой между корнями. Вот где заточен Мерлин! Теперь за дело. Вудли еще раз наполнил миску свежей водой, поднялся по склону и осторожно подошел к дубу. Вивианы пока нигде не было видно. Кожа за время пути высохла и стала горячей. Вудли хотелось погрузиться в воду, но ручей был слишком мелок, да и время поджимало. Пора было использовать заклинание, которое выдал Блэз… Вудли сорвал семь дубовых листьев и положил их в ряд перед дубом. Потом опустил лицо в миску, сделал глубокий вдох и поднял голову. Итак… Вся кожа горела огнем. Вудли понимал, что должен вернуться в воду, иначе он сморщится, как выброшенная на берег медуза. Заклинание было довольно коротким. Он прочитал его, отчетливо произнося каждое слово. Прогремел гром, ударила молния, и ствол дуба с оглушительным треском раскололся. Вудли на мгновение испугался, что шум может привлечь внимание Вивианы. Ствол дуба оказался полым, из него вышел человек. Это был Мерлин Амброзий собственной персоной — высокий осанистый мужчина с орлиным носом и длинной седой бородой. Он здорово смахивал на профессора истории, впечатление портил только коричневый плащ с капюшоном. — Мерлин! — облегченно воскликнул Вудли и сразу же опустил лицо в миску. Теперь он не боялся Вивианы! Мерлин был свободен! — Ну и ну, — проворчал волшебник. — Ты ведь не Артур? Конечно нет, сам вижу. Почему люди постоянно суют нос не в свои дела? Тебе что, больше нечем заняться? — Я… я освободил тебя из дуба, в который тебя заточила Вивиана, — обескураженно попытался объясниться Вудли. Мерлин воздел руки. — Откуда, скажи на милость, у тебя возникла такая дурацкая идея? Наслушался рассказов Вивианы? Разумеется, она не хочет, чтобы кто-нибудь узнал правду. Клянусь Мидиром! Уже много веков она пытается найти этот дуб, пытается отыскать меня, с тех пор как я от нее спрятался. — Так вы… спрятались сами? — Полагаю, ты уже познакомился с Вивианой, — сказал Мерлин. Видно было, что он кипит от злости, но пока сдерживается. — Прелестная девушка. Просто очаровательная. Только трещит как сорока. Сплетни, сплетни, сплетни, утром, днем и вечером, даже по воскресеньям! Она преследовала меня по всей Британии, я никак не мог от нее отделаться. Как она любила меня! И как она болтала! Я потерял способность здраво мыслить. Каждый раз, когда я пытался придумать заклинание, она начинала болтать о какой-нибудь интрижке между герцогом Таким-то и госпожой Сякой-то. О нет! — воскликнул Мерлин. — Вивиана не заточала меня в этот дуб, я сам в нем спрятался и с тех пор чудесно провожу время, за исключением тех случаев, когда поблизости появляется эта девица. Я сплю, когда хочу, а в остальное время занимаюсь столь любезной моему сердцу магией. И лишь одно меня тревожило — страх, что когда-нибудь эта прекрасная безмозглая болтливая сорока найдет меня и снова превратит мою жизнь в ад. Но нет, — твердо заявил Мерлин. — Я придумал новое заклинание, которое невозможно обратить вспять. «Somnus eternatis» — вот как оно начинается, и я воспользуюсь им, чтобы снова спрятаться в дубе. И тогда сам дьявол не сможет вытащить меня отсюда. Давно нужно было так поступить, но я думал, что несколько веков не имеют большого значения. — Но как же!.. — воскликнул Вудли, который то опускал лицо в миску, то смотрел на Мерлина. — Неужели вы мне не поможете? — Я помогу тебе, — проворчал волшебник. — Это совсем просто. Я сниму с тебя заклятие мокрой магии и защищу от Вивианы и Морганы — тебе ведь это нужно? Мне не потребуется много времени. А потом я удалюсь в свое любимое дерево и запрусь снаружи и изнутри. Я никогда не смогу выйти, и никто никогда не сможет ко мне войти. Артуру, когда он появится, я все равно не понадоблюсь. У него есть Экскалибур. Что-то засвистело в воздухе за спиной Вудли. Он обернулся и увидел летящую к нему Вивиану, чьи волосы развевались на ветру, — значит, раскат грома все-таки привлек ее! — Монсеньор Артур! — кричала она. — Вот вы где! Мерлин уныло застонал и шагнул обратно в дуб. Затем быстро и громко заговорил: — Somnus eternatis… — Мерлин! — пронзительно взвизгнула Вивиана, заметив его. — О, возлюбленный мой Мерлин! Наконец-то! Она пролетела мимо Вудли, выбив миску у него из рук. Мерлин отчаянно пытался закончить заклинание. Но Вивиана уже подлетела к нему, обвила руками шею отчаянно отбивавшегося волшебника и принялась покрывать страстными поцелуями его небритые щеки. Сверкнула молния, прогремел гром, и ствол дуба захлопнулся, как двухстворчатая дверь. Вудли уставился на дерево, уже привычно задержав дыхание. Мерлин и Вивиана исчезли. Миска, к счастью, при падении не разбилась. Подобрав ее, он бросился к ручью набрать воды. Все тело горело, и он принялся обливаться. Затем, наполнив миску водой, поднялся к дубу и сорвал семь листьев. Он повторил заклинание Блэза, но ничего не произошло. Он повторял его снова и снова, шесть раз подряд. Никакого эффекта. Мерлин и Вивиана оказались заточены внутри дуба. Вудли вернулся к ручью и сел в неглубокий омут, иногда опуская голову в воду, чтобы набрать в легкие воды. Мучительно болели все участки тела, оставшиеся на поверхности. Ему хотелось погрузиться в ручей с головой, но омут был слишком мелким, и Вудли мог только поливать себя водой из миски. Это не слишком помогало. Если бы Мерлин успел снять с него заклятие мокрой магии, если бы Вивиана прилетела чуть позже… Вудли кусал губы. Если бы кто-нибудь мог помочь ему… Если бы он согласился с Блэзом и взял Экскалибур… Помощи ждать было неоткуда. Вудли знал, что должен все время находиться рядом с водой, чтобы наполнять миску. Можно было бы насыщать воду в миске кислородом при помощи тростинки, но он все равно не мог долго оставаться на суше. Воздух и солнце были для него губительны, как для медузы. Вот бы найти глубокий омут… Но таких омутов здесь не было. Мелкий ручей стремительно несся по ущелью. Вудли мог выжить только в озере. «Нет, — подумал он, — Я останусь здесь. Смерть будет менее мучительной. Богарт…» Но плоть слаба. С каждой минутой боль становилась все сильнее. Наконец она стала нестерпимой. Выхода не было. Он должен вернуться в озеро. К Фее Моргане. Вудли начал спускаться по ущелью. В конце концов, он может и не возвращаться в замок. Может спрятаться где-нибудь под водой, где Моргана его не найдет… Он дошел до конца ущелья и стал погружаться в воду. И тут перед его глазами возникло видение. Ему показалось, что из глади озера появилась рука в рукаве из тяжелого шелка. Рука сжимала меч, его клинок ослепительно сверкал на солнце… Потом она исчезла. Вудли пошел дальше. Всего лишь галлюцинация. Больше ничего необычного он не видел. В прохладной воде кожа перестала гореть. Вудли лег на дно, с наслаждением чувствуя, как проходит мучительная боль в горле и легких. Он долго лежал без движения, отрешившись от всего вокруг. Ему необходимо было просто расслабиться. Становилось темнее. Солнце скрылось за вершинами гор. Любопытная форель пощипала Вудли за волосы, но метнулась прочь, стоило ему пошевелиться. Мерлин… Блэз… Не следовало рассчитывать на их помощь. Нужно найти укрытие. Может быть, пещера в Качающейся скале? Возможно, Моргана не найдет его там… Кожа совсем перестала гореть. Вудли медленно встал и направился вниз по дну озера. Его окружал зеленоватый полумрак. И вдруг он заметил под ногами какое-то движение. Что-то шевелилось на дне… От потрясения Вудли не сразу поверил своим глазам. Ему стало дурно. Тошнотворен был не сам вид этой… твари, а то, что она, несомненно, еще недавно была сэром Богартом. И тварь была живой. До некоторой степени. Шахматная партия Морганы завершилась. Вудли плотно зажмурил глаза и попытался утихомирить желудок, взбунтовавшийся при виде того, что сделала с Богартом колдунья. Так, стоя с закрытыми глазами, он услышал: — Сейчас она играет в шахматы с Блэзом. Вудли попытался что-то сказать, но не смог. Тварь, которая вроде не могла иметь голоса, меж тем гнусаво говорила: — Она не смела убить его прежде, потому что он хранил Экскалибур для Артура. Но теперь час возвращения Артура миновал и бояться ей больше нечего — так она сказала, прежде чем убить меня. Больше существо не проронило ни слова, потому что рассыпалось в прах. Вудли открыл глаза. Зеленый полумрак сгустился, уже почти ничего не возможно было разглядеть, кроме далекого темного силуэта — замка Морганы. Справа виднелось другое темное пятно — вероятно, Качающаяся скала. Там можно спрятаться… Нет. Моргана найдет его. Вудли едва не пошел назад по собственным следам, но вспомнил, какие муки испытал на суше, и остановился. Во второй раз ему этого не выдержать. И все же лучше муки, чем партия в шахматы с Морганой. Теперь-то Вудли понял, что скрывалось за этим эвфемизмом. Бедняга Блэз! Вудли попытался выкинуть подобные мысли и воспоминания о Богарте из головы. Он знал, как должен поступить. Был только один выход. Решение всех проблем — удар острой сталью в сердце. Это станет точкой в длинной череде его ошибок. Вудли опустил руку к поясу, но меча не нашел. Ну конечно, он же оставил клинок в своей комнате после поединка с ундиной!.. Ладно, значит, кинжал. Кинжала тоже не было. Вудли был безоружен. Снова накатила мучительная тошнота. Если он не убьет себя, то разделит участь Богарта. Нет, только не это. Уже в который раз Вудли оглянулся назад, туда, где остался берег. Но покинуть озеро означало умереть в муках. Вудли твердо решил, что найдет другой способ покончить с собой, даже если придется вернуться в замок… В итоге он так и сделал. Иного выхода не было. Здесь, в озере, оружие можно найти только в цитадели Морганы. Как попасть в замок, Вудли знал — Блэз показал ему. Вудли утешал себя мыслью, что случайная встреча с Морганой ему вряд ли грозит — чародейка сейчас слишком занята. Тем не менее он старался держаться в тени, когда крадучись пробирался по коридору к своей комнате. Казалось, странная тьма опустилась на замок. Слабый, льющийся из ниоткуда свет стал совсем тусклым. В замке царила полная тишина. По пути Вудли не встретил никого, даже Нурмалы. Но оружия в комнате не оказалось. Его куда-то унесли. Арсенал? Вудли шел по замку, и с каждым шагом страх все сильнее сжимал его сердце. Что-то таилось в темноте, постоянно наблюдало за ним. И не давала покоя мысль о том, что где-то рядом Моргана играет в шахматы с Блэзом. Блэз… Богарт… Моргана! В конце коридора Вудли увидел приоткрытую дверь, за которой поблескивала сталь. Арсенал! Вудли бросился туда, но на полпути замер как вкопанный, разглядев вышивку на белой портьере, которая закрывала проход в одну из соседних комнат: свернувшаяся змея с угрожающе поднятой головой и золотой звездой над ней. Там, за портьерой, были покои Морганы. Не помня себя от страха, Вудли на цыпочках прокрался мимо, прошмыгнул в арсенал и наугад схватил меч. Самый обычный клинок, но достаточно острый. Не Экскалибур, конечно, подумал Вудли с горькой усмешкой. Смерть будет быстрой и чистой. Может быть, лучше использовать кинжал. Вудли взял и его. Но пальцы не хотели выпускать меч. Вудли почти забыл, какое это удовольствие — держать в руках клинок. Оружие словно стало продолжением его руки, и это чувство наполняло его энергией и решимостью, придавало сил. Никогда прежде он не испытывал ничего подобного. Взглянув на кинжал, Вудли сунул его за пояс, потом взвесил на руке меч, внимательно осмотрел его. Жаль, это не Экскалибур. Никогда ему не держать в руке Рубящий Сталь. Никогда не победить Моргану, даже не вызвать ее на бой… Выражение лица Вудли изменилось, рука крепче сжала меч. Он вспомнил, как совсем недавно сказал Блэзу: «Думаю, у меня есть идея получше. По крайней мере, я хочу рискнуть. Если не получится, вернусь, чтобы сразиться с Морганой». Сразиться с ней? Без Экскалибура? Даже мысль об этом казалось нелепой. Тем не менее в сердце Вудли медленно набирала силу незнакомая, не испытанная еще ярость. С самого начала Моргана делала что хотела. Все боялись ее. Под защитой своей черной магии она творила все, что заблагорассудится, безжалостно растаптывая тех, кто оказывался на ее пути. Возможно, она немного опасалась, что Артур может вернуться и уничтожить ее. Но сейчас эта угроза исчезла, и Моргана почувствовала себя увереннее — и ее можно понять. Никто не смел противостоять ей. Мысль о торжестве Морганы вдруг стала для Вудли невыносимой. Моргана даже не удосужилась найти и умертвить его. Знала, что он приползет назад или убьет себя и ей не придется тратить силы даже на то, чтобы уничтожить его… раздавить, как муху. Блэз… Богарт… То, во что превратился Богарт… Почему дверь в арсенал была открыта? Неужели Моргана догадалась о намерениях Вудли? От гнева кровь бросилась ему в лицо. Будь она проклята! Да, он не выдержал испытания. Хорошо. Пусть. Он должен умереть, спасения нет. Но по крайней мере, он сделает так, чтобы Моргана потрудилась убить его сама! Пылая гневом, Вудли развернулся и зашагал по коридору обратно. У задернутой белой портьерой двери он мгновение помедлил, потом отбросил ткань в сторону и шагнул через порог. За дверью оказалась пустая комната. Дальняя ее стена была не совсем стеной. Вудли показалось, что она представляла собой сплошной, от потолка до пола, занавес из черной паутины. Или этот занавес был соткан из неосязаемой, переменчивой тьмы, из мрачных чар Морганы? Будь она проклята! Вудли решительно двинулся вперед. Из-за занавеса вышли два рыцаря в доспехах, их лица были скрыты забралами. В зловещей тишине рыцари подняли мечи. Вудли усмехнулся. Ему пришлось скрестить меч с сэром Богартом, и он не собирался дать заколоть себя, как свинью. Моргане придется потрудиться, чтобы убить его. Он не стал ждать атаки, а сам побежал вперед, легко, как кошка, и сделал обманный выпад в сторону одного из рыцарей. Ничем не обоснованная уверенность наполняла его благодаря ощущению меча в руке. Должно быть, давным-давно так чувствовал себя Артур, когда брал в руки Рубящий Сталь. Рыцарь попытался обрушить на него свой клинок, но Вудли, которому не мешали доспехи, отскочил в сторону и нанес удар. Острие его меча скользнуло в прорези забрала рыцаря и застряло, наткнувшись на кость. Второй рыцарь взмахнул клинком… Времени вытаскивать свой меч у Вудли не было, а оружие поверженного рыцаря, упав на пол, рассыпалось в пыль. Вудли почувствовал резкую боль в руке. Он метнулся вперед, прижался к холодной твердой стали доспехов и нашарил рукоять кинжала за поясом. Его нога словно по собственной воле сделала подсечку, и оба противника рухнули на пол. Оглушительно загремели рыцарские латы. Кинжал Вудли заскрежетал по стали и нащупал самое уязвимое место панциря — под мышкой. Панцирь подвел своего хозяина. Острое лезвие вонзилось в плоть, и еще раз, и еще… Выхватив меч из руки умирающего рыцаря, Вудли вскочил на ноги. Из-за темного занавеса паутины появилась, сворачиваясь блестящими кольцами, змея. Сверкающая точка танцевала над ее головой. Эмблема Морганы и ее ближайший друг. Вудли не стал ждать, пока огромные кольца задушат его — их вполне можно было разрубить мечом. Густая кровь ручьем полилась из раны в змеином боку, но тварь уже бросилась в атаку, ее гигантское тело обвилось вокруг Вудли. Он стал рубить вслепую. Плиты пола были скользкими от крови, когда он встал на ноги и сбросил с себя потерявшие силу кольца змеи. Звезда над головой твари погасла. На нетвердых ногах Вудли двинулся навстречу хохочущему кроваво-красному чудовищу, которое отдаленно напоминало человека. После поединка монстр стал еще более кровавым, но уже не смеялся. Больше из-за занавеса никто не вышел. За ним были видны лишь тусклый красный свет и какие-то неясные силуэты. Отбросив занавес, Вудли увидел в багровом сумраке Моргану — чародейка поднималась из-за стола. Напротив нее сидел Блэз. Увидев Вудли, он поднял голову и недоверчиво уставился на него. Друид был бледен, однако на первый взгляд невредим. И все же он не произнес ни слова. Моргана обратила свой ужасный взгляд на непрошеного гостя. Взгляд Вудли, как всегда, скользнул в сторону. Он не мог посмотреть ей в глаза, но заметил, что прекрасное нездешней красотой лицо осталось совершенно бесстрашным. Она не была напугана. Ей нечего было бояться. Никто и ничто не могло причинить ей вреда… Держа меч наготове, Вудли двинулся через полутемную комнату. Моргана взмахнула рукой, и его клинок рассыпался в пыль. Вудли тупо посмотрел на опустевшую ладонь, и снова ярость вытеснила боль и отчаяние из его души. Выхватив кинжал, он бросился вперед. Моргана воздела руку, и кинжал обратился в прах. Оставшись безоружным, Вудли смотрел на Моргану сквозь вихри багровых теней. Но уверенность, которую вселил в него меч, не покидала его. Страха не было. Отвага и сила Вудли не исчезли вместе с клинком. Он сделал широкий шаг вперед. Моргана вспыхнула ослепительным белым светом, вся комната засияла вместе с ней. Вудли смотрел на бледный свет, мерцающий на ее горле, и пальцы его скрючились, словно когти. Он заставил себя сделать еще один шаг. Он наткнулся коленом на что-то громоздкое и опустил взгляд. Это оказалась каменная наковальня, из камня торчал погруженный туда едва ли не по рукоять меч. Оружие! Оружие против Морганы! Не задумываясь, Вудли схватился за меч, его пальцы любовно сомкнулись на украшенном драгоценными камнями эфесе. Помедлив мгновение, клинок плавно выскользнул из камня. Эфес подрагивал в ладони, словно живой. И когда Вудли воздел меч над головой, ему показалось, что он поднял пылающий факел. Новый хозяин Экскалибура замер, щурясь от испускаемого мечом ослепительного света и чувствуя, как сила, бежавшая когда-то по жилам Артура Пендрагона, наполняет его тело. Бледное сияние Рубящего Сталь обратило в бегство клубившиеся в комнате тени. Блэз сполз со стула, пал на колени и склонил голову перед священным огнем. Тишина была полной. И вдруг раздался голос Морганы: — Мой заклятый враг, ты снова явился ко мне. Сейчас моя магия бессильна перед тобой. Озеро перестало быть твоей темницей. Твоя звезда взошла. Великий меч Экскалибур вновь обнажен во имя Англии, и никому не будет от него пощады. — Ее голос стал низким, наполнился жаждой отмщения. — Но тебе не удастся насладиться триумфом, Артур, враг мой! Прикосновение эфеса Экскалибура не менее смертельно, чем прикосновение его острия. В тот день, когда все победы будут одержаны, ты умрешь. Меч пламенел живительным светом. Человек, сжимавший его в руке, ответил не сразу. — Да, — сказал он очень тихо. — Но ты умрешь сейчас. И сделал шаг вперед. Примечания 1 «Штука» (нем. Stuka) — так пилоты Второй мировой называли немецкий пикирующий бомбардировщик «Юнкерс-87». (обратно) 2 Merlin (англ.) — кречет. (обратно) 3 Бестактность (фр.). (обратно) 4 Sic transit gloria mundi (лат.) — так проходит земная слава (обратно) 5 Ars longa, vita brevis (лат.) — Искусство вечно, жизнь коротка. (обратно) 6 Прощайте (исп.). (обратно)