Шрифт:
– А где я сейчас могу найти Ричарда?
– Дальше по коридору увидишь дверь, – нехотя ответил Бекетов. – Мимо не пройдешь, она в тупике. В общем, поступай, как знаешь. Пойду я.
Сон не шел. Злость на фоне действия стимулятора усиливалась, искала выход.
«А к чему ты стремился? Выжить! Избавиться от второго сознания! Что тебе Кейтлин и этот незнакомый капитан? Они сами выберутся. С каких пор военные у тебя в друзьях ходят? Между прочим, если Кейтлин не солгала относительно целей войсковой операции, то от удара плазмы только тут и можно спастись!»
Максим лишь еще больше разозлился, прислушиваясь к себе. Жаром обдало, – как похоже на тот проклятый внутренний голос!
«Нет. Это мои мысли. Ричард удалил вторую нейроматрицу!»
Отчаянно хотелось верить.
Не в силах сидеть без дела, он умылся, кое-как отчистил от грязи экипировку, снова надел ее, взял автомат и вышел из тесной комнатки.
Может, сам найду дорогу? Разобраться в планировке древнего бункера смогу и без посторонней помощи!
«Почему я так отчаянно рвусь наверх? Что за страх перед подземельями?»
К Ричарду Максим не пошел, хотя отлично видел ту дверь в тупике, о которой говорил Бекетов. Не нравился ему андроид.
Свернув в одно из боковых ответвлений, он оказался в нежилой части бункера. Здесь не работали световые панели, сквозь трещины в стенах проникала вода, свод в нескольких местах осел, словно вышележащие горизонты были полностью завалены.
Включив подствольный фонарик, Максим осмотрелся.
Рыжие потеки на стенах. Ржавый металл. На полу грязь, куски отвалившейся облицовки. А это что? – он подошел ближе.
Среди обрывков кабелей, со следами плавления изоляции, он заметил два недавно проложенных энерговода.
Интересно, куда они ведут? Может, это питание еще одной шахты лифта? Или приводов дверей запасного выхода?
Под ногами хлюпала вода. Коридор тонул во мраке. Шагов через десять, к немалому разочарованию Максима, оба энерговода исчезли в отверстиях. Рядом располагалась массивная чуть приоткрытая дверь, и он решил заглянуть внутрь помещения.
Луч фонарика осветил аппаратуру, расположенную вдоль стен обширного зала. Когда-то его пространство делилось на отдельные сегменты прозрачными перегородками, но сейчас большинство из них были разбиты, лишь огромные овальные рамы щерились осколками.
Нет, одна из прозрачных вставок все же уцелела!
Кабели тянулись по стене, уходили вправо, но Максима заинтересовала неожиданная находка, он подошел ближе, посветил. Многослойное стекло оказалось специализированным экраном. Тонкие нити, впаянные внутрь, создавали координатную сетку, более толстыми был прочерчен контур одного материка!
У Максима невольно перехватило дыхание.
Где же пролив?!
Он медленно вел узким лучом, пока не заметил обширный полуостров, соединенный с сушей небольшим перешейком!
Над контурной картой кто-то поработал при помощи обыкновенных цветных маркеров.
Он увидел две неровные линии, схематично обозначившие берега существующего в современности пролива, – они перечеркивали перешеек. Пространство полуострова испещряли различные непонятные значки. Черным цветом кто-то нарисовал контур леса, прочертил нити дорог, обозначил транспортные развязки, похожие на лепестки цветка!
Взгляд Максима скользнул дальше. За границей черного леса простиралась узкая полоска земли, ограниченная впаянным в стекло контуром древнего материка. У берега протянулась гряда островов, на суше было изображено непонятное сооружение, имеющее вид подковы, рядом стоял жирный вопросительный знак.
Дверь за спиной внезапно скрипнула.
Максим резко обернулся, луч фонаря полоснул по входу.
– Ствол убери, – произнес Юрген.
Шустов медленно опустил оружие.
– Интересуешься? И правильно. Я не возражаю, смотри.
– Ты дорисовал карту?
– Угу.
– А что это за значки? – Максим указал на множество отметок, расположенных на территории черного леса.
– Руины в основном.
– И ты там бывал? Везде?
– Ну, конечно. Десять лет… – ворчливо ответил Юрген. – Лес не настолько велик. Я его вдоль и поперек исходил.
– И ты знаешь, что произошло в прошлом?
Юрген неопределенно пожал плечами. Он постоянно сутулился, горбился, морщинистое лицо, беззубая ухмылка, потрепанная одежда придавали ему вид опустившегося бродяги.
– Из любопытства спрашиваешь? – его взгляд утратил водянистое выражение. – Время скоротать нечем?
Максим вдруг поймал себя на мысли: лицо Юргена кого-то напоминает. Смутное далекое воспоминание ускользнуло, и он ответил:
– Понять хочу.
– А тебе надо? И выдержишь ли?