— Что? — переспросил Галт, поднимая взгляд, — А, Донал. Прошу сейчас нас не перебивать, — Он вновь повернулся к Лладроу, — Мне это очень напоминает учения в реальной обстановке — вы знаете, что я имею в виду.

Лладроу кивнул — Донал машинально сделал то же самое. Учения в реальной обстановке — это то, в чем никогда не признался бы начальник штаба ни одной планеты, но что было хорошо знакомо каждому военному. По сути, они представляли собой небольшие сражения с подручным противником — либо для того, чтобы окончательно отполировать подготовку войск, либо с целью поддержать боеспособность подразделений, слишком долго сидевших без дела. Галт был практически единственным среди планетарных командующих, кто неуклонно выступал против подобных действий, не только в теории, но и на практике. Он считал более честным сдать свои войска внаем, когда они начинали проявлять признаки застоя, — как в недавней ситуации на Гармонии. В душе Донал с ним соглашался. Хотя при сдаче войск внаем всегда существовала опасность, что они могут перестать осознавать свою принадлежность; а иногда их может испортить неумелое руководство.

— Что вы по этому поводу думаете? — обратился Галт к начальнику патруля.

— Не знаю, сэр, — ответил Лладроу, — Похоже, это единственное разумное объяснение.

— Следовало бы, — снова вмешался Донал, — рассмотреть и несколько невероятных допущений, чтобы оценить, не представляет ли какое-либо из них возможную опасность. А затем…

— Донал, — сухо прервал его Галт, — вы мой адъютант, а не стратег.

— И тем не менее… — пытался настаивать Донал, но маршал начальственно оборвал его:

— Все!

— Есть, сэр. — Донал склонил голову, подчиняясь.

— Тогда, — Галт снова повернулся к Лладроу, — будем считать это ниспосланной нам возможностью слегка умерить боевой пыл Ньютоно-Кассиданского флота и армии. Возвращайтесь к своему патрулю. Я передам соответствующие распоряжения.

Лладроу наклонил голову и уже собирался идти, когда внезапно одна из дверей кабинета с легким шипением отодвинулась в сторону, и по полированному полу простучали женские каблучки. Они повернулись и увидели высокую, ослепительно красивую рыжеволосую женщину.

— Здравствуй, Эльвина! — произнес Галт.

— Я вам не помешала? — поинтересовалась она, подходя к ним, — Я не знала, что у вас посетитель.

— Расс, — сказал Галт, — вы знакомы с моей племянницей, Эльвиной Рай? Эльвина, это начальник голубого патруля Расс Лладроу.

— Весьма польщен, — с поклоном ответил Лладроу.

— О, мы знакомы — по крайней мере, я уже вас раньше видела. — Она протянула ему руку, затем повернулась к Доналу. — Донал, пошли на рыбалку?

— Извини, — ответил Донал. — Я сейчас занят.

— Нет, нет, — Галт махнул широкой ладонью, — Никаких важных дел пока нет. Так что идите, если хотите.

— В таком случае я готов, — произнес Донал.

— Холодный, однако, ответ! — Она повернулась к Лладроу. — А вот начальник патруля наверняка не колебался бы ни секунды.

Лладроу снова поклонился:

— Ради вас я пошел бы на все!

— Вот! — воскликнула она, — Вот образцовый мужчина, Донал. Вам следует поучиться, как вести себя с женщинами и что им говорить.

— Как скажете… — отозвался Донал.

— О, Донал. — Она тряхнула головой. — Вы безнадежны. Ладно, пошли.

Она повернулась и вышла; он последовал за ней.

Они пересекли большой центральный зал и вышли на террасу, нависшую над голубовато-зеленым заливом, подходящим к самым стенам дома Галта. Он ожидал, что она начнет спускаться вниз, к пристани, но вместо этого она резко остановилась и повернулась к нему лицом.

— Ну почему вы так ко мне относитесь? — набросилась она на него. — Почему?

— К вам? — Он посмотрел на нее.

— Да вы просто деревянный! — Ее губы раздвинулись, обнажив великолепные зубы. — Чего вы боитесь — что я вас съем?

— А что, нет? — спросил он довольно серьезно. Она осеклась и странно взглянула на него.

— Идем ловить рыбу! — наконец крикнула она, повернулась и побежала вниз, к пристани.

И они отправились на рыбалку. Однако, даже когда он скользил на глубине в шестьдесят футов под водой, преследуя рыбу, мысли его были заняты другим. Влекомый вперед маленьким реактивным двигателем за спиной, в уединении шлема, он мрачно ругал себя за собственное невежество. Поскольку именно невежество, которое он ненавидел больше всего другого, — в данном случае невежество в отношении женщин — заставило его поверить, что он может позволить себе роскошь дружеских отношений с женщиной, которая страстно желала его, но которой он сам не желал вовсе.

Она уже жила в этом поместье, когда Донал появился здесь в качестве личного адъютанта Галта. Благодаря некоему таинственному стечению фрайляндских законов о наследовании она находилась под опекой маршала, несмотря на то что они являлись весьма дальними родственниками, к тому же и ее мать и некоторые другие родственники были живы. Она была лет на пять старше Донала, но ее дикая энергия и неистовая эмоциональность стирали эту разницу. Сначала она ему понравилась, и ее общество показалось ему бальзамом, пролитым на недавно пострадавшую и очень нежную часть его собственного «я», — хотя сам он не стал бы выражаться столь многословно. Но так было лишь вначале.